Там русский дух, там Русью пахнет
О тезках русских городов на американской земле
В Соединенных Штатах Америки можно найти огромное количество городов с европейскими названиями, что вполне объяснимо и даже закономерно для страны иммигрантов. Испытывая ностальгию по оставленной Родине, люди стремятся воспроизвести милое сердцу звучание, создавая для себя этакий слуховой фантом, иллюзорную связь с прошлым.
Среди многочисленных американских Лондонов, Парижей, Берлинов есть и дюжины Одесс, Санкт-Петербургов и Москв. Как минимум в 14 штатах США зарегистрированы небольшие города и совсем неприметные поселения с названием «Москва», в иных из которых не наберется и полдюжины дворов. Сколько их всего, никто точно не знает. Но 22 уже обнаружены. В более выигрышном положении оказались те из них, что возникли при железной дороге или автотрассе.
Москва в Арканзасе, например, по сути просто хлопковая ферма, состоящая из семи жилых домов и офиса, он же – цех по очистке хлопка. Самый добротный и просторный дом принадлежит хозяину фермы и его семье. В остальных живут его чернокожие батраки. Хозяин – человек явно не только образованный, но и с юмором. «Я, – говорит, – в самом центре Москвы живу, почитай на Красной площади».
В Канзасе, на перекрестке 51 и 56 дорог, посреди кукурузных полей раскинулась Москва-сортировочная – с элеватором и железнодорожной грузовой станцией. Жителей – человек 300. Тут выращивают, собирают и отправляют по рельсам кукурузу. Населенный пункт вполне цивильный. Есть три школы, две церкви, магазины, закусочная, автосервис, почтовое отделение. И даже салон красоты, правда, в сарае. Curly top называется что-то вроде «Завитушки на макушке». В качестве рабочей силы канзаские москвичи используют местных индейцев.
Москва Техасская побольше будет. Она одна из самых ранних, основанная около 1800 г. Проживает в ней человек 600, в основном потомки бывших лесорубов. Здесь проходила «Московская железная дорога», соединяющая Хьюстон с Западным Техасом, и росли знатные хвойные леса. Но очень скоро благодаря тем лесорубам расти перестали.
Москву Пенсильванскую основали, согласно историческим источникам, сами переселенцы из России. Только сейчас там русских практически не осталось. Во второй половине позапрошлого века это был вполне приметный город с пятью отелями. В него приезжали на уикенды фермеры из соседних хозяйств торговать молоком, а заодно развеяться, отдохнуть. Те отели не сохранились.
Строительство железнодорожной станции внесло в жизнь города заметное оживление. «Москвичи» сеяли и выращивали зерно и отправляли его в большие города. В 1890-м Московскую железную дорогу купил один предприимчивый и сообразительный джентльмен, по имени Джей Гулд, и наладил весьма прибыльный бизнес, переправляя в Нью-Йорк «подмосковный» горный лед. Ньюйоркцы с удовольствием его раскупали, используя в качестве домашних ледников для хранения пищи. Бизнес накрылся с изобретением холодильников. Деградируя, город медленно превращался в полудеревню. Но его и сегодня посещают туристы, доставляемые по Московской железной дороге на допотопном паровозе, протяжно гудящем и пускающем клубами пары.
Самая солидная американская тезка российской Москвы, с населением почти в 22 тысячи, находится в штате Айдахо. Правда, и там на русского можно наткнуться разве что случайно. А о каком-либо русском сообществе нет и речи. Согласно историческим данным, названием своим город обязан переселенцам из пенсильванской Москвы. На въезде в город красуются два кирпичных столба, какие бывают у ворот, а между ними приветливое «Welcome to Moscow». По бокам значится: «University of Idaho» и «Home of Moscow High School. Bears».
У айдахской Moscow свой особый колорит, молодежно-интернациональный, так сказать, по причине, указанной на въездном столбе. Ведь на территории города находится самый крупный университет штата, «МГУ», как его шутливо окрестили наши соотечественники. Студенты составляют добрую половину населения города. Коренные и неучащиеся заняты в основном сельским хозяйством (сеют, жнут, пашут, молотят зерно) или работают в сфере обслуживания.
