Свободолюбивая София Яблонская: тревел-блогер из Галиции
Первая в мире женщина-кинооператор, документалист без «колониальных очков»
В 2023 New Style посвящает регулярную рубрику Дата выдающимся украинским деятелям искусства. София Яблонская родилась 15 мая 1907 года в селе Германив Львовской области. Она стала родоначальницей нового жанра фоторепортажей, первой в мире женщиной-документалистом и тревел-блогером из Украины.
«Чтобы жить полноценно
вы должны стать собой»,
София Яблонскиая
История обычной Галицкой девушки, которая сумела покорить тысячи поклонников своими поэтическими путевыми очерками и стать первой в Украине всемирно известной писательницей-путешественницей, документалистом и журналистом в начале XX века, не может не вдохновлять. Она могла бы стать известной актрисой или архитектором, но вместо этого с кинокамерой в руках отправилась в кругосветное путешествие. В 30-х годах прошлого века София Яблонская посетила Марокко, Египет, Джибути, Цейлон, Французский Индокитай, провинцию Юньнань (Китай), Сиам, Малайские острова, Яву, Бали, Таити, Австралию, Новую Зеландию, США и Канаду.
София была гостьей на свадьбе вьетнамского императора Бао-Дая, участвовала в охоте на тигра, уходила от погони в Сахаре, посетила гарем. Ее закидывали камнями туземцы, она чуть не умерла от укуса змеи и отравления соком орхидеи, ее похищали, но бесстрашная галичанка с нефритово-зелеными глазами, похожая на Алису в Стране чудес или Красную Шапочку в лесу, которая не подозревает о существовании волков, сама того не осознавая стала родоначальницей нового жанра фоторепортажей.
Самые красивые снимки этого периода были опубликованы в сборнике «Теоура София Яблонская» (Téoura Sophie Jablonska), предисловие к которому написала сама Оксана Забужко. Книга была выпущена в 2018 году издательством «Родовид» (Rodovid) и послужила одним из источников для этой статьи.
«Теоура» (Красная птица), так называли Софию жители острова Бора-Бора. Дав ей имя на своем языке, маори признали, что она одна из них.
София Яблонская родилась 15 мая 1907 года в селе Германив Львовской области в семье священника. С детства она посещала театральные кружки и даже окончила коммерческую школу, в 18 лет — руководила двумя кинотеатрами в Тернополе, которые принадлежали ее брату. Именно тогда София поняла, что не хочет показывать кино, а хочет его снимать. В 1927 году девушка уезжает в Париж, чтобы учиться в киношколе Луи Пальери. Здесь двадцатилетняя София изучает фотографию и пытается найти работу в кино и в театре, но вместо этого ее первой работой в эмиграции становиться мытье окон. Но она не боится «запачкать ручки» и с достоинством принимает все повороты судьбы.
Молодая девушка подрабатывает манекенщицей и моделью художников, а также пробует сниматься в кино. В Париже она подружилась со многими известными парижскими деятелями искусства и быстро освоилась в богемной тусовке того времени. Тогда же София знакомится с писателем и путешественником Степаном Левинским, который во многом ей помогал, а в начале 1928-го – с Владимиром Винниченко. Последний, к слову сказать, имел на нее виды, но сообразительная галичанка сумела элегантно избежать посягательств «главного ловеласа украинской литературы».
Эмансипированная девушка не стеснялась жить в гражданском браке с художником Кристианом Кальяром и вдохновившись его рассказами об Африке без сомнений и страха одна отправляется в Марокко.
Первое трехмесячное путешествие в Марокко в начале 1929 года стало для нее откровением. София вернулась в Париж с сотнями фотографий и рукописью рассказов о своих путешествиях. Ее блестящие репортажи об экзотических путешествиях печатались в галицкой прессе, в журналах «Жиноча доля» и «Нова хата». Она быстро стала сенсацией в межвоенной Галиции.
София одинаково хорошо владела ручкой, фотоаппаратом и кинокамерой. Она присылала в Галицию свои впечатления от поездок, где публиковалась во многих периодических изданиях, главным образом женских, в которых к тому же вела рубрики, посвященные женскому здоровью и уходу за собой.
