История танца в фотографиях

По мнению ведущего в мире издательства «Рандом Хаус» (Jonathan Cape, Random House Group), книга «A Dance» является мировым событием. Книга является продолжением традиций и стандартов, установленных тремя значительными изданиями середины ХХ столетия – «The Americans» Роберта Франка, «The Decisive Moment» Картье-Брессона и «Ballet» Алексея Бродовича. Создатель этой книги Александр Барабанов на протяжении многих лет собирает фотографии танца. Большой знаток балета и фотографии, Александр находил уникальные снимки по всему миру.

» Ты много лет коллекционируешь фотографии, посвященные танцу. Как возникла идея создания книги?

Изначально я работал над созданием книги по истории фотографии танца, и она у меня получалась очень большой – целых четыре тома. Я планировал включить в нее около тысячи фотографий, а также сопровождающие тексты по категориям: балет, танец, мастера фотографии. Сама по себе тема оказалась настолько объемной, да еще и бесконечно обрастала новым материалом, поступавшим со всех концов мира, что перспектива окончания работы затягивалась на неопределенное время. И тогда издатель предложил мне изменить концепцию – вместо многотомного издания создать фотографический альбом, подобного которому не издавалось в мире. Размышляя над этой идеей, я нашел, как мне кажется, способ объединить под одной обложкой наработанные материалы.

» В альбоме десять глав. Чем обусловлены выбор тематики и классификация фотографий?

Идея книги – рассказать историю фотографии танца в композиции из десяти движений. Отсюда десять глав, каждая из которых посвящена определенной теме: «Сотворение мира», «Сотворение мужчины», «Сотворение женщины», «Искушение», «Любовь», «Эротика», «Нагота», «Раздор». Последние главы весьма абстрактны, поскольку история современного танца довольно сложная, уходит в такие крайности, как non­dance, инсталляция тела, пересекаясь в начале третьего тысячелетия с «живым искусством» или «перформансом». Заключительная часть книги как раз и посвящена ситуации в современном танце. Мне хотелось показать мирное сосуществование традиционных классических, современных и экспериментальных номеров. В книге, например, представлены несколько интерпретаций «Лебединого озера» – в классической хореографии постановки Матса Эка для Кулберт­балета в Стокгольме и Мафью Бернса в Англии.

» По сути, выбрав тему «Сотворение мира», ты проиллюстрировал ее фотографиями, отражающими историю танца за последние 150 лет – ведь именно столько насчитывает искусство фотографии. Почему именно «Сотворение мира»?

Самое древнее изображение танца, которым открывается моя книга, датируется более чем 10 000 лет до н. э. Это петроглиф из пещеры Аддаура на Сицилии – ритуальный танец в маске птицы. И заканчивается альбом также Танцем с птицами Люка Петона. История современного танца включает все этапы творения, за эти годы были использованы все мыслимые и немыслимые литературные сюжеты. Процесс создания танца начинается с концепции, замысла, видения хореографа, либретто. В нем принимают участие хореограф, дизайнер сцены, танцоры, композитор или адаптируемая музыка, дизайн света.

» Общеизвестно, что фотографировать движение архисложно. Здесь нет возможности выстраивания кадра или отбора, как в постановочной фотографии…

Я посвятил отдельную главу фотографии прыжка. Для этого от фотографа требуется не только знание своего ремесла, но и понимание искусства танца, знание балета. Ведь танцовщик находится на самой вершине прыжка. Момент, когда он замирает в воздухе, – 1/4 секунды. Поскольку съемка сцены происходит из темного зала, это 1/60 секунды – так фотографировали в 1950­1960­х гг., до возникновения цифровой фотографии. Само нажатие кнопки при фотографировании занимает 1/10 секунды, то есть фотограф должен нажать на кнопку и спустить затвор до того, как танцовщик замрет на вершине. В мире немного мастеров, которые досконально знают технику прыжка и способны запечатлеть его в совершенстве: это Нина Алаверт, Лоис Гринфильд, Алан Бергман, Анжела Тейлор (последние двое сами в прошлом танцовщики). Найти хорошую фотографию прыжка – большая редкость. У фотографа, который интенсивно и регулярно снимает танец, за жизнь скапливается около 250 000­500 000 негативов. При таком количестве негативов, просмотренных вместе с фотографами, у Нины Алаверт, к примеру, я нашел только пять (!) идеальных прыжков, у Алана Бергмана – только два (!), которые я решил приобрести для коллекции.