Кстати, весьма характерная для эгоцентричной Америки деталь: в городе, как и положено, есть свое почтовое отделение – «Московский главпочтамт», в интерпретации шутников. Но вот незадача. Иным почтовым работникам маленькая Москва штата Айдахо более знакома, чем какая-то там заокеанская Москва. И они, эти работники, почту, адресованную в настоящую Москву, благополучно препровождают в Москву айдахскую. И лишь когда невостребованной корреспонденции наберется внушительное количество, ее, уже из Айдахо, пересылают в Россию. Так что не удивляйтесь тому, что письма или открытки из Америки к настоящим москвичам иной раз идут по 1,5-2 месяца (с моей корреспонденцией, например, такое неоднократно случалось).
Города, носящие название северной столицы России, возникали в США по схожему сценарию. Это тоже в основном небольшие населенные пункты (в среднем по 10 тыс. человек), ничем не примечательные. Разве что своим количеством – 35 городов под названием Петербург, а по некоторым данным – 52! В штатах Огайо, Северная Каролина и Миссури – по 4 «Питера», а в Пенсильвании – целых 5! Однако внимания по-настоящему заслуживает лишь один из них – Saint Petersburg (чаще называемый St. Pete). Вот на нем мы и остановимся.
Находится он во Флориде, в графстве Пинеллас. Географически город лежит на Мексиканском заливе, но отгородившись от его дикого нрава глубокой, замысловато изогнутой бухтой Тампа. Воды вокруг и внутри Сэнт-Пита намного больше, чем у его российского прообраза – 55% всей территории. Если смотреть на город сверху, создается впечатление, что часть его кварталов возведена прямо на воде.
Флоридский St. Pete хорошо известен жителям не только Северной Америки, но и европейских стран, как место, где можно чудесно провести отпуск, развлечься и отдохнуть. В нем проживает около 250 тыс. человек, что делает его четвертым по величине городом Флориды и вторым в агломерации Tampa – St.Petersburg – Clearwater, с населением 2,7 миллиона.
До недавнего времени не было единого мнения относительно создателя города. Но стараниями нескольких борцов за истину – русских и американских – справедливость восторжествовала. И теперь уже достоверно известно, что заложил Санкт-Петербург во Флориде русский иммигрант, потомок старинного княжеского рода, дворянин, офицер императорской гвардии, предприниматель и литератор Петр Алексеевич Дементьев (1850-1919). Интересно получается: город на Неве и его тезку на Тампе основали два Петра, оба не только русские, но и родственных голубых кровей.
Непростая, полная крутых виражей, взлетов и падений судьба этого незаурядного человека досконально прослежена писателем Б. Антоновым в книге «Петр Алексеевич – основатель Санкт-Петербурга». Родился Дементьев в семье зажиточных и образованных людей, владевших двумя поместьями (в Тверской и Новгородской губерниях), но в годовалом возрасте лишился матери, а в 5 лет – отца. Его опекуном и воспитателем стал брат матери, некто А. Калитеевский, предводитель Весьегонского дворянства.
В 10 лет Петра отправили учиться в Петербург – гимназия, техническое училище, затем военная служба, которая привела его, уже в чине прапорщика, в Императорскую гвардию. Петра Дементьева ждала блестящая военная карьера. Но в 20 лет в связи с женитьбой он вышел в отставку, вернулся в свое имение и честно пытался, по примеру родителей, стать помещиком, отдавая себя семье, скотоводству и сельскому хозяйству, попутно принимая активное участие в земском движении. Был избран предводителем дворянства и председателем земской управы Весьегонского уезда. Так прошло 11 лет.
Что побудило зажиточного, обремененного семьей помещика все бросить и совершить марш-бросок на другой конец земного шара, неизвестно. А только в 1881 году он оказался в Штатах – один, без английского и с двумя тысячами долларов в кармане. (Есть версия, что Дементьев бежал от возможных преследований после того, как 13 марта того же года в царя Александра II была брошена бомба.)
