«Человек, который выдумал Рождество»
Именно так назывался канадско-ирландский фильм, вышедший на экраны в декабре 2017 года. Этот фильм был не про ранних христиан и Рождество, но про писателя викторианской эпохи Чарльза Диккенса. Фильм-сказка, в которой обстоятельства жизни Диккенса переплетены с содержанием его книги «Рождественская песнь в прозе» или в другом переводе «Святочный рассказ» (Christmas Carol) 1843 года. Роль писателя исполняет Мэттью из «Аббатства Даунтон» — Дэн Стивенс. Произведение это малоизвестно в русскоязычном мире, но является непреходящим бестселлером в мире англоязычном. Забегая вперед, заметим, что это, пожалуй, чуть ли не единственная книга писателя, начисто лишенная чувства юмора.
Я помню во время одного из туров по английской глубинке одна из туристок с негодованием спросила меня: «Джерри, почему вы вот это называете деревней, вы что деревню никогда не видели?» В моем воображении сразу всплыли полотна Оскара Рабина. Да, в деревнях, о которых подумала моя клиентка, улицы не заасфальтированы и дома не каменные. И множество других отличий. Одно из золотых правил работы гида — никогда не перечить клиентам, не вступать с ними в спор. Поэтому я спокойно ответил: «Вы совершенно правы, это не просто деревня, это английская деревня!»
Так и здесь. В этой заметке речь идет не просто о Рождестве, а об английском Рождестве, о том, что мой русскоязычный приятель называет емким русским словом «Кристмас». В Великобритании 25 декабря, Рождественский день — один из важнейших праздников года. Учреждения и магазины не работают, останавливается общественный транспорт, закрыты кафе и рестораны. И порой, но не каждый год, открыт всего один музей, а именно небольшой лондонский Дом-музей Чарльза Диккенса на Даути-стрит (48 Doughty Street) вблизи вокзала Кингс-Кросс. Сотрудники музея, нарядившись в костюмы персонажей романов писателя, распевают святочные гимны и угощают визитеров традиционными рождественскими лакомствами.
Чарльз Диккенс занимает центральное место в британской предрождественской горячке, начинающейся чуть не в середине октября. Собственно в этом году она началась еще раньше дабы вытеснить из подсознания жителей Альбиона невзгоды последних лет: коронавирус, повышение цен, одна война, затем другая… Имя Диккенса мелькает повсюду: в газетных статьях, в телепрограммах, в рекламе театральных постановок и в афишах новых голливудских кинофильмов. Дело в том, что Чарльз Диккенс (1812-1870) на протяжении всей своей творческой карьеры с таким энтузиазмом относился к празднованию Рождества, так много писал о нем в своих произведениях, что благодаря ему, во многом полузабытый в начале XIX века, во времена его детства, праздник к концу жизни писателя в 1870 стал одним из главных событий года в семейной жизни англичан. Писателя в его времена называли «отцом английского Рождества».
Справедливо ли это? Уже в своей самой первой книге «Очерки Боза» 22-летний Диккенс пишет: «Рождество! Поистине мизантропом должен быть тот, в чьем сердце при наступлении Рождества не затеплятся живые чувства, в чьей памяти не пробудятся сладостные воспоминания. Иные скажут вам, что Рождество теперь не такое, как прежде; что всякий раз с приходом Рождества рушится еще одна надежда на счастливое будущее, которую они лелеяли в прошлом году; что настоящее лишь напоминает им об уменьшении доходов, о стесненных обстоятельствах, о пирах, которые они задавали ложным друзьям, и о холодных взглядах, которыми встречают их ныне, в час испытаний и невзгод. Не омрачайте же горькими воспоминаниями самый веселый из всех трехсот шестидесяти пяти дней в году, а лучше пододвиньте кресло свое поближе к пылающему камину, наполните свой бокал до краев и запевайте песню».
Через пару лет в «Записках Пиквикского клуба» Диккенс продолжает: «Много есть сердец, которым Рождество приносит краткие часы счастья и веселья. Сколько семейств, члены коих рассеяны и разбросаны повсюду в неустанной борьбе за жизнь, снова встречаются тогда и соединяются в том счастливом содружестве и взаимном доброжелательстве, которые являются источником такого чистого и неомраченного наслаждения и столь несовместимы с мирскими заботами и скорбями».
И вот, наконец, в 1843 году Диккенс решает писать по одной рождественской повести каждый год, и начинает серию с «Рождественской песни в прозе». В ней, благодаря целебной атмосфере святок, происходит перевоспитание негодяя Скруджа. Напомним, что Диккенс жил в те времена, когда телевидения и кино не было, большинство его произведений печатались в виде отрывков в ежемесячных толстых журналах и предназначались для чтения вслух вечером в кругу семьи. Вышеупомянутая серия повестей как раз была рассчитана для подобного чтения в праздничные дни. И сам писатель всем подал пример, выступив в Бирмингеме с публичными чтениями «Песни», и продолжал такие выступления до конца своих дней.
