Русский роман Киры Найтли

Что заставляет меня играть? Когда люди говорят: «О, да она не справится с этой ролью, эта роль не для нее!» Кира Найтли каждой своей ролью доказывает нам, что она актриса. Еще бы, ведь она с трех лет мечтала об этом. Много вы знаете трехлетних девочек, мечтающих стать актрисой, и не просто мечтающих, а ежедневно работающих ради этой цели? Я – ни одной. Надо полагать, и на роль Анны Карениной Кира согласилась еще и потому, что хотела доказать всем, что она может сыграть самую известную героиню самого знаменитого русского романа. И пусть Россия в понимании режиссера фильма Джо Райта покажется нам смешной. «Анна Каренина» Джо Райта – фильм не о России, это фильм о любви.

Почти весь фильм снимался на студии Shepperton, недалеко от Лондона. В огромном павильоне была выстроена главная декорация – театр. Самый настоящий театр: сцена, зрительный зал, балкон, хрустальные люстры, тяжелый занавес. Именно на сцене по задумке режиссера Джо Райта и сценариста Тома Стоппарда, чье имя уже само по себе знак качества, происходит роман между Анной Карениной и Алексеем Вронским (его играет выкрашенный в блондина Аарон Джонсон). Потому что весь их роман – напоказ, весь он ­ страсть, которая, как известно, рвет репутации и судьбы в клочья. Театральная сцена по желанию режиссера превращается и в светскую гостиную, и в бальный зал, и в ипподром, и, конечно, в зрительный зал, откуда за сценой, где играют Вронский и Анна, наблюдают светские сплетники. За тонкими, украшенными фальшивой лепниной и росписями стенками зрительного зала, на столах аккуратно разложен реквизит – зонтики, программки скачек, бинокли, трости. На скамеечках отдыхает массовка – мужчины, аккуратно сняв картузы, женщины, боясь помять платья, переминаются с ноги на ногу или прогуливаются по гулким коридорам студии. В массовке к «Анне Карениной» снялись почти все неленивые русскоговорящие жители Лондона – ведь объявление было помещено в русской газете. В день, когда я оказалась на площадке «Анны Карениной» на студии Shepperton, снималась сцена на скачках, поэтому в павильоне среди лепнины и росписей, хрустальных люстр и тяжелых портьер чувствуется стойкий запах конского навоза. Зрительный зал полон людей, одетых по моде XIX века, изображавших зрителей на ипподроме. Исполнителям главных ролей требовалось лишь нервно смотреть вперед. Кире Найтли, играющей Анну, ­ со страхом, ведь именно в этой сцене Вронский падает с лошади. А Джуду Лоу, который сыграл Каренина, – с сомнением: правы ли светские сплетники, обвиняя Анну в связи с этим молодым офицером?

Совсем рядом, в небольшой комнате, были развешаны по стенам эскизы декораций, рисунки, обозначающее настроение ключевых сцен фильма. Конечно, смешно, что собор Василия Блаженного оказывается на заднем плане в той самой сцене на станции Обираловка. Забавно, что эскизы мне демонстрируют под включенную в записи «Во поле березка стояла», которую исполняет молодая певица с русскими корнями и с сильным акцентом. Но с каким восторгом продюсер фильма рассказывает о своей находке! Он по­настоящему влюблен в эту песню, которая кажется нам совершенно невозможной в приличном обществе, и следом за ним влюбляешься и сам.

Любопытно, что никто из тех, кто работал в фильме, – будь то гримеры, художники, костюмеры или продюсеры, не говорит о том, что они копировали жизнь России XIX века. И каждый лишь о том, что они создавали стилизацию, прекрасно понимая, что воссоздать жизнь незнакомой им страны невозможно. В конце концов, это не фильм о России, а фильм о любви. О том, что бывает любовь Анны и Вронского, проходящая на глазах почтеннейшей публики, и любовь Константина Левина (его играет Домнол Глисон, сын Брэндона Глисона) и Кити Щербацкой (Алисия Викандер). Только сцены их жизни снимались на натуре – в лондонских пригородах и даже немножко в России, под Петербургом, в феврале. Потому что настоящей любви тесно на театральных подмостках. Во всяком случае, именно так поняли роман Льва Толстого два знаменитых англичанина ­ Джо Райт и Том Стоппард.