Приезжая в Украину София Яблонская каждый раз заполняла залы Львова — в то время, когда большинство людей боялись совершать дальние путешествия, невероятные истории украинской девушки, путешествующей по миру, завораживали слушателей. Не раз жизни Софии угрожала реальная опасность, однако бесстрашную галичанку это не смущало. Она славилась своей решительностью в экстремальных обстоятельствах, и вместо роскошных путешествий на комфортабельных кораблях или ночевок в дорогих отелях, отдавала предпочтение авантюрным и непредсказуемым путешествиям, без сопровождения проводников и часто в полном одиночестве.
Путевые очерки и фоторепортажи
Однако мужественные очерки Софьи неоднократно вызывали возмущение галицийских прихожан, особенно старшего поколения. Они считали «неподобающим» юной особе путешествовать в дальние миры без должного сопровождения и слишком откровенно описывать свои «похождения».
Она часто сталкивалась с осуждением, так как в начале ХХ века «настоящие дамы» не должны были путешествовать в одиночестве, и тем более писать об этом. Несмотря ни на что путевые очерки Софии Яблонской были высоко оценены критиками, а ее красочный, легкий и занимательный стиль не был перегружен лишними фактами и часто демонстрировал остроумие и чувство юмора писательницы.
По мотивам своего первого путешествия София Яблонская написала путевые очерки «Чар Марокка» («Очарование Марокко»), в 1932 г. опубликованные во Львове. В них с большой художественной силой и эмоциональностью отражен восточный мир и при этом детально описано общество Северной Африки.
В 1936 году в Галицкой газете «Діло» («Дело») появился сборник китайских заметок «З країни рижу та опію» («Из страны риса и опиума»), а еще через три года — «Далекі обрії» («Далекие горизонты»). Последним ее произведением стала мемуарная «Книга про батька» («Книга об отце»), — «Мое детство в Украине, воспоминание об отце».
Опубликованный в 1932 году роман получил отличные отзывы критиков. Рецензию на него написал даже Михаил Рудницкий: «…книга «Чар Марокка»: красочный стиль, живая обсервация, жизнерадостная улыбка. Главное стиль; он, и только он есть проявление таланта. Все остальное: чужие слова, грамматические ошибки, правописание, можно всегда перед печатью исправить, перечеркнуть, вырезать. Глаза, которым автор смотрит на неведомый нам мир, вставить в текст нельзя».
Первая женщина-кинооператор
Первое путешествие так вдохновило Софию Яблонскую, что она решает совершить второе — кругосветное. Она заключает контракт на съемку документальных фильмов о жизни местного населения Индокитая с обществом «Фильмтак», впоследствии также работает с «Индокитайфильмом».
Сама София вспоминает, что никто из кино тусовки не верил, что ей удастся снять хоть что-то. Часто местное население с большой осторожностью относилось к «белым людям». И тем более было практически невозможно снимать на камеру, которая, по мнению туземцев, забирает у человека душу. В Китае ее несколько раз забрасывали камнями.
Путешествия без «колониальных очков»
Софи Яблонска перемещалась по карте мира с энтузиазмом ребенка и широко открытыми глазами, она легко проходила через такие места, куда раньше ни одна европейская женщина не могла попасть одна, без сопровождения мужчины, если только она не была медсестрой или замужем за колониальным чиновником. София похожа на Алису в Стране Чудес или Красную Шапочку в лесу, которая не подозревает о существовании волков. Часто трудно понять, когда ее подталкивает к действию природная смелость, а когда банальное невежество. София не один раз оказывалась на волосок от смерти — то отравится соком орхидеи, то чуть не умрет от укуса «банановой гадюки», то переболеет малярией, но она никогда не боялась лечиться у местных жителей.
Ее забрасывали камнями, когда она делала фоторепортажи — туземцы боялись фотоаппарата, считали, что консервированная картинка захватывает душу того, кого изображает. Главной ее заботой было, сталкиваясь с каждой новой ситуацией, «найти правильный ракурс». Тетради Софии Яблонской полны очень забавных рассказов о хитроумных трюках, которые ей пришлось предпринять, чтобы получить задуманное фото: от банального конверта до создания фирменной банки, под прикрытием которой она снимала кадры на природе.
