Валерий Сюткин, легкий и независимый
«Вы пробовали зашвырнуть комара? Он не летит, куда вы его бросаете. Нет, он летит – но как-то сам по себе и плюет на вас» – эту фразу Михаила Жванецкого певец и музыкант Валерий Сюткин цитирует с видимым удовольствием.
И делает из высказывания своего любимого «мастера кратких форм» неожиданный вывод: надо быть легким и независимым. Каковым он и является – и в жизни, и на эстраде.
Свою первую музыкальную группу под названием «Возбужденная реальность» Валерий собрал в школе еще четырнадцатилетним подростком. Играл в школьных ансамблях, на танцах, потом была работа в ансамблях «Телефон», «Фэн-о-мен», «Зодчие», «Браво». Пятилетка в «Браво» (1990-1995 гг.) была временем формирования собственного стиля, создания важных для певца альбомов «Стиляги из Москвы», «Московский бит», «Дорога в облака». Уйдя из «Браво», Сюткин создал группу «Сюткин и К°», а с 2005 г. выступает в сопровождении оркестра «Сюткин бэнд». Автор и исполнитель песен «Вася», «Я – то, что надо», «Дорога в облака», «7000 над землей», «Стильный оранжевый галстук», «42 минуты», «Радио ночных дорог», «Красавчик» и др., многие из которых стали шлягерами. Дискография включает более 20 альбомов, видео и ДВД. Заслуженный артист России (2008), лауреат премий «Овация», «Звезда», «Золотой граммофон». С 2004 г. – художественный руководитель эстрадного отделения МГГУ им. М. А. Шолохова. Итак, мастер рок-н-ролла и блюза, музыкант, автор песен и певец, «развлекатель публики» и «стиляга из Москвы» Валерий Сюткин!
Валерий, вы занимаетесь музыкой уже более 30 лет. Что повлияло на ваши музыкальные пристрастия? Как родился и выкристаллизовался собственный стиль?
Мне кажется, у каждого поколения есть своя музыка. И, собственно, именно она часто становится паролем поколения. Когда в детстве, обув войлочные ботинки «прощай, молодость», я катался на коньках на Чистых прудах, из репродукторов звучали песни в исполнении Магомаева, Кристаллинской, Жана Татляна. Очень похожую музыку мы слышим в фильме Михаила Козакова «Покровские ворота».
Не могу сказать, что был большим поклонником такой музыки, но где-то в подкорке она отпечаталась. Западная музыка тогда была запретным плодом, который всегда очень сладок, поэтому мы запоем слушали «Битлз», «Дип Перпл», «Криденс» и других представителей элиты английского и американского музыкальных цехов. Наше поколение все прошло через «выпиливание гитар». Мы играли в школьных гитарных ансамблях, а поскольку сами сочинять еще не научились – копировали западные группы. Когда я слышал звучащую за кадром в телевизионной передаче «Международная панорама» песню Леннона и Маккартни «Любовь нельзя купить», от ее энергетики у меня по спине пробегала огромная мурашка. И первой песней, которую я научился играть, была именно она.
Когда уже в 1990-е годы я получил предложение от Хавтана стать фронтменом «Браво», слушал Элвиса Пресли, Карла Перкинса. Но больше всех мне нравился Little Richard. Помню, купил коробку кассет «Рок-н-ролл 1960-х» и в течение полугода все это слушал и изучал. Музыка, которую мы играли тогда в «Браво», пользовалась таким успехом потому, что была смесью американского рок-н-ролла и английского рока с советской эстрадной музыкой, о которой я уже говорил – Арно Бабаджаняна, энергетикой Магомаева и Хиля. «Король Оранжевое лето», «Московский бит» – это было понятно всем, органично и никого не раздражало – мне совершенно не хотелось, чтобы наш «Стиляга» не мог найти общего языка с шахтерами Донбасса! Американско-английское удачно поженилось с отечественным – так появился наш стиль: доброжелательная мелодичная отечественная эстрада с элементами рок-н-ролла.
Вы много путешествуете по миру. За эти годы удалось встретиться с кем-то из музыкантов, которые были вашими идолами в молодости, – теми же «Битлз», «Дип Перпл», «Лед Зеппелин»?
