Сокровища царственных дворов. Тюдоры, Стюарты и русские цари
История этой выставки началась в Москве. Более трех месяцев (с октября 2012 г.) в музеях Кремля царил «Золотой век английского двора – от Генриха VШ до Карла I». В экспозиции, представившей российской публике блистательный период правления Тюдоров и первых Стюартов, были собраны 174 экспоната из ведущих музеев Великобритании – включая и предметы из королевской коллекции. Когда пришло время «благодарить» британцев, в Кремле не мелочились – в Лондон отправилась коллекция серебряной посуды и скульптуры из Оружейной палаты.
Вбританской столице совместный проект российских и английских кураторов предстал под новым титулом – «Сокровища царственных дворов: Тюдоры, Стюарты и русские цари». Соответственно, изменилась и концепция выставки: главный фокус в экспозиции, открывшейся в марте этого года в Музее Виктории и Альберта, сместился на развитие дипломатических, культурных и торговых отношений между Британией и Россией: от Генриха VIII до Карла II – с английской стороны, от Ивана Грозного до первых Романовых – с русской. А к серии экспонатов из британских собраний прибавился целый ряд работ из музеев Московского Кремля и Государственного исторического музея. Приурочена совместная экспозиция к 400-летию дома Романовых.
Радость английских кураторов по поводу прибытия коллекции из Оружейной палаты можно понять – в английских собраниях серебряную посуду тех времен в таком количестве не увидишь. В смутные времена Оливера Кромвеля эти роскошные серебряные блюда, кувшины, чаши и кубки закончили бы свою жизнь на монетном дворе, переплавленные в звонкие монеты, финансирующие гражданскую войну в Англии в 1642-1652 гг. А вот попав в Россию – либо в виде посольских даров для российских монархов, либо приобретенные по их поручению англичанами-купцами из Московской компании, эти изделия британских и французских мастеров, как ни странно, сохранились, невзирая на все исторические бури, революции и войны, сотрясавшие страну. И не просто уцелели, а активно использовалось во время царских церемоний – вплоть до коронации Николая II. Конечно, не обходилось без местного колорита: так, серебряное блюдо для свежих фруктов в Кремле именовали «рассольником» и подавали на нем соленья с маринадами – так ведь как же без них водку-то пить?!
Чтобы представить роскошь английского и русских дворов XVI–XVII веков, на выставке собраны самые разнообразные экспонаты: официальные портреты монархов и парадные доспехи, геральдика и гобелены, искусно инкрустированное оружие, посуда для торжественных обедов, изысканные королевские наряды и ювелирные украшения, книги, миниатюры, скульптура. «Наша выставка — возможность не только детально рассмотреть жизнь известных королевских дворов Тюдоров и Стюартов, но и взглянуть на их историю отчасти русскими глазами», — рассказала куратор выставки Тесса Мердок. А директор музея Мартин Рот считает, что «экспозиция повествует о многовековой истории отношений Британии и России, а также подчеркивает параллели в дипломатических и торговых связях двух стран в исторической перспективе и сегодня».
А начались эти отношения в полном соответствии с пословицей «Не было бы счастья, да несчастье помогло». В 1553 году английская компания под мудреным названием «Общество купцов-предпринимателей для открытия стран, земель, островов, государств и владений, неведомых и даже доселе морским путем не посещаемых» финансировала экспедицию для поиска северного пути в Китай и Индию. Три корабля под командованием сэра Хью Уиллоуби и капитана Ричарда Ченслора отправились в путь. Историк Николай Карамзин пишет: «Разлученные бурею, сии корабли уже не могли соединиться. Два из них погибли у берегов Российской Лапландии в пристани Арцине, где Гуг Виллоби замерз со всеми людьми своими. Зимою в 1554 году рыбаки лапландские нашли его мертвого, сидящего в шалаше за своим журналом». А вот третий корабль, ведомый Ченслором, вошел в устье Северной Двины и достиг берега неподалеку от Николо-Карельского монастыря. Так вместо северного пути в Китай был обнаружен морской путь в Великое Московское княжество.
