Эрих Мария Ремарк: время жить

22 июня 1898 года в Оснабрюке (Германия) родился Эрих Мария Ремарк — один из наиболее известных и читаемых немецких писателей ХХ века, автор романов «На Западном фронте без перемен», «Три товарища», «Триумфальная арка», «Черный обелиск», «Время жить и время умирать» и др.

«Правда — самая прекрасная выдумка. Если об этом помнить, не будешь ждать от жизни слишком многого и не умрешь от горечи бытия…»
Эрих Мария Ремарк

Воинствующий пацифист или сентиментальный романтик?

Эриху Паулю Ремарку было 19, когда от рака умерла его мать Анна Мария.

В память о ней он прибавил к своему имени слово «Мария». Под этим новым именем – Эрих Мария Ремарк – он и вошел в историю европейской литературы минувшего столетия.

Парадоксально, но своей славой писатель обязан войне. Самое известное произведение Ремарка «На Западном фронте без перемен» основано на его личном опыте:
двадцатилетнего солдата, брошенного в бессмысленную, жестокую военную бойню, за три года фронтовой жизни повидавшего и хлебнувшего такого, что не забудешь до самой смерти, самого раненного в руку, ногу и шею.

Эту книгу Ремарк написал на одном дыхании, за шесть недель. А потом полгода держал в столе, пока не показал другу, убедившему опубликовать рукопись.

Антивоенный роман «На Западном фронте без перемен» определил писательскую и личную судьбу Эриха. Книга вызвала шквал дискуссий в послевоенной Германии: ее правдивая жестокость подкупала одних и шокировала других, возмущенных героизацией солдата, проигравшего войну. Только за 1929 год было продано полтора миллиона экземпляров. Книга выдержала 43 издания, была переведена на 36 языков, в 1930 году в Голливуде по ней был снят фильм, получивший «Оскара». А в Германии штурмовики пытались сорвать премьеру фильма в Берлине, запустив в зал кинотеатра полчища крыс. В 1931 году роман был номинирован на Нобелевскую премию, однако Лига германских офицеров выступила с протестом, обвинив Ремарка в том, что книгу он написал по заказу Антанты (!), а рукопись украл у убитого товарища; в ход пошли ярлыки – «предатель родины», «плейбой», «дешевая знаменитость». Набиравший силу Гитлер объявил Ремарка французским евреем Крамером (фамилия Ремарк, прочитанная в обратном направлении; отец писателя имел французские корни), а в мае 1933 года нацисты предали роман «На Западном фронте без перемен» публичному сожжению «за литературное предательство солдат Первой мировой войны». Вскоре Ремарка лишили немецкого гражданства. К счастью, все эти события Эрих пережил за пределами Германии: друг предупредил его запиской, и писатель прямо из бара, в чем стоял, уехал на машине из страны.

Спустя несколько лет Герман Геринг позовет его обратно, утверждая, что Германии нужны чистые арийцы, как Ремарк, но писатель ответит отказом. В 1967 году посол Германии в Швейцарии вручит ему орден ФРГ, а жители его родного города Оснабрюк присвоят звание почетного гражданина. А вот немецкое гражданство ему так никогда и не было возвращено.

Ремарк прожил долгую жизнь, много путешествовал, жил то в Европе, то в США, последние годы – на своей вилле в Порто-Ронко в Швейцарии. Гонорары за литературные произведения, постоянной рекой текшие к нему из разных стран, давали материальную независимость. Эрих любил богемную жизнь, красивые вещи, дорогие вина, роскошные автомобили, шикарные отели, одевался с подчеркнутой элегантностью, коллекционировал произведения искусства. Постоянно помогал друзьям и иммигрантам – тихо, не афишируя громадные суммы, которые жертвовал. Многие книги писателя экранизировали, а в Голливуде его принимали как европейскую знаменитость. И все же Эрих так и не смог избавиться от мучительного комплекса неполноценности, преследовавшего его всю жизнь. Ремарк считал, что не заслуживает таких гонораров, что как писатель не создал значительных произведений, разочаровал своих читателей. В дневнике он жаловался, что вызывает сам у себя злобу и стыд. Чувство неуверенности усиливало и то, что кумиры его юности – писатели Стефан Цвейг и Томас Манн –так и не признали его, их раздражала рекламная шумиха вокруг Ремарка, то, что Эрих не обличал нацизм в своих книгах.