Удалось! Полгода назад на частную вечеринку, где я был мастером церемоний, в качестве специального гостя был приглашен Стинг. У меня была масса возможностей с ним сфотографироваться, но я не стал этого делать. Ну повешу я эту фотографию и буду всем говорить, что мы с ним друзья, – ведь это неправда! Не так давно мой приятель Олег Тиньков праздновал 20-летие свадьбы, и мы на этой вечеринке очень тесно пообщались с певцом и композитором Брайаном Ферри, за творчеством которого я следил еще с времен группы «Roxy Music», где он был солистом. Что касается отечественного музыкального цеха, то здесь у меня было много интересных встреч. Я горжусь, что пел в дуэте с Магомаевым, вместе с Тамарой Миансаровой мы исполняли «Черного кота», с Эдуардом Хилем – «Как провожают пароходы». Для меня это судьбоносные дуэты.
Вас нарасхват приглашают на различные мероприятия – корпоративные вечеринки, юбилеи, где вы не только выступаете как певец и музыкант, но и работаете ведущим. Это утомительное занятие?
Наоборот, мне очень интересно! Мог ли я когда-то представить, что на моих выступлениях среди танцующих в зале будут Юрий Башмет, Галина Волчек, Олег Янковский или Тонино Гуэрра? Это ни с чем не сравнимое удовольствие! Мне приходится выступать на самых разных вечеринках: полуправительственного уровня, и на международных, и для президентов союзных государств, и для людей из «Форбса»… Мне кажется, что-то праздновать – наша национальная черта. И будь я английским музыкантом, таких возможностей было бы вполовину меньше! Я и на стадионах работал, и во дворцах, и в комнатах с пятью зрителями – все это разные краски, и жить так гораздо интереснее.
В творческом плане вы сейчас работаете во многих жанрах. Что вам ближе всего? Что греет душу?
Ну, это вы меня переоценили! Да, репертуар у меня большой – около 200 песен, из которых 30 – англоязычные, вызубренные наизусть, остальные – мой золотой репертуар и классика отечественной эстрады. Просто озвучиваем мы это в разных составах. Иногда – как с квартетом Игоря Бутмана – это происходит спонтанно. Так, во время Олимпиады в Афинах в 2004 году мы получили приглашение от Куснировича (компания Bosco di Ciliegi («Боско ди Чильеджи»). – Прим. ред.) спеть старые песни, той же Пахмутовой, в одном русском доме для наших ветеранов олимпийского движения. Мы с Игорем сели, вспомнили спортивные марши – получилась интересная импровизация. Теперь у нас с ним есть небольшой совместный репертуар. Вместе с «Умой Турман» мы ездили в Пекин, озвучивали их репертуар, а Вова Крестовский с удовольствием пел репертуар «Браво». Петр Налич к нам присоединялся… такая вот джемовая компания получается. Но классических арий или песен Григория Лепса я не пою – диапазон не позволяет!
Как-то во время интервью меня попросили охарактеризовать свой голос – что у меня: бас, баритон? Я тогда ответил: доверительный сип. Связки свои я ведь еще в юности сорвал. В общем, стараюсь учиться у таких мастеров сердечного пения, как Бернес и Ив Монтан. Их харизме, доверительности, мимике… Вот поешь песню 1960-х «Королева красоты» – легкая ведь песнюшка, простенькая. Но человек, который жил в те годы, ездил в плацкартных вагонах, знал, что такое дефицит… Понимание таких, казалось бы, несовместимых вещей в интонациях дает полноту картины. Как я уже говорил, у каждого поколения свои идеалы, свои певцы. Поэтому у меня нет никакой недоброжелательности по отношению к молодым, чья музыка меня не трогает; а вот моя дочь от них в восторге. И хотя я эти коллективы сам слушать не буду, я понимаю, что это музыка и энергия другого поколения.
Ваша старшая дочь – топ-менеджер в компании, сын занят туристическим бизнесом. А младшая дочь?
Младшая дочь с опережением закончила школу – в свои 15 лет сдала ЕГЭ. А теперь на два года поедет в Швейцарию – учиться сценарному и постановочному мастерству. Она с детства пишет истории. В 10 лет я опубликовал ее первую книжку – смешные, трогательные рассказы, наивные, с ошибками, но милые. У нее есть смелость – и сейчас продолжает писать, была режиссером школьных спектаклей.
В вашей жизни был довольно сложный период – когда развелись родители, вам было всего 14 лет. В личной семейной жизни вам удалось сделать разводы менее болезненным процессом для своих детей?