» Ты коллекционер с двадцатилетним стажем. Почему ты выбрал предметом собирательства именно фотографии танца?

Я очень люблю старые фотографии. Началось все со снимков Дягилевских балетных сезонов. А потом, когда я увидел фотографии современного танца, они меня буквально заворожили, энергетически оказались очень близки. И последние годы я коллекционирую только фотографии современного танца. Критериев отбора у меня несколько. В первую очередь фотография должна нести энергетический заряд, динамику, напряжение, затем – композиция и историческая ценность. Хотя последнее важно лишь в отношении старинных фотографий. При покупке старинных фотографий выбирать не приходится – все, что есть или уцелело, нужно покупать!

» В альбом вошли только фотографии из твоей коллекции?

Нет, мне не хотелось ограничиваться только своими фотографиями, поэтому я позаимствовал по несколько снимков у моих друзей­коллекционеров. Например, у Мишеля Камидиана в Париже я взял уникальную фотографию «Анна Павлова, позирующая скульптору Борису Фродману­Клузелю в 1911 г. в его мастерской в Петербурге». Фотография нигде не публиковалась, об ее существовании никто не знал. Мишель – крупнейший коллекционер Фродмана­Клузеля, в его собрании скульптуры танцовщиков и танцовщиц Русских сезонов, сделанные этим мастером с натуры, т. е. точно в такой же атмосфере и в той же мастерской, как и на фотографии с Анной Павловой. А у Тони Канделоро из Венеции (еще один страстный поклонник и собиратель фотографий Русских сезонов!) я взял две редкие фотографии: Анна Павлова в «Сирийском танце» в Буэнос­Айресе немецкого фотографа Фон Риля и танцовщицы русского балета Монте­Карло на палубе корабля, следующего на гастроли в Нью­Йорк. Около десяти фотографий взяты из фонда Музея фотографии танца, который мы основали вместе с Людмилой Липской в 2006 году. Из фонда вошли фотографии Юлии Махалиной, Владимира Малахова, сделанные Ниной Алаверт за последние 30 лет. Хочется добавить, что фонд в настоящее время готовит проект довольно большого издания из истории фотографии русского балета. Две фотографии современного танца взяты из коллекции Ричарда и Мэри Шиенов в Лондоне.

» Ты говорил, что с каждой фотографией в твоем альбоме связана какая-нибудь история…

Возьмем, к примеру, фотографию Алана Бергмана «Тайная вечеря за 1/100 секунды». Сам Алан был танцовщиком у Баланчина, но в 1970­е получил травму, оставил балет и стал фотографом. Однажды он совершенно случайно в ожидании спектакля сделал из ложи всего один кадр балетного спектакля. Но кадр этот включил все. Кажется, нажми Бергман спусковую кнопку на секунду раньше – и фотография не несла бы такой смысловой нагрузки, на секунду позже – и действие уже завершилось бы. История создания этой фотографии сама по себе уникальна, но еще более интересно то, что фотограф о ней совершенно забыл. И только когда мы рылись в его архиве, отбирая фотографии к его ретроспективной выставке в Линкольн­центре в Нью­Йорке, мое внимание вдруг привлек 35 мм
негатив. Начали смотреть в лупу, и меня буквально прон­зил электрический ток – то ли от негатива, то ли от найденного шедевра. На таком крошечном негативе 12 человек – это просто точки! Но мы рассмотрели какое­то движение, свет. На следующий день заказали контрольный принт, и когда мы увидели результат… эта фотография стала одной из самых любимых.

