Голоса Вирджинии Вулф
ДАТА l 25 января 1882 года родилась Вирджиния Эделин Вулф (Virginia Woolf) – английская писательница, критик, литературовед, переводчик, одна из основательниц группы Блумсбери.
«…Когда болезнь чтения проникает в организм, она так его ослабляет, что он становится легкой добычей для другого недуга, гнездящегося в чернильнице и гноящегося на кончике пера. Несчастная жертва его начинает писать…»
Вирджинии Вулф было за сорок, когда она вписала эти строчки в свой роман «Орландо». Ей-то об этом было доподлинно известно: болезнью чтения Вирджиния заразилась в очень раннем возрасте. Подхватить литературный вирус в доме Стивенов было проще простого. Отец – Лесли Стивен – был известным литературным критиком, историком, издателем, и в стенах их аристократического особняка на 22 Hyde Park Gate в Кенсингтоне бывали Джон Рескин, Роберт Стивенсон, Том Харди, Джордж Мередит, Джордж Элиот, Генри Джеймс – начинающие и знаменитые писатели, поэты, критики, философы, художники; здесь обсуждались и решались судьбы английской литературы. Сам Стивен в первом браке был женат на младшей дочери писателя Уильяма Теккерея – Харриет Мириэм. Харриет умерла молодой, и Лесли вскоре женился во второй раз – на ее подруге, Джулии Дакворт. У Джулии и Лесли родилось четверо детей – Ванесса, Тоби, Вирджиния, Адриан; в доме также жили дети от их первых браков (Джордж, Стелла, Джеральд и Лаура).
Прогрессивные взгляды и вольнодумство удивительным образом уживались у Лесли Стивена с незыблемыми викторианскими принципами, в соответствии с которыми он полагал, что дочерям вполне достаточно домашнего образования. В итоге сыновей Адриана и Тоби отправили в Оксфорд, а Вирджинию и Ванессу обучали сами родители – благо в доме имелась основательная библиотека классической литературы. Позднее Вирджиния в течение нескольких лет изучала греческий, латинский и немецкий языки, а также историю на женском отделении King’s College London.
Вирджинии было тринадцать, когда внезапно от воспаления легких умерла мать – леди Джулия, чью красоту увековечили в своих работах художник-прерафаэлит Берн-Джонс и фотограф Маргарет Камерон. Отец, воля которого всегда была в доме законом, требовательный и деспотичный, теперь погрузился в самоупоенную жалость к себе. Вирджиния впоследствии писала в воспоминаниях:
«Смерть матери открыла период восточного мрака, было что-то зловещее в затемненных комнатах, в стонах и страстных причитаниях, которые превосходили обычные рамки скорби, и все это покрывало подлинную трагедию складками восточных драпировок… Были ужасные часы совместного приема пищи, когда, неспособный слушать то, что мы говорили, презирая наши утешения, он страстно отдавался своим чувствам, которые, казалось, клокотали в нем, и, громко вздыхая, он снова и снова говорил о своем желании умереть».
Еще когда мать была жива, двенадцатилетнюю Вирджинию пытались изнасиловать ее кузены – Джордж и Джеральд (она пишет об этом в биографических эссе «Скетч из прошлого» и «22 Hyde Park Gate»). Спустя два года после смерти матери умерла сводная сестра Стелла, а в 1904 году – отец. Эти события спровоцировали серию нервных срывов и попыток самоубийства у Вирджинии и стали началом психического заболевания, депрессии и галлюцинаций, которые с разной степенью интенсивности сопровождали ее всю жизнь. После смерти отца Вирджиния с братьями и сестрой Ванессой из родительского дома в респектабельном Кенсингтоне переселяются в дешевый (тогда!) богемный Блумсбери. В их новом доме на Гордон-Сквер в 1905 году и появилась на свет группа Блумсбери (Bloomsbury Group) – элитарное объединение английских интеллектуалов, писателей и художников, выпускников Кембриджа. Членов кружка – как и называли «высоколобых» – писателей-модернистов Литтона Стрейчи, Вирджинию Вулф, Виту Сэквилл-Уэст, художников Дору Каррингтон и Дункана Гранта, искусствоведов Роджера Фрая, Клайва Белла, философа-математика Бертрана Рассела и многих других объединяли не только общие прогрессивные принципы, противостояние викторианскому ханжеству и независимые взгляды на жизнь и искусство, но и довольно запутанные семейные, дружеские и творческие узы. Именно «блумсбериец» гей Литтон Стрейч в 1909 году сделал предложение Вирджинии, на которое она, несмотря (или точнее, благодаря) на нетрадиционную ориентацию Литтона, легко согласилась (попытка изнасилования в детстве отразилась на психике Вирджинии в боязни и нежелании вступать в физическую близость с мужчиной). Правда, на следующий день после предложения оба отказались от перспективы совместной жизни. Литтон шутил: «Я был в ужасе от того, что она ведь могла бы попытаться меня поцеловать».