Мне очень нравится высказывание Жванецкого о том, что «когда мы теряем своих родителей, мы теряем защиту, ибо пока они живы, между нами и вечностью кто-то стоит. Поэтому я своему сыну говорю: имей совесть и делай что хочешь!» Два года назад умер мой отец, и я очень ясно чувствую, насколько это правильно. Каждый человек потихоньку накапливает в себе добро, однако с его уходом это добро безвозвратно уходит, образуется невосполнимая ниша. Мои родители уважали мой выбор и никогда мне не мешали. Поэтому я стараюсь быть деликатным в своих отношениях с детьми. Уделяя, может быть, не слишком много времени, но важно оказаться рядом, когда нужна твоя помощь.
Вы любите афоризмы, а еще много лет подряд собираете веселые истории. Никогда не возникало желания их издать?
Это не мои истории, а чужие, которые я коллекционирую. Я всегда повторяю, что хорошая история не стареет – она просто меняет автора. Однако издать истории, обнародовать их было бы не очень умным поступком. Потому что, как говаривали артисты Москонцерта, «я этим кушаю». Эти истории хороши, если вы слышите их от меня впервые на каком-то празднике. А если их опубликовать, их начнут пересказывать «разговорники», они попадут в Интернет и перестанут быть интересными – общеизвестно ведь, что нет ничего нелепее, чем пересказывать историю, которую все знают. К тому же я ведь не писатель, а развлекатель! Я думаю, мне оказали неоценимую услугу Аркадий Арканов и Александр Ширвиндт, общение с которыми – пусть и очень короткое – дало мне по 3-4 искрометнейшие истории. Рассказать их вам я не могу – по вышеупомянутой причине эксклюзива, позволяющего мне с оптимизмом смотреть в будущее!
Встречи с людьми во время телеэфира позволяют открыть для себя что-то новое – ведь каждый человек уникален и особенно, если он чего-то достиг в жизни. Я имею в виду программы с вашим участием – к примеру, «Два рояля».
Тут я должен внести коррективы. Благодаря моему небольшому опыту в программе «Два рояля» я понял, что отечественное телевидение не очень благодарная для меня почва. Тебя сразу ставят в какое-то определенное расписание, жесткий график. То есть появляется несвобода. А свобода, как очень точно заметил Сергей Юрский, измеряется количеством людей, которых ты можешь в данный момент времени послать в пешеходную экскурсию на три буквы. И я сегодня нахожусь именно в такой степени свободы – у меня нет ни одного начальника. Я научился зарабатывать в том сегменте, где обхожусь без компромиссов. Играю любимую музыку, общаюсь с интересными людьми – да еще и получаю за это очень приличные деньги!
А ваша программа «Снова шлягер» на канале «Культура»?
Это другое дело. Программа, по-моему, вообще не оплачивалась, но мне было безумно интересно ее делать. Я беседовал там о понятии «шлягер» со множеством интереснейших людей – композиторами, драматургами, режиссерами – от Александры Пахмутовой до Владимира Мотыля. Пока мы снимали эти 52 программы, я получил огромный заряд своих любимых коротких оценок. Помню, спросил как-то у Александры Пахмутовой: «Как написать шлягер?» А она в ответ: «Знаете, я как-то своему знакомому летчику-испытателю очень по-женски задала вопрос: ну как вы свои самолеты огромные в воздух поднимаете?» «А черт его знает, Александра Николаевна!» – сказал опытный летчик». Блестящий ответ! Ради таких минут стоило вести передачу целый год!
Вы были участником культурных программ на многих Олимпийских играх. Ваши впечатления от Олимпиады в Лондоне?
Потрясающе! Очень яркие выступления, блестящие медальные результаты у России. Мне также радостно за Британию, которая так стремительно вырвалась вперед на этих Играх.
Не возникало желания самому пойти в спорт?
Я – «Король Оранжевое лето», и моя задача – привозить хорошую погоду. Это на самом деле правда. Сколько раз так было: идет дождь, хмуро, а мы запели – и хоть лучик солнца да появляется. А еще я – «король вялого фитнеса». В спортзале у меня своя система – спокойные, без супернадрывов занятия, зато каждый день! У меня нет татуировки, но если бы я решился сделать, то такую: «Легкий и независимый». Это и есть мой статус: не принимать близко к сердцу то, что не надо. Имей совесть и делай что хочешь!
