Customise Consent Preferences

We use cookies to help you navigate efficiently and perform certain functions. You will find detailed information about all cookies under each consent category below.

The cookies that are categorised as "Necessary" are stored on your browser as they are essential for enabling the basic functionalities of the site. ... 

Always Active

Necessary cookies are required to enable the basic features of this site, such as providing secure log-in or adjusting your consent preferences. These cookies do not store any personally identifiable data.

No cookies to display.

Functional cookies help perform certain functionalities like sharing the content of the website on social media platforms, collecting feedback, and other third-party features.

No cookies to display.

Analytical cookies are used to understand how visitors interact with the website. These cookies help provide information on metrics such as the number of visitors, bounce rate, traffic source, etc.

No cookies to display.

Performance cookies are used to understand and analyse the key performance indexes of the website which helps in delivering a better user experience for the visitors.

No cookies to display.

Advertisement cookies are used to provide visitors with customised advertisements based on the pages you visited previously and to analyse the effectiveness of the ad campaigns.

No cookies to display.

Арт-ГидВыставкиИскусство

Этот таинственный Джорджоне

«… Душа твоя слилась с красками»
Марко Боскини «Карта плавания по морю живописи», 1660

Key-60-copy
Giorgione. Portrait of a Man (‘Terris Portrait’), 15[06?]. Photo © The San Diego Museum of Art

Атрибуция работ этого художника – вечный камень преткновения и споров для искусствоведов и критиков. Нет среди старых мастеров фигуры более таинственной и ускользающей, чем Джорджо Барбарелли да Кастельфранко, вошедший в историю искусства как Джорджоне.

Не сохранилось ни рукописей, ни трактатов, ни писем художника; ничего не известно о его взглядах на искусство; и даже в скудном арсенале из нескольких фактов биографии, которыми оперируют ученые, никто не уверен до конца. Благодатная почва для создания легенд… Жизнь и личность Джорджоне на протяжении столетий обрастали все новыми мифами, каждый век изобретал своего Джорджоне, ревниво отстаивая исключительную правильность своей трактовки художника. Как остроумно заметил историк Бернард Бернсон, посвятивший исследованию и идентификации полотен венецианского мастера много лет, «у каждого критика имеется свой собственный индивидуальный Джорджоне».

Считается, что родился Джорджоне в 1477/78 году в небольшом провинциальном городке Кастельфранко-Венето неподалеку от Венеции. Учился у знаменитого венецианского художника Джованни Беллини. С юности проживал в Венеции, писал фрески в храмах, религиозные, мифологические и исторические картины, был успешен в портретном искусстве, имел множество заказов. Умер в возрасте 32 лет, заразившись чумой. После смерти в мастерской Джорджоне остались незаконченные работы, которые, вероятно, дописали его ученики. Даже Джорджо Вазари – автор монументального труда «Жизнеописания наиболее знаменитых живописцев, ваятелей и зодчих» (1550 г.) – в своей книге прибавляет немного штрихов к едва намеченному портрету Джорджоне. Да и кто может сказать, насколько достоверны сведения основателя искусствоведения, собранные тридцать лет спустя после смерти художника? Вазари писал, что свое прозвание – «Большой Джорджо» (в переводе с итальянского) Джорджоне получил за свой «внешний облик и величие духа». Что был он «человеком благородных и добрых нравов», «божественно» пел, играл на лютне, обладал привлекательной внешностью и «находил радость в любовных утехах…» О творчестве Джорджоне Вазари отзывался с не меньшим восторгом: «Природа наделила его талантом столь легким и счастливым, а его колорит в масле и фреске был то живым и ярким, то мягким и ровным и настолько растушеванным в переходах от света к тени, что многие из тогдашних лучших мастеров признавали в нем художника, рожденного для того, чтобы вдохнуть жизнь в фигуры».

Негусто сведений и о работах Джорджоне. Количество приписываемых ему произведений век от века менялось; в какой-то момент достигнув рекордных цифр в 250 произведений, а затем и несколько тысяч, оно ныне колеблется между 4 и 40. Некоторые картины то объявлялись подлинниками Джорджоне, то развенчивались – и так по нескольку раз. Споры и реатрибуции продолжаются. Только две из дошедших до нас работ Джорджоне имеют на обратной стороне полотна подписи, сделанные его современниками и подтверждающие авторство художника. Существует, правда, описание картин мастера, составленное в 1525-1543 гг. венецианским коллекционером Маркантонио Микиелем, но оно лишь отчасти проливает свет на идентификацию работ Джорджоне. К примеру, автором полотна «Юдифь» на протяжении XVII-XVIII веков считался Рафаэль, а картины «Сельский концерт» и «Спящая Венера» приписывали Тициану, заканчивавшему полотна после смерти Джорджоне.

Тем больше уважения и благодарности вызывают усилия кураторов экспериментальной (по их собственному определению) выставки в Королевской академии художеств «В эпоху Джорджоне». Не поддавшись соблазну заманчивой идеи поднять завесу над мистерией, окружающей жизнь и творчество художника или поиграть на ошибках и спекуляциях бесчисленных реатрибуций его картин, кураторы решили сосредоточить свои усилия на представлении эры, в которую творил Джорджоне. В экспозиции произведения Джорджоне даны в окружении художников, работавших в Венеции в одно с ним время – первое десятилетие XVI века: Джованни Беллини, раннего Тициана, Лоренцо Лотто, Себастьяно дель Пьомбо, Пальмы Веккьо, Париса Бордоне, Джованни Кариани, Альбрехта Дюрера (всего 50 произведений). Так что у нас, зрителей, есть редкая возможность самостоятельно сравнить работы Джорджоне с полотнами его современников, воочию убедиться, как глубоко влияние этого мастера проникло в венецианское искусство, сформировав целое поколение художников.