София просто не подозревала, чего следует остерегаться. Например, гулять в одиночестве после наступления темноты по улочкам Куньмина, который она по-прежнему называет Юньнань-Фу, потому что она может получить камнем по голове, или покупать лапшу в Сайгоне у торговцев на улице и есть ее, стоя посреди рикш, потому что день может закончиться в полицейском участке и т. д.
Возможно, она не готовилась к путешествиям, ничего не читала заранее или это происходило по небрежности или по какой-то другой причине? Когда читаешь ее сочинения, становится очевидным, что она была из тех людей, которые скорее зададут вопросы опытному человеку, чем пойдут в библиотеку. Сегодня это уже не имеет значения, важно другое: благодаря этой «небрежности» София Яблонская защищала свое видение Востока с поразительной эффективностью, на фоне всех «колониальных очков», тех стереотипов, веками представленных западной культурой. Она была искренне убеждена, отправляясь в колонии, что не идет от «высшей» культуры к «низшей». Привычка знакомых ей европейцев «считать себя расой высшей культуры» всегда ее раздражала.
Она не собиралась «играть в миссионеров» и учить туземцев, как им жить. Наоборот, она была готова при каждом удобном случае пользоваться их приёмами, улучшающими быт. Сама она, страдая малярией, не брезговала лечиться в местном госпитале и у лекарей, что было необычно для европейки.
Она просто хотела удивляться и запоминать, запоминать и удивляться. А удивление уже есть, как мы знаем со времен Аристотеля, начало философии. И как показало время, у нее действительно была своя философия, которой она придерживалась на протяжении всей жизни.
Ее мировоззрение основывалось на непоколебимом убеждении — сегодня мы назвали бы его экологическим, — что коренные народы лучше, чем кто-либо, знали, как жить в окружающей их среде, и без вмешательства колонизаторов, разрушивших целостность их образа жизни, развивались бы постепенно на протяжении столетий. И человечество в целом было бы лучше. И если она, как и все европейки, сначала была шокирована обнаженной грудью женщин на Бали, то вскоре поняла, что с точки зрения гигиены обнаженная грудь более приспособлена к местному климату, чем одежда, навязанная миссионерами. Ношение постоянно мокрой от пота одежды привело к появлению на Бали туберкулеза.
Уважение к культуре коренных народов у Софии Яблонской развилось во время путешествия. Что касается фотографий «топлесс балийки», они окончательно убеждают нас, тех, кто смотрит на них сегодня, теми средствами, которыми всегда нас убеждает искусство: красотой… осанкой, пластичностью, достоинством женщины, выраженным просто через скульптурное очарование, которое без преувеличения можно назвать величественным…
Здесь следует отметить, что через призму Софи Яблонской все женщины Востока прекрасны выразительностью своей человечности. Будь то китаянки или вьетнамки, балийки или маори, роскошно одетые богатые женщины или обнаженные дикарки, молодые девушки или прародительницы очень преклонного возраста.
София Яблонская прожила 15 лет в Китае, где вышла замуж за француза по имени Жан Уден (Jean Oudin) и вырастила троих сыновей.
Она активно изучала древнюю китайскую культуру, но никогда не забывала откуда родом — регулярно готовила галицкие блюда для своей семьи и учила их украинским словам и выражениям. София вернулась со своей семьей во Францию в 1946 году, поселившись сначала в Париже, а затем, после смерти мужа, переехав в Иль-де-Нуармутье (Noirmoutier-en-l’Île) на атлантическом побережье.
Из воспоминаний сына Софии, Жака Удена (Jacques Oudin): «Однажды летом мы путешествовали по атлантическому побережью в поисках места для нашего будущего дома, мама выбрала Нуармутье, несмотря на то, что там не было ни электричества, ни воды, но ей было все равно!»
Там она спроектировала и построила нескольких вилл, одна из которых получила признание за художественную ценность — еще один подарок обществу от Софии Яблонской.
«Она опередила свое время», — резюмирует Оксана Забужко. Даже сегодня ее решимость, ее уверенность и редкое самообладание вызывают восхищение. Невероятные усилия, которые приложила София Яблонская, чтобы научить нас языку ненасилия, когда мы общаемся с Иными. «Если она сделала это в 1930-х, то и я смогу в 2019-м!»
Автор: Julie Bell