К этому надо добавить, что он написал эту повесть в спешке всего за шесть недель, дабы успеть опубликовать ее к очередным праздникам. Предыдущее произведение писателя «Мартин Чезлвит» продавалась плохо, издатель Диккенса пригрозил, что урежет гонорары, жена была беременна пятым по счету ребенком, денег семье катастрофически не хватало. Диккенс рискнул, залез в долги и издал книгу за свои деньги. Эта повесть на сегодняшний день насчитывает одних лишь экранизаций около 30, по ней поставлены оперы и балеты. Теле-, радио- и театральных постановок перечислить физически невозможно, книга существует в виде комиксов. А пародий на нее не меньше, чем серьезных версий.
В Доме-музее Диккенса, а его также можно считать и музеем жизни представителей зажиточного среднего класса викторианского Лондона, в праздничный период обычно устраивают выставку, посвященную Рождеству. В маленьком вестибюле-прихожей и на лестнице, ведущей на верхние этажи, вешают гравюры XIX века, на которых показаны святочные празднования викторианской эпохи. Тут и любительские хоры, распевающие на улице рождественские гимны в надежде подработать — сам Диккенс, кстати, этих уличных певцов терпеть не мог. На других изображено приготовление и подача на стол рождественского пудинга — он напоминает пирог темного цвета, плотный, с изюмом, орехами и корицей. Вот здесь хозяйка дома перемешивает в котле ингредиенты пудинга, а её дети завороженно следят за этим действом. Пудингу на рождественском столе во времена Диккенса предшествовал жареный гусь, в наши дни ему на смену пришла индейка. На другом рисунке семейство на вид простолюдинов несет сообща домой ёлку. Рамки гравюр обычно традиционно украшены ветками остролиста и зелёными лентами.
Любопытно, что в юном возрасте Диккенс про рождественскую елку ничего не знал, она появилась в английских домах лишь ближе к середине XIX века благодаря супругу королевы Виктории принцу Альберту. Альберт, немец по происхождению, привез из Германии обычай ставить в праздничные дни пахнущую хвоей и с любовью украшенную ель, и эта традиция быстро завоевала сердца англичан. Елка в доме-музее Диккенса стоит в гостиной, однако музей не может позволить себе устанавливать настоящее дерево, слишком чувствительны к запахам и влажности многие экспонаты и документы, хранящиеся тут. Поэтому ель в доме-музее как правило синтетическая. Не немцы ли привезли елочную традицию и в Россию?
В своем эссе 1850 года писатель подробно описал напоминающие ему о далеком детстве рождественские украшения и игрушки, так что дом-музей тщательно воспроизводит по этим описаниям то, как могла выглядеть семейная ёлка Диккенсов. Известно также, что Диккенс по праздникам любил развлекать своих детей любительской демонстрацией фокусов. А детей у Диккенса было 10. Бедная жена его Катерина — он бросил ее ради молоденькой актрисы Эллен Тернан, которая была на 27 лет его моложе. Этому роману писателя посвящен фильм «Невидимая женщина», где роль Диккенса исполняет Рэйф Файнс.
Диккенс, хотя и был одним из первых, но далеко не единственным, кто стал регулярно касаться темы Рождества. В наши дни Голливуд считает должным выпустить по меньшей мере один блокбастер на эту тему к предпоследней неделе года. В Великобритании уже с октября начинают работу специальные рождественские каналы телевидения. От Рождества с октября по январь нельзя спрятаться ни в супермаркете, ни в соборе.
Конечно, эти празднования существовали в средневековой Англии задолго до Диккенса, и продолжались по несколько дней, а то и недель. Но писатель выполнил своего рода социальный заказ, попал в струю пробуждения интереса к прошлому, вдохнул жизнь в традиции, которые в начале XIX века поддерживались без радости и энтузиазма. Он действовал как неоклассицист, в каком-то смысле возродил древнеримские Фебруалии, суть которых была наполнить атмосферой празднества самое трудное для выживания время года. Римляне первыми стали ставить зимой в доме вечнозеленые растения как напоминание о том, что придет весна, и жизнь природного мира снова возобновится.
Святочный рассказ напоминает о ценности домашнего очага, уюта, тихих семейных радостей, о необходимости творить добро, заботиться о других, проявлять милосердие к ближнему.
В рождественско-новогодний период 2023-2024 есть и еще один повод заглянуть на Даути-стрит. Сейчас там проходит небольшая, но интересная выставка о дружбе Диккенса с Уилки Коллинзом, автором «Женщины в белом» и первого детективного романа в истории литературы «Лунного камня». Писатели были закадычными друзьями: они писали вместе, путешествовали вместе, принимали участие в одних и тех же любительских театральных постановках, регулярно переписывались, часто поверяя друг другу свои сердечные тайны и даже вместе посещали бордели.
Коллинз был на 12 лет младше Диккенса и относился к нему, как к старшему товарищу с большим уважением, а вот Диккенс любил Коллинза поучать и корить. Младший брат Коллинза Чарльз женился дочери Диккенса Кэйти, таким образом их семьи породнились.
Подробности о выставке:
Декабрь 2023