А Кира уже в третий раз стала заложницей амбиций Джо Райта. «Да, я амбициозен, ­ говорит режиссер. ­ Но все мои амбиции начинаются и заканчиваются в пространстве кино. Я амбициозен в том, что хочу полностью увидеть и понять свой потенциал как режиссера, я амбициозен в том, что хочу делать прекрасные фильмы, которые буду трогать людей, будут разговаривать с ними о важных вещах. И чтобы добиться этого, я очень много работаю». Именно первый большой фильм Джо Райта – «Гордость и предубеждение», экранизация классического английского романа Джейн Остин, значащего для английской культуры не меньше, чем для русской «Анна Каренина», ­ стал для Киры Найтли одним из главных в карьере ­ после «Пиратов Карибского моря», разумеется. Потом был второй фильм Райта – «Искупление»: детективная, сентиментальная и драматичная история времен Второй мировой. «У Джо особенный дар, ­ говорит Кира Найтли. ­ Он точно знает, как снять драму без лишней сентиментальности».

Впервые киномир заметил Киру в семнадцать лет, в 2002 году, когда вышел фильм «Играй как Бэкхем», а уже в следующем году выходит первая часть знаменитых «Пиратов», сделавших пиратскую тему в буквальном смысле слова золотой. «Смотреть «Пиратов Карибского моря» – все равно что кататься на аттракционах. Даже если ты уже испробовал все, ты все равно возвращаешься и катаешься еще. Но в таком фильме, полном спецэффектов, главным спецэффектом является Джонни Депп. Моя роль заключалась в его поддержке», – скромно говорит Кира. Конечно, ведь главной проблемой Киры на площадке был не Джонни, а корсет. Она почему­то решила, что ей нужна талия, какая была у Скарлетт О’Хары, а это 18,5 дюйма, то есть 47 сантиметров. «И все бы ничего – пять минут, и у меня тонкая талия. Но на площадке начинались определенные проблемы с доступом воздуха в легкие», ­ со смехом вспоминает сегодня актриса.

А все началось с того, что в три года Кира заявила родителям – актеру Уиллу Найтли и сценаристке Шарман Макдональд, – что ей нужен собственный агент. Как у папы и мамы. Те пообещали ей предоставить его чуть позже, и в шесть лет у Киры появился агент, в девять она сыграла первую заметную роль в кино. А в четырнадцать она появилась в своем первом большом фильме, в первом эпизоде «Звездных войн», где Кира была двойником принцессы Амидалы, которую играла Натали Портман. Отличить Натали от Киры не мог на площадке никто ­ этим, пожалуй, и исчерпываются достижения Киры в «Звездных войнах». Но право играть в кино Кира заработала тяжелым трудом. Почти сразу после того как Кира заполучила собственного агента, врачи поставили ей диагноз «дислексия». Для родителей Киры это означало, что все силы надо бросить на учебу. Но ей хотелось большего, и она пообещала, что будет отлично учиться, много читать взамен на разрешение играть. И Кира училась и очень неплохо закончила школу. Кстати, самую обыкновенную школу в пригороде Ричмонда. Не зря Кира повторяет: «Мои кумиры Кэтрин Хепберн и Вивьен Ли. Не потому, что природа наделила их талантом, а потому, что они настойчиво шли к цели».

Несмотря на то, что в Голливуде существует типаж для молодых актрис, как говорит сама Кира: «Высокий рост, длинные ноги, большая грудь и светлые волосы», со своими 170 сантиметрами роста и темно­русыми волосами Кира добилась серьезных успехов: она работала с Тони Скоттом и Дэвидом Кроненбергом, снималась с Микки Рурком, Джонни Деппом и Ральфом Файнсом. «Несовершенство делает людей совершенными», ­ сказала Кира после того, как поближе познакомилась с Голливудом, где все помешаны на молодости и красоте. Ее называли самой сексуальной, самой красивой, самой влиятельной и даже одной из самых высокооплачиваемых актрис. Но ей милее титул «самой неряшливой звезды», которым наградили ее злющие британские таблоиды. «Я горжусь этим, потому что так оно и есть», – смеется Кира. Она говорит, что надевает чистую одежду, если ей надо выйти в люди, и не задумывается о том, что именно она надела на себя. Потому что в вопросе: жить ради работы или работать ради жизни, – она выбирает последнее.