«Я ехал в Америку, как в последнее убежище, – весьма пространно написал он позднее, – рассчитывая сделаться там заурядным фермером, пахать землю, и физическим трудом переработать нравственно изломанную натуру…»
Осесть было проще всего во Флориде, которая в ту пору только заселялась, и земли там стоили дешевле. Оказавшись в местечке Лонгвуд, что совсем близко от современного Орландо, Петр купил 80 акров земли под апельсиновую рощу и вошел в долю небольшого лесопильного предприятия, после чего в кармане у него осталось 40 долларов. А тут, практически следом за ним, приехала жена с четырьмя детьми (старшей 8 лет, младшей 6 месяцев). Семья бедствовала 2 года, питаясь апельсинами и лесными орехами, ютясь в двухкомнатной хибаре, с фанерой на окнах вместо стекол.
Петр работал, как каторжный: с 7 утра до 10 вечера, расчищая участок под плантацию и сажая апельсиновые деревья. Когда сад был наконец заложен, он включился в работу на лесопилке. Дела потихоньку пошли на лад. Он выкупил лесопилку, потом открыл деревообрабатывающую и мебельную фабрики и торговое предприятие, начал брать подряды на строительство домов. Стал хозяином крупной лесной и строительно-подрядной фирмы с годовым оборотом свыше $1 млн.
Флорида заселялась ускоренными темпами, рос и Лонгвуд, практически полностью построенный россиянином, превращаясь в город. Петр Дементьев был избран его первым мэром, выдвигался кандидатом в сенаторы от республиканской партии. Только звали его теперь уже Питер Деменс.
Для отправки леса, которого требовалось все больше, нужна была железная дорога, и Петр, став совладельцем местной ж/дорожной компании, взялся за ее строительство, проложив первые 3 мили – от Лонгвуда до Окланда, с вокзалом в русском стиле. Он вынашивал идею связать судоходную реку Сент-Джонс с Мексиканским заливом и заложить там новый город, а для этого нужны были нешуточные средства, которыми Петр не располагал. Ему удается привлечь инвесторов с «Большой Земли», его железная дорога становится все длиннее.
«В течение последних 2-3 месяцев, когда пришлось класть рельсы, мы работали и днем, и ночью, – пишет в своих воспоминаниях Дементьев. – Лунные ночи во Флориде, почти так же светлы, как петербургские летние, а в темноте мы зажигали смолистую сосну, освещавшую дорогу на большое расстояние. К концу постройки я совсем выбился из сил, проспал целые сутки и долго потом не мог окончательно поправиться».
В 1888 году, когда первый поезд достиг полуострова Пинеллас, у бухты Тампа, Питер Деменс приступил к реализации своей главной мечты, основав там для начала небольшой поселок и назвав его Санкт-Петербург.
К закладке нового города он подошел со всей серьезностью и рвением, привлек компаньонов, архитекторов, составил генеральный план застройки и лично утвердил его в соответствующих инстанциях. Свой Город на Тампе он задумал сделать похожим на город на Неве – на знаменитый Васильевский остров, в частности. В St. Pete прокладывались непривычные для Америки тех лет широкие прямые улицы, бульвары, парки и каналы, с доминирующей ролью воды и зелени в городском ландшафте.
Ж/дорожный вокзал, построенный Петром, воспроизводил в визуальном плане Царскосельский вокзал Санкт-Петербурга (он же Витебский, Детскосельский). Решив вопрос с железной дорогой, Петр занялся обеспечением морского сообщения. Он начал строительство гавани и причалов для океанских судов, расширил и углубил бухту, все больше обрастая долгами и разоряясь. Его скромного капитала, конечно же, не могло хватить на осуществление столь грандиозных замыслов, хотя оборудование и материалы он получал в кредит. Местные промышленники и финансисты целиком и полностью доверяли Питеру Деменсу – до тех пор пока его не подставили компаньоны, втянув в финансовые авантюры.