Местные холмогорские власти послали в Москву сообщение о прибытии иностранцев, и вскоре Ченслор уже катил санным поездом в Москву, где не только был весьма благосклонно принят первым царем всея Руси Иваном Грозным, но и получил от него обещание покровительства английским купцам – если те станут торговать с Москвой. В Лондон Ченслор вернулся с грамотой о свободной торговле с Россией. Так в 1555 году была учреждена «Muscovy Trading Company» – Московская компания, сыгравшая важную роль как в торговых, так и в политических отношениях двух стран. Королевские и царские миссии нередко осуществлялись представителями Московской компании, а ее офис располагался в самом центре города, неподалеку от Кремля. Антоний Дженкинсон – первый полномочный посол Англии в России и агент Московской компании в одном лице – составил самую подробную на то время карту России, Московии и Татарии (ее от руки раскрашенный оттиск представлен на выставке).
Между странами завязалась оживленная коммерция: из России на остров везли меха, мачтовый лес, воск, пеньку, кожи, а англичане продавали оружие, порох, селитру, свинец, добротное сукно, оловянную посуду. Монаршие дворы тем временем также наладили обмен на высоком уровне – так называемыми государственными дарами. Иван Грозный и Елизавета I лично контролировали отбор дипломатических подарков, установив королевскую планку стандартов. От Елизаветы I к «любимому брату Царю» послы доставляли серебряные блюда, драгоценные камни, золотые монеты, ружья и амуницию, часы, музыкальные инструменты, шелка и дорогую одежду, вина, сахар, экзотических животных и птиц. Русские отвечали роскошными соболиными и лисьими мехами, персидскими коврами, инкрустированными ножами, породистыми лошадьми, обученными для охоты птицами – ястребами да соколами. Всеобщее умиление вызывает на выставке чучело «Большого розового пеликана» – напоминание о подарке русского посла князя Прозоровского, преподнесшего пару экзотических птиц Карлу II. Невиданные до того в Англии птицы, показавшиеся писателю Джону Ивлину «чем-то средним между аистом и лебедем», свободно гуляли по Сент-Джеймскому парку – как и их потомки, которых мы видим в парке сегодня.
Нередко посольские дары несли политический смысл. Так, в 1604 году Джеймс I послал в подарок Борису Годунову великолепную карету, украшенную обильной резьбой, тематика которой воспевала триумф христианства над тюрками. Эта идея была созвучна содержанию переговоров доставившего дар посла Англии Томаса Смита – оному было поручено обсудить возможности англо-русского альянса против Оттоманской империи. Ввиду древности и хрупкости знаменитую карету из Московского Кремля на выставку не привезли. В лондонской экспозиции ее представляет копия-модель, выполненная на заказ в 1970 году.
Одна из самых колоритных глав в повести о взаимоотношениях британских и российских монархов – переписка между Иваном Грозным и Елизаветой I, единственной женщиной, которую русский царь удостоил подобной чести.
Начиная с 1652 года, царь Иван написал королеве-деве 11 писем. Самое известное, датированное 24 октября 1570 года, было вызвано сложностями в дипломатических и торговых отношениях между двумя странами. Среди сетований на «многие беззакония» английских купцов, продающих свои товары по завышенной цене, а также недовольства по поводу разных печатей, которыми скреплялись грамоты Ее Величества («Сколько ни приходило грамот, хотя бы у одной была одинаковая печать!.. Таким грамотам ни в каких государствах не верят; у каждого государя в государстве должна быть единая печать») красной нитью в письме царя проходят упоминания о неких «тайных делах великого значения», которые он передал Елизавете I ранее в устной форме – через ее посланника Дженкинсона. Предполагается, что под словами «тайное дело» скрывались предложение о браке и просьба о предоставлении политического убежища (на случай смуты или войны).
Раздосадованный отказом английской королевы сочетаться с ним узами брака и обещанием дать убежище лишь на условии, что он будет сам себя содержать, Иван Грозный пишет: «Мы думали, что ты в своем государстве государыня и сама владеешь и заботишься о своей государевой чести и выгодах для государства, поэтому мы и затеяли с тобой эти переговоры. