Customise Consent Preferences

We use cookies to help you navigate efficiently and perform certain functions. You will find detailed information about all cookies under each consent category below.

The cookies that are categorised as "Necessary" are stored on your browser as they are essential for enabling the basic functionalities of the site. ... 

Always Active

Necessary cookies are required to enable the basic features of this site, such as providing secure log-in or adjusting your consent preferences. These cookies do not store any personally identifiable data.

No cookies to display.

Functional cookies help perform certain functionalities like sharing the content of the website on social media platforms, collecting feedback, and other third-party features.

No cookies to display.

Analytical cookies are used to understand how visitors interact with the website. These cookies help provide information on metrics such as the number of visitors, bounce rate, traffic source, etc.

No cookies to display.

Performance cookies are used to understand and analyse the key performance indexes of the website which helps in delivering a better user experience for the visitors.

No cookies to display.

Advertisement cookies are used to provide visitors with customised advertisements based on the pages you visited previously and to analyse the effectiveness of the ad campaigns.

No cookies to display.

New Style Story

Грузия монамур

На Кавказе всегда склонны к преувеличению. Там не бывает каких-то рядовых событий, почти не бывает каких-то нейтральных людей. Либо очень хорошие, либо очень плохие. Даже если человек, прямо скажем, звезд с неба не хватает, не вышел внешностью, не одарен красноречием и вообще является образцом серости и скукотищи, о нем все равно скажут в превосходной степени: «Этот Гоги такой скучный человек, что у него в прошлом году, помнишь, поросенок жил? Повесился, слушай, от тоски!»

Грузия – моя особая любовь. Я там жил. И даже пережил войну. В период взросления это было особенно полезно. Там все не так, как в обычной жизни. Друзья там, когда пьяные, постоянно признаются тебе в любви, а когда трезвые – могут запросто напрыгнуть на тебя сзади и, повалив на землю, закрыть тебя собой от внезапно начавшегося обстрела из установки «Град». Про врагов говорить не стану, но, поверьте мне, их ничтожество и мерзость настолько очевидны, что сомнений никаких в их злокозненности совершенно не возникает. Но речь сегодня не о врагах. Оставим их корчиться в корчах зависти от того, какие у меня в Грузии хорошие друзья!

nogi_krestikom-25 

А друзья действительно замечательные! И у всех интересная работа: от командира антитеррористического подразделения до вора в законе. Именно поэтому их имена я изменю в своем рассказе – уж больно люди уважаемые в своих кругах.

Ну, так вот, после почти десятилетней разлуки с Поти, небольшим и уютным городком на берегу Черного моря, я таки приехал на встречу с друзьями. Мой верный друг Ираклий Циргвава встречал меня в аэропорту прямо у трапа самолета. Вообще-то на летное поле выходить нельзя, но если встречать друга, «великого врача, гуманиста и просветителя из Лондона», то можно. С бутылкой вина и большим, 75-процентным сегментом хачапури. Недостающие 25 процентов хачапури были съедены Ираклием в процессе отчаянного ожидания, за что он извинился, сказав: «Слушай, эти пилоти, что там себе думают? Почему так медленно прилетел? Нам закусиват нечем било!» После дружеских объятий мы сели в черный спортивный БМВ Гиви Махарадзе, страстного борца с контрабандистами и моего одноклассника. Я по английской привычке сразу же пристегнулся ремнями, на что Гиви мне сказал: «Слуши, не пристегивайся, пожалуйста, а? Неудобно палучается… Эту машину в городе все знают, никто не остановит, но увидят что ми все пристегнутие – подумают, что обкурились…» С сиреной и мигалкой, как и подобает уважаемым людям, проследовали в дом Ираклия, где нас ждал шикарнейший стол, накрытый тетей Майей – непревзойденным мастером кулинарного искусства и по совместительству дирижером симфонического оркестра.