Возможно, эта неуверенность и одиночество, острая и постоянная потребность в любви, признании и одобрении толкали его в объятья женщин. В жизни Ремарка женщин было великое множество. Самых разных – знаменитых и не очень, звезд кино и просто дочек влиятельных папочек, аристократок и проституток, с одними он оставался долгие годы, с другими – одну ночь или несколько недель. В одной из подробных биографий писателя с немецкой дотошностью, чуть ли не по часам, расписан график его взаимоотношений с дамами. Вот отрывок из летописи за 1941 год: «…14 апреля: начало близких отношений с Гретой Гарбо (до 25 мая). Июнь: близкие отношения с Фрэнсис Кейн (до октября). Июль – август: участие в работе над сценарием для Элизабет Бергнер. 8 сентября: близкие отношения с Лупе Велес (до 26 марта 1942 г.)». Большинство героинь его романов вдохновлены или списаны с реальных женщин, которых он встретил и любил в разные периоды своей жизни. Его первая жена – танцовщица Ютта Замбоне – большеглазая, истощенная туберкулезом, стала прототипом Пэт в «Трех товарищах». А знаменитая актриса Марлен Дитрих – прообразом героини Жоан Маду в «Триумфальной арке». Впрочем, реальный роман Дитрих и Ремарка требует особого рассказа.

Марлен

«Красавица, возбуждающая и пропащая, с высоко поднятыми бровями и лицом, тайна которого состояла в его открытости. Оно ничего не скрывало и тем самым ничего не выдавало. Оно не обещало ничего и тем самым – все».

Эрих Мария Ремарк, «Триумфальная арка».

Марлен Дитрих обедала с фон Штеренбергом в венецианском «Лидо», когда к их столу подошел незнакомый мужчина и представился: «Эрих Мария Ремарк». «Вы выглядите слишком молодо для того, чтобы написать одну из самых великих книг нашего времени», – проговорила актриса, не спуская с него глаз. «Может быть, я написал ее всего лишь для того, чтобы однажды услышать, как вы произнесете эти слова своим волшебным голосом», – ответил Эрих.

Так со слов матери описывает первую встречу Ремарка и Дитрих дочь знаменитой актрисы Мария Рива в своей книге «Моя мать Марлен». Их роман был бурным и мучительным для Ремарка, но порвать с Пумой (так он называл Марлен) было выше его сил. Глубоко страдая от бесчисленных любовных связей актрисы с мужчинами и женщинами, он то утопал в бездне безысходности и одиночества, то гасил его в нескончаемой череде собственных мимолетных увлечений.

Ремарку казалось, что у них родственные души: «Мы просто невероятно подходим друг другу. Мы в равной степени анархичны, в равной степени хитры, понятливы и совершенно непонятливы, в равной степени люди деловые и романтичные, мы в равной степени любим прекрасные драматические порывы и столь же безудержный смех, мы в полном восторге от того, что в любое время видим друг друга насквозь и точно так же в любое время запросто можем попасться на удочку друг другу…»

Наверное, в чем-то он был прав. Однако холодная и прагматичная Дитрих не разделяла комплексов и депрессий, то и дело толкавших Эриха в цепкие объятия алкоголя. И когда Марлен в очередной раз удалялась от него с другим или другой, был только один способ вновь завоевать внимание избалованной дивы: превратиться в маленького восьмилетнего Альфреда, который с детскими орфографическими ошибками писал письма «тетушке Лене». Это трогало и забавляло Марлен. «Выдаю себя за мальчишку, она в восторге», – писал Ремарк.

Отношения с Марлен требовали не только железных нервов, но и крепкого желудка. Обеды актисы, предпочитавшей поэзию кухни прозе спальни, были испытанием не для слабаков. «Суп из шампиньонов, отбивные котлеты, яичница-болтунья, мясо по-сербски с рисом и клецки с абрикосами», – находим описание обильного угощения Марлен в дневнике писателя.