Достаточно взглянуть на представленный в экспозиции «Портрет молодого человека», висящий в нескольких метрах от работы учителя Джорджоне Джованни Беллини. Вместо пассивного, ускользающего в сторону взора героя беллиниевского портрета – живой, прямо на нас, глаза в глаза взгляд молодого мужчины в портрете Джорджоне. Или шокирующий в своей откровенности аллегорический портрет старухи La Vecchia – притягивающий и отталкивающий одновременно. В окружении идеализированных ренессансных красавиц контраст ударяет как пощечина: впалый, беззубый рот, покрытая морщинами кожа, выбившиеся из-под чепца седые пряди… И надпись-напоминание: Col Tempо («Со временем»), – они станут такими же… К сожалению, в экспозиции нет основных работ Джорджоне («Гроза», «Спящая Венера», «Юдифь», «Три философа», «Сельский концерт») –

одни из них слишком хрупки, чтобы путешествовать, другие – слишком важны в экспозициях музеев, что быть одолженными даже на короткое время. Но и те, что представлены в залах Королевской академии, дают незабываемое представление о творчестве мастера; их дополняют множество «джорджонесок» – картин «под Джорджоне», приписываемых художнику или созданных под его влиянием, а также полотен, дописанных учениками или другими художниками.

Джорджоне отдал дань религиозным и библейским историям (сохранился прекрасный алтарный образ Мадонны в соборе города Кастельфранко), но его новаторство в большей степени нашло воплощение в портретах и мифологических и литературных сюжетах. Заказчиками таких картин были преимущественно венецианские интеллектуалы-гуманисты, близкие ему по духу люди. В этих небольших по размеру работах, предназначенных для частных коллекций, Джорджоне утверждает принципы станковой картины, уводящей живопись в новую плоскость, за границы иконы или алтарного образа. Пейзаж, игравший в XV веке роль фона или кулисы, художник делает центром картины, на которой разворачивается действо. В произведениях Джорджоне природа обретает материальность, подвижность, изменчивость, текучесть. Ее формам вторят формы человеческого тела и наоборот. Эти музыкальные гармонии и ритмические переклички «природа – человек» лежат в сердце одной из лучших картин художника – «Спящая Венера». Красоту женского тела Джорджоне видит не только в воссоздании идеальных форм и пропорций – его волнует живая, полнокровная, чувствующая плоть. Вместо подробной повествовательности сюжета – попытка передать глубину внутренних переживаний героев; холсты художника излучают поэтичность, мечтательность, меланхолию. В мире Джорджоне материя и воздушная среда – части единого целого: воздух смягчает и размывает контуры предметов, соединяя их с пейзажем; лица, окутанные легкой дымкой светотени, полны одухотворенной созерцательности. Тональное единство, тончайшая светотеневая моделировка, богатство колористических нюансов – разработанная мастером художественная система легла в основу феномена венецианской живописи XVI столетия.

key-71
Giovanni Bellini. Virgin and Child with Saint Peter, Saint Mark and a Donor. Photo © Birmingham Museums.

Поразительно, что при том успехе и популярности, которыми пользовался Джорджоне в Венеции, Вазари пишет, что он был не уверенным в себе человеком: «Чем выше его превозносили, тем меньше, как ему казалось, было у него знаний; сравнивая живописные свои работы с живыми вещами, он не находил в них живого духа и считал их почти негодными. И это недоверие к самому себе придало ему силу такую, что венецианские его работы поражали не только его современников, но поражают и его потомков».

Творчество Джорджоне не только заложило фундамент золотого века Венецианской живописи – оно открыло путь искусству следующих столетий.

Итальянский поэт, писатель и драматург Габриеле Д’Аннунцио: «…все венецианское искусство развилось лишь благодаря его гению, у него Тициан заимствовал свой огонь. Поистине все произведения Джорджоне представляют из себя апофеоз огня. Он вполне заслуживает прозвище «Носитель огня», подобно Прометею.

Жизнь Джорджоне трагически оборвалась на острове Лазаретто в Венецианской лагуне – месте карантина во время свирепствующих в средневековье эпидемий, среди которых наиболее частой была чума. Больница и бараки тогда полностью занимали всю территорию острова – именно отсюда во многие языки мира пришло слово «лазарет». Говорят, что чумой Джорджоне заразился от одной из своих любовниц. Но, как и все, что известно нам о его жизни, это всего лишь одна из гипотез. Каким-то чудом уцелело письмо, датированное 25 октября 1510 года, в котором упоминается факт смерти художника. В нем меценатка и коллекционер искусства маркиза Изабелла д’Эсте обращалась к своему посланнику с заданием заказать Джорджоне картину. В ответ пришла грустная весть: молодой художник несколько дней тому умер от чумы. Настоятельные просьбы маркизы приобрести одну из картин мастера остались безответными: никто из владельцев полотен не пожелал расстаться с ними «ни за какую цену».

Теперь можно только гадать, сколько еще шедевров мог бы создать этот гений Высокого Ренессанса, отведи ему судьба более щедрые годы жизни. И сколько еще «чудес живописи» вышло бы из-под кисти Джорджо Барбарелли да Кастельфранко – великого Джорджоне.

«Джорджоне, ты первым сумел
показать чудеса живописи,
и пока не исчезнет мир
и живущие в нем люди,
о твоих творениях
будут говорить вечно»
                                        Марко Боскини «Карта плавания по морю живописи», 1660

Leave a Reply