Трагикомическая история не помешала их дружбе, более того, по инициативе Литтона его друг, писатель Леонард Вулф, стал приударять за Вирджинией. «Этот скаредный еврей», который к тому же все время что-то ронял (вследствие хронической болезни у Леонарда дрожали руки), поначалу жутко раздражал девушку. И хотя в день, когда он наконец осмелился попросить ее руки и писательница ответила согласием, она сразу предупредила будущего супруга: секс для нее не имеет никакого значения, и в их браке не будет присутствовать «плотская составляющая», главное – близость интеллектуальная. Впоследствии Вирджиния писала, что их интимная жизнь сошла на нет через месяц после свадьбы – к огромному облегчению обоих. Поговаривали, что Леонард был неравнодушен к мужчинам. Гораздо больше известно о романе Вирджинии с молодой писательницей-аристократкой, эсцентричной красавицей Витой Сэквилл-Уэст, с которой она встретилась в 1922 году. Их продолжавшиеся почти двадцатилетие отношения носили в основном платонический характер (много лет спустя Вита писала, что «это» у них было всего два раза).
Своей возлюбленной Вирджиния посвятила роман «Орландо», названный Найджелом Николсоном «самым очаровательным любовным письмом в истории литературы». В этой фантасмагорической биографии Вита предстает в образе эфемерного героя, на протяжении трех столетий превращающегося то в мужчину, то в женщину. Некоторые исследователи отмечают, что Вулф всегда была эмоционально более привязана к женщинам – своей сестре Ванессе, подругам Мэдж Ван, Вайолет Дикинсон, Этель Смит. Однако романы с женщинами Вирджиния переживала не столько в реальной жизни, сколько в своем воображении, давая выход чувствам в письмах, дневниках, литературных произведениях.
Супружеский союз Леонарда и Вирджинии выпадал из клише брака, но они ведь никогда и не следовали стереотипам. Слова Вирджинии «Наверное, мы были самой счастливой парой на свете», написанные в предсмертной записке, и есть определение их совместного пути длиною в 29 лет. Леонарду досталась нелегкая участь: маниакально-депрессивный психоз, жесткими приступами которого периодически страдала жена, превращал ее из остроумной, утонченной собеседницы, желанного гостя и подлинной души компании в человека за гранью отчаяния, во власти таинственных голосов и галлюцинаций, терзающего своих близких и, несмотря на потемнение рассудка, умеющего гениально точно ударить в самое «больное» место. Беспомощность и зависимость, страх перед новыми припадками угнетали Вирджинию, провоцировали новые попытки самоубийства. Психиатры в те годы мало чем могли помочь, методы лечения в основном сводились к максимальной изоляции, принудительной высококалорийной диете и запрету на любую деятельность. Бытовало даже мнение, что психическое расстройство может быть результатом зубной инфекции, проникающей в мозг: однажды Вирджинии удалили несколько зубов.
Леонард всегда был рядом – чувствуя приближение припадка, увозил жену в их загородный дом. И неизменно поддерживал ее творческую работу, писательство. Литературная деятельность Вирджинии, начавшаяся в 1900 году с эссе для «Таймс», продолжалась всю ее жизнь, несмотря на болезнь. Первый роман – «Путешествие» был опубликован в 1915 году в издательстве ее кузена. В 1917-м Вулфы переехали в Ричмонд, установили в подвале своего дома печатный станок и открыли издательство под названием «Хогарт-пресс». В «Хогарт-пресс» вышли все главные книги писательницы: «Ночь и день», «Комната Джейкоба», «Миссис Дэллоуэй», «На маяк», «Орландо», «Волны», «Флаш», «Годы», «Между актами». В наследии Вулф также множество коротких рассказов, трудов по литературной критике, эссе, тысячи писем, пять тысяч страниц дневниковых записей.