Бурные сцены ревности и не менее эмоциональные примирения были в их жизни обычной практикой. «Вот что значит жить бок о бок с Пумой, друзья мои. Желая погладить, она может оторвать голову», – писал Ремарк. Однажды, заподозрив, что Эрих, пользовавшийся особой популярностью у американских красоток, собирается к любовнице, Дитрих спрятала всю его обувь. В свою очередь, Ремарка бесила привычка Марлен вмешиваться в его творчество, указывать, о чем следует писать.

В конце концов он все-таки решился предложить ей руку и сердце и, пока лайнер «Куин Мэри» преодолевал тысячи миль, разделявшие Францию и США, предвкушал, как обрадует Марлен. Однако у Дитрих тоже были новости, которые она тут же выложила незадачливому жениху: у нее только завершился абортом роман с актером Джимми Стюартом (совместные съемки в фильме «Дестри снова в седле») и начался новый – с прибывшим в Голливуд из оккупированной Франции Жаном Габеном. А вот получить в подарок работу Сезанна из коллекции живописи Ремарка, которую он перевез в США, она не против.

Интимные отношения любовников продлились всего лишь несколько лет. Однако Дитрих еще многие годы оставалась возлюбленной Ремарка – в его письмах. В этих посланиях писательский талант Эриха обрел новое измерение: поэзия и печаль, страсть и нежность, меланхолия и вдохновение озаряют страницы, посвященные женщине не столько реальной, сколь живущей в фантазиях и вожделениях Ремарка. Дитрих была лишь искрой, зажегшей эту воображаемую музу, огнем, питавшим сладкий самообман иллюзий. Какой верой в силу слова пронизаны эти заклинания любви, сколько в них поэтической магии! «Ах, что мне известно о твоих коленях, о твоих приподнятых плечах? И что – о твоих запястьях и о твоей коже, отливающей в матовую белизну? Какая прорва времени потребуется мне, чтобы узнать все это! …Сентябрьская возлюбленная, октябрьская возлюбленная, ноябрьская возлюбленная! А какие у тебя глаза в последнее воскресенье перед Рождеством, как блестят твои волосы в январе, как ты прислоняешься лбом к моему плечу в холодные прозрачные ночи февраля, какая ты во время мартовских прогулок по садам, что у тебя на лице под влажным порывистым ветром в апреле, при волшебстве распускающихся каштанов в мае, при серо-голубом свечении июньских ночей, а в июле, в августе?»*

В одном из первых писем к Марлен сорокалетний и безумно влюбленный Ремарк рассказывает любимой, как ночью, стоя у озера Лаго-Маджоре, под созвездием Ориона, мерцающим словно «брошь Девы Марии», он совершил приношение богам за их любовь – бросил в воду лучшую бутылку старого вина из своего погреба. И как представил себе, что вечность спустя какой-то рыбак, вытащив сети, найдет там эту бутылку среди трепещущих рыбных тел, собьет старую сургучную печать… «И вдруг ощутит аромат – золотисто-желтое вино начнет лучиться и благоухать, оно запахнет осенью, пышной осенью рейнских равнин, грецкими орехами и солнцем, жизнью, нашей жизнью, любимая, это наши годы воспрянут, это наша давно прожитая жизнь снова явится на свет в этот предвечерний час, ее дуновение, ее эхо – а не знакомый нам рыбак ничего не будет знать о том, что с такой нежностью коснулось его, он лишь переведет дыхание, и помолчит, и выпьет…»**

Книги Ремарка – как доброе старое настоянное на романтичной сентиментальности вино, от которого вспыхивает воображение. Вдруг накатывает на тебя волна вселенской грусти и, растапливая лед одиночества, увлажняет глаза солеными горячими каплями; его герои становятся близкими и родными, и так не хочется отпускать их из своей жизни, перевернув последнюю страницу.

* Эрих Мария Ремарк из Порто-Ронко – Марлен Дитрих в Беверли-Хиллз, после 24.12.1937.

** Эрих Мария Ремарк из Порто-Ронко – Марлен Дитрих в Нью-Йорке, после 24.11.1937.