С этой поры для русского дворянина начинается очередной черный период, длиной в 16 лет. Бесконечные судебные тяжбы. Железную дорогу он отдает кредиторам за долги. И, хотя суд его полностью оправдал, он уезжает из Флориды – «куда глаза глядят». Сначала в Северную Каролину, потом в Калифорнию. Оседает в Лос-Анджелесе уже до конца своих дней, снова начиная жизнь практически с нуля. Покупает ранчо, выращивает апельсины, занимается литературной деятельностью.
Как литератор Дементьев внес весьма весомый вклад в распространение знаний о России в Америке и об Америке в России. В частности, перевел на английский почти все произведения Лермонтова, сотрудничал с журналами «Вестник Европы», «Современник».
Осенью 1919 года в LA Times появилась короткая информация: «Капитан Петр А. Деменс, известный русский патриот и писатель, а также прославившийся в США финансист и строитель железных дорог, умер вчера в своем владении в Алма Лома. Капитан Деменс был широко известен и его почитали как демократа из аристократов». И ни словечка о St. Petersburg.
С отъездом Дементьева из Флориды его попытались попросту забыть. В основатели города записали американца, отставного генерала Джона Уильямса, владевшего участком земли на побережье бухты Тампа. Ну а подоплека названия города? Так, недоразумение.
«Город основан Джоном С. Уильямсом (John C. Williams) из Детройта, который купил землю в 1876 году, и Питером Деменсом (Петром Дементьевым), который построил железнодорожную станцию в 1888 году», – записано в Wikipedia. При этом на Дементьева есть link, по которому можно узнать о нем все подробности, а на Уильямса нет. И вообще нет никакой информации об этом человеке, кроме того, что он, как совладелец земли, требовал назвать город Детройтом, но пришло уведомление, что город уже зарегистрирован, как St.Petersburg (в 1892 г.). «Детройтом» назвали отель – одно из первых его зданий.
Но люди, знавшие истинное положение вещей, не успокоились, пока не добились, чтобы точки и акценты были расставлены по своим местам. Русские и американские исследователи подняли архивы и восстановили всю цепочку событий. Большую работу в этом направлении проделали русист Билл Парсонс, преподаватель Эккерд-колледжа С-П, член исторического общества С-П, и А. Сокольский, профессор Южно-Флоридского университета в Тампе.
И, как результат, в 1977 г. Городской совет единогласно признал основателем города П.А. Дементьева, после чего был открыт парк «Деменс Лэндинг», а в парке воздвигнут ему памятник, на котором написано: «В честь Петра Деменса (Дементьева), основавшего в 1888 г. город St. Petersburg». Так что справедливость восстановлена – отныне и на века.
Что же касается детища русского энтузиаста, то для полнокровного развития города с самого начала ему были созданы все необходимые условия. За минувшие сто с лишним лет Сэнт-Пит стал не только хорошо известным, но и любимым городом страны.
Здесь находится один из академических центров штата, отделение Университета Южной Флориды, С-П-ский колледж, Институт Пойнтера (школа для журналистов), а также – крупнейший центр морских исследований юга США. В нем много частных картинных галерей, музеев – Музей Истории С-П, Музей Холокоста, Международный музей Флориды (подразделение Смитсонианского института), детский музей Great Explorations («Великие Открытия»). А также – гордость страны, Музей Сальвадора Дали, в котором собрана лучшая и самая обширная (за пределами Родины гениального сюрреалиста) коллекция его работ – от ранних, в стиле импрессионизма и кубизма, до более поздних, «классических» произведений, включая такие широкомасштабные полотна, как «Открытие Америки Христофором Колумбом». Знаменитый на весь мир музей находится на самом берегу залива Тампа, в живописном парке. А в Музее изящных искусств собраны работы известных французских импрессионистов: Моне, Фрагонара, Ренуара, Сезанна и др., а также – старых мастеров и известных американских, европейских, азиатских художников.
Сегодня С-П занимает площадь в 345 кв. км. В его архитектуре преобладает средиземноморский стиль эпохи Возрождения. Город превратился в курортную столицу штата, в одно из лучших мест отдыха Северной Америки, весьма популярное среди пенсионеров и жителей Нью-Йорка, Детройта, Чикаго.