Дневники Вирджинии – это «хроники внутренней жизни», очень откровенные, личные, беззащитные; она словно «подстерегает» саму себя, пытаясь прочесть саму сердцевину души. Оставшись после смерти жены один на один с тысячами этих страниц-откровений, Вулф, готовя к изданию дневник Вирджинии, принял радикальное решение – оставил только то, что было непосредственно связано с литературной работой. И оказалось, что литература и была самой жизнью Вирджинии, ее смыслом, а реальная жизнь со всеми бытовыми обстоятельствами, событиями и личными отношениями – материалом для нее. «Душевные массы» – строительный материал ее новаторской «прозы сознания». Мы видим события не в пересказе писателя, а глазами героев, проживающих их в это мгновение; минимум действий, прерывистая хронология сюжета – и очень много чувств, скрытых смыслов, затаенных мыслей, непроизнесенных слов, переносящих из одного потока сознания в другой.
«Жизнь не цепочка симметрично расставленных газовых фонарей, а световой нимб, полупрозрачный покров, окружающий нас с первого момента возникновения сознания — до его смерти. Разве задача романиста не в том, чтобы донести этот изменчивый, неведомый, не знающий никаких ограничений дух… примешав к нему как можно меньше чуждого и внешнего по отношению к этому духу?» – писала Вулф.
Много написано о феминистских идеях в произведениях Вирджинии Вулф. Ее эссе «Собственная комната» – одно из основополагающих в феминистской литературе.
«Женщина веками играла роль зеркала, наделенного волшебным и обманчивым свойством: отраженная в нем фигура мужчины была вдвое больше натуральной величины», – утверждала писательница. Рассказывая в «Собственной комнате» вымышленную историю сестры Шекспира, не менее одаренной, чем он, но никогда не оцененной, оскорбляемой и унижаемой мужчинами, Вулф предлагала современницам не довольствоваться «своим углом в общей комнате», а «обживать свои комнаты, развивая в себе привычку свободно и открыто выражать мысли, признав, наконец, факт, что опоры нет, мы идем одни…»
Вирджиния никогда не была матерью и всю нерастраченную любовь отдавала детям сестры Ванессы. Гибель в 1938 году в Испании племяника Джулиана, талантливого поэта, повергла ее в новую пучину депрессии. Вторая мировая война, ночная бомбардировка Лондона в начале 1941 года, во время которой был разрушен их дом и сгорела библиотека, страх за мужа-еврея усугубили психическое состояние писательницы. Леонард и Вирджиния решили: если немцы оккупируют Великобританию, они вместе покончат с собой. Но приготовленная доза морфия и канистры с бензином в гараже их дома в Сассексе остались невостребованными…
Леонард Вулф бежал к реке, а в голове звенели и отталкивались друг от друга слова:
«Дорогой, я чувствую, что снова схожу с ума. Я уверена в этом, как и в том, что повторения этого кошмара мы просто не вынесем. Я знаю, что больше никогда уже не приду в себя. Я опять слышу голоса и не могу сосредоточиться.
Поэтому я собираюсь сделать то, что кажется мне единственно правильным.
Ты подарил мне счастье, больше которого не бывает. Ты был для меня всем, всем во всех смыслах. Наверное, мы были самой счастливой парой на свете, пока не началась эта жуткая болезнь, с которой я не в силах больше бороться.
Я знаю, что порчу тебе жизнь, что без меня ты смог бы работать. И ты будешь работать, я верю. Видишь, я даже простую записку и то уже не способна написать. Я не могу читать. Просто мне хотелось сказать, что именно тебе я обязана всем, что было хорошего в моей жизни. Ты был невероятно терпелив и удивительно добр. Мне хочется это сказать, хотя это и без того всем известно. Если кто-то и мог бы меня спасти, так только ты. Я потеряла все, кроме уверенности в твоей доброте. Я не могу больше портить тебе жизнь.
По-моему, мы с тобой были самыми счастливыми людьми на свете!»
Это были последние слова, написанные 59-летней Вирджинией Вулф на этой земле. Простой листок бумаги Леонард нашел в кабинете, на письменном столе жены. Слуги сказали, что она ушла гулять к реке. Стоя на берегу, Леонард смотрел на покачивающуюся на воде любимую трость Вирджинии…
Тело нашли три недели спустя. Карманы пальто были набиты камнями.