День первый

О том, что было на столе в тот вечер, рассказывать не буду, чтобы читатель не захлебнулся слюной. Или нет, расскажу! Ледяное молодое янтарное вино в запотевших кувшинах, сыр сулугуни, нежный, как дыхание девственницы, сациви, бхали, хинкали, источающие божественный сок, и венец стола – молочный поросенок, жаренный на вертеле. Тот самый поросенок, который …«когда узнал что ти приезжаешь – пошел и сам зарэзался, да?!!!!» И все это в честь великого врача и хирурга. Величина меня, как хирурга,  кстати, неуклонно возрастала пропорционально количеству выпитого вина…

Весть о приезде «гинеколога Английской Королевы» быстро распространилась по улице Микаберидзе, и в дом стали приходить незнакомые мне люди с целью массового френдования.  Мужчины жали мне руку, выпивали стакан вина и говорили «Маладэс!», женщины в возрасте восхищенно качали головой и говорили друг другу шепотом «Ра кай бичи а! », а молоденькие девушки краснели, смущались и говорили «Добро пожаловать в Грузию!»

Я же сидел, болван-болваном, с улыбкой до ушей и после третьего графина мог произнести только «Диди гмадлоба» и «Гаумарджос», что примерно переводится как «За здоровье!» причем на каком-то этапе, из-за внезапно поразившей меня икоты, выходило примерно так: «Гаумар-ик-ждос!», но это ни в коем случае не умаляло моей популярности. Подтягивались одноклассники, друзья друзей и соседи соседей. Графины наполнялись вином, и, будто по щучьему велению, на столе появлялись все новые и новые угощения.

К гостям вышел дедушка Хута. Никто не знал точно, сколько ему лет. Известно было только, что он брал Берлин уже в достаточно зрелом возрасте. На вопрос «Дедушка Хута, сколько вам лет?» он обычно говорил: «Мне, сынок, сто шестдесят три года и из них я уже 103 года на пенсии!» Помню, когда мы только закончили школу, в 91-м году, дедушка Хута собрал всех одноклассников Ираклия в мандариновом саду, выкатил внушительную дубовую бочку и произнес следующую речь: «Этот коньяк я поставил в 1973 году, когда Ираклий появился на свет. И теперь, когда ему исполнилось 18 лет, я хочу открыть эту бочку, чтобы ви попробовали этот райский нектар!» Ираклий, стоявший у меня за спиной и не понаслышке знакомый с творчеством Нодара Думбадзе, как бы сам себе, тихо пробубнил «Эээ… там уже, наверное, и половины нэту…»

Как же я был рад увидеть своих школьных друзей! Это вам не одноклассники.ру, когда все приходят, а поговорить не о чем. Там все по-другому! Как будто и не расставались… И Мишка Гамбаров, который доводил учителя истории до клонико-тонических судорог, вылезая незаметно в окно во время урока, а потом, как ни в чем не бывало, приходя в класс, просил прощения за опоздание. И так пять раз. И Лешка Шиповалов, которого в седьмом классе закатали в ковер, чтобы спокойно выпить его лимонную водку, которую он прятал от верных друзей; и Дато Куция, на дне рождения у которого я, в первый раз серьезно попробовав алкоголь, танцевал на столе «Шелохо», а потом упал замертво и проспал весь следующий день. И Кичо, который на вопрос, почему он едет на машине с включенными аварийными огнями, на ходу вылезал из машины и отвечал: «Ти что, не видишь, какой я пияний?», а потом быстро догонял ее и прыгал обратно… Все эти люди были там. Это была настоящая встреча друзей.

nogi_krestikom-27

День второй

Ничего не помню.