А вот фотография парижского мастера Лорана Филиппа «Infante, c’est destroy» канадского хореографа Эдуарда Лока. Здесь танцовщица­транссексуал Луиз Лекавалье запечатлена в придуманном ею уникальном внезапном горизонтальном прыжке. Когда она летит, захватывает дух, потому что не знаешь, что будет дальше. И вдруг в последнюю минуту, когда уже становится по­настоящему страшно, она группируется или ее кто­то неожиданно подхватывает. В этой фотографии поймана именно та же сотая доля секунды, кульминация, и другого мгновения быть не может. Луиз Лекавалье очень часто фотографировали, выбрать одну ее фотографию было очень сложно – один только знаменитый фрагмент был представлен пятью разными фотографами. Еще несколько уникальных фотографий Валентина Самарина из Парижа. Каждая существует в единственном экземпляре. Чтобы создать такую фотографию, мастер соединяет несколько негативов, оставляет в проявке на день­два. В ходе процесса появляются оттенки химикатов, искажаются цвета, изображение – процесс, напоминающий брожение вина. Эти фотографии с авторской подписью Самарина являются уникальными, как, впрочем, и их автор, утверждающий, что открыл жизнь химикатов, нашел новое измерение в фотографии.

» Представлен ли в твоем альбоме один из самых знаменитых танцоров столетия Михаил Барышников?

Да, есть фотографии раннего периода, когда он только начинал свою карьеру в Мариинском театре в 1973 году. Эти фотографии из фонда Музея фотографии танца. Все в Питере тогда считали, что появился второй Вацлав Нижинский. Барышников на этой фотографии играет Адама – до того, как тот научился ходить. Другой снимок – сумасшедшее сальто, которое с такой страстью и силой мог сделать только Барышников.

» А есть фотографии неизвестных авторов?

Да, несмотря на комплексные исследования, которые проводились, авторство некоторых работ так и не удалось установить. К примеру, фотография Икара в композиции «Альбатрос» – безымянного мастера, а ведь это, на мой взгляд, одна из лучших фотографий танца в мире. Самая ранняя фотография в моей коллекции – «Танцовщица с картами Таро», датируемая 1860 годом. «Анна Павлова, позирующая скульптору Борису Фродману­Клузелю» 1911 года – также авторы неизвестны.

» Расскажи, пожалуйста, о постановочных фотографиях, вошедших в альбом.

Это в основном фотографии, посвященные non­dance и live art. По сути, жизнь таких «постановок» длится всего несколько минут. Можно назвать постановки или «акции» Стюарта Бризли «Moment of Decision/Indecision» или Паскаля Жели «Crescita XIII» Ромео Кастеллуччи, во время которых делаются фотографии, да и зрителей присутствует совсем немного – 20­30 человек. За исключением, пожалуй, фотографии акции Франко Б. «I miss you» – на этот номер в Турбинный зал Тейт Модерн было приглашено около 300 зрителей. Среди зрителей можно увидеть, например, Марию Абрамович, Олега Кулика. Все эти фотографии из глав VIII и IX, которые показывают, насколько границы таких искусств, как танец, живое искусство, перформанс и инсталляция, стали размытыми или вообще исчезают. Фотографии Клинтона Фейна из серии «Абу Грейб», которую некоторые критики современного искусства ставят в один исторический ряд с серией «Ужасы войны» Франциско Гойи и «Герникой» Пабло Пикассо. Для Клинтона Фейна это был протест против нового фашизма и против ущемления прав человека в современном «прозрачном» мире.

» Почему?

На мой взгляд, живое искусство вышло из танца, а танец, в свою очередь, у некоторых хореографов превращается в живое искусство. Одним из красноречивых проявлений такого перекрестного влияния является фестиваль современного танца «Антиподы» в Бресте, во Франции. Художественный директор Жак Бланк проводит параллельно с фестивалем симпозиумы по современной философии. Бланк считает, что, проанализировав сегодня самые авангардные постановки лаборатории современного танца, можно понять, что произойдет с нашим обществом и цивилизацией через 20 лет.

 

интервью:   Елена РАГОЖИНА

Этот текст был опубликован в номере 92 (02/92 - 2011)
 журнала "НОВЫЙ СТИЛЬ" на странице 32. Кликнув на обложку
вы сможете просмотреть флеш-версию этого номера >>