Великолепные белопесчаные пляжи, теплые воды залива с трех сторон и 360 солнечных дней в году. Море солнца, зелени и воды, за что в Америке С-П называют «Солнечным городом». Каждый год здесь проходит до тысячи культурных мероприятий – от «праздников еды» до джазовых фестивалей и шекспировских вечеров.
Среди городских парков самые известные «Затонувшие сады», с богатой коллекцией тропической флоры и фауны, и парк у красивейшего Зеркального озера – основного источника питьевой воды в городе и излюбленного места отдыха его жителей.
С 1924 г. началось строительство длиннющих мостов через бухту, соединивших С-П с Тампой и Брейдентоном. А затем появилось строительное чудо ХХ века, новый символ Флориды – вантовый железобетонный Sunshine Skyway Bridge («Небесно-солнечный мост»). Став самым длинным в Западном полушарии подвесным мостом (почти 9 км), он получил 14 наград за дизайн. Его строительство обошлось в $245 млн.
В том месте, где под ним проплывают океанские лайнеры, мост круто выгибает спину, взлетая над водой на высоту 19-этажного дома. Мчащимся по его полотну машинам приходится карабкаться вверх, как в гору, и, перевалив через «хребет моста», устремляться вниз. Когда кругом вода – это страшновато. Но голова у путников кружится не от страха, а от окружающей красоты.
Главной достопримечательностью города и туристическим центром считают Пирс в заливе Тампа, построенный еще в конце XIX века. Это и не пирс даже, а квадратная площадка на воде, к которой ведет широкая и очень длинная дорога на сваях (общая длина 800 м). Здесь находится знаменитая 5-этажная «перевернутая пирамида», с которой открывается панорамный вид на город и залив, небольшой аквариум; многочисленные кафе, рестораны, магазины, картинные галереи и пр.
Часто у Пирса встает на якорь (в промежутках между съемками) действующий фрегат HMS Bounty – копия английского военного корабля XVIII в. Корабль был воссоздан в 1960-м для съемок фильма «Мятеж на Баунти». 40 лет спустя его снова «пригласили» в Голливуд, на сей раз для участия в «Пиратах Карибского моря» («Сундук мертвеца»). Знаменитым «кинозвездой» можно не только полюбоваться, но и посетить его, встретившись на борту с капитаном пиратского судна «Джеком Воробьем».
В 1948 г. здесь была основана Православная община. Центром ее духовной жизни и украшением города является храм святого мученика Андрея Стратилата, имеющий самый большой русский православный приход на всем юге США. В St. Pete проживает более тысячи русских. Есть в городе и весьма влиятельный Русско-Американский клуб, играющий большую роль в сохранении русской культуры и традиций в зарубежье.
Сэнт-Пит в три раза моложе российского Питера и в 10 раз меньше. Они на разных полушариях и в разных странах. И все же между ними, помимо имени, много общего, что побудило оба города наладить тесные культурно-дружеские контакты. И контакты эти не затухают. Поэты обоих городов создали поэтическое содружество, результатом которого стали взаимные переводы и публикации, фестивали на берегах Мексиканского залива и на берегах Невы. (В Санкт-Петербурге старшем была издана книга стихов поэтов Санкт-Петербурга младшего: «Исцеление памяти» – в переводе их русских коллег.)
Петру Дементьеву до сих пор посвящают книги и статьи американцы и русские. Историк Карл Грисмер так начинает свою монографию: «Петр А. Деменс, родившийся в России, бесспорно должен считаться отцом народа С.Петербурга во Флориде».
В 2003 году писатель А. Попов выступил в прессе со статьей: «Санкт-Петербург в культуре русского зарубежья: город на берегу Мексиканского залива», начинавшейся словами: «К плеяде замечательных россиян, безусловно, можно добавить и самого Петра Алексеевича Дементьева – русского самородка, прославившего Россию на Американском континенте».