День третий

Возникла затея пойти на охоту. Я-то на охоте никогда не был, но всю жизнь страстно ее любил. Гиви сказал: «Слуши, на охоту надо вставать рано, не знаю, как ти справишься с этим! » Я заверил Гиви, что всю ночь не сомкну глаз и при этом к вину вечером почти не притронусь. Ровно в 4 утра Гиви стал бросать камни в окна спальни. Так как окна он перепутал, то тетя Майя, решив, что дом атакуют злоумышленники, громко и замысловато обещала спустить на него огромную овчарку, если он не уберется восвояси. Проснувшийся Ираклий, высунувшись из соседнего окна, уверял тетю Майю, что собака околела 10 лет назад и из зверей в доме одни куры. На что проснувшийся дядя Гиули заорал, что если все сейчас же не угомонятся, то он уйдет из дома в женский монастырь. После того, как инцидент был исчерпан, я начал примерять охотничий костюм. Он состоял из старых джинсов Ираклия, морской робы и военной панамы, в которую я воткнул куриное перо. Замечание Гиви, что я «вигляжу, как Гойко Митич», я полностью проигнорировал и потребовал немедленно показать мне ружья.

Вместо обещанных «старинных мушкетов нашего княжеского рода» Гиви принес три автомата Калашникова и ведро патронов. На мой удивленный взгляд он ответил: «Слушай с этими ружьями что охотишься, что радио слушаешь – одинаково! А этот автомат хароши – один раз на курок нажал и стреляй, пока не попадешь, да?»

Ехали долго, через перевал, по серпантину, распугивая туристические автобусы. Дичи, настроенной сидеть и ждать, когда улюлюкающие придурки с перьями в головах (да простят нас голые куры, нервно бегающие по деревне), начнут на них охотиться, в горах было мало, зато много было консервных банок и всяких бутылок, по которым мы и расстреляли ведро патронов. Оказалось, моя жена неплохо стреляет. Я уверен, что она не та, за кого себя выдает.

Так как без добычи возвращаться домой было «неудобно, слуши», то по дороге в гости к горным родственникам Ираклия на базаре был куплен живой поросенок. Его положили в багажник в холщовом мешке и, конечно же, про него сразу забыли, потому что в селении нас ждал роскошный стол.

И опять было вино рекой, тосты за дружбу и за родителей. Мне потом сообщили, что под конец вечеринки я требовал отставки Саакашвили и немедленного, я цитирую: «возрождения культурных традиций грузинского футбола». Утром все вспомнили про поросенка и, отведав ледяной воды из родника и проголодавшись, скорее кинулись его «немедленно жарить». Удивлению нашему не было предела, когда поросенка… в багажнике не оказалось. Мешок был – поросенка не было. Версия Гиви, что поросенок оказался Дэвидом Копперфильдом и выбрался из закрытого багажника, была сомнительной, и мы немедленно приступили к опросу мирных жителей.

Через час упорных поисков сосед подруги Софико, жены Ираклия, дал показания, позволившие нам ухватить нить расследования. Он показал, что видел, как на рассвете шатающийся Ираклий с поросенком на руках стоял на вершине холма и провозглашал следующее: «Эй ! Поросенок! Шени карги моутхан! Ми с тобой одной крови! Я отпускаю тебя! Иди с миром и передай своим братьям, чтобы жили в любви и не ссорились!» Сосед подруги Софико также показал, что в лучах утреннего солнца на щеке у Ираклия сверкнула скупая слеза. Преступление века было раскрыто. Мой друг и раньше отличался сентиментальностью, и мы его простили. На обед пришлось ограничиться вчерашними хачапури, сациви из курицы и жареными баклажанами с кинзой и чесноком. В дорогу нам дали тридцатилитровую бочку вина, чтобы я «угостил Английскую Королеву».

Мой кратковременный отпуск заканчивался. Нас ждал перелет и дождливый Лондон.

Денис Цепов

ДЕНИС ЦЕПОВ — самый известный в Лондоне русскоязычный женский врач.

Он же бывший КВН-щик, популярный блоггер Матрос Кошка и автор известной книги «Держите ноги крестиком. Русские байки английского акушера».

Он же колумнист литературного журнала «Русский Пионер». 

Leave a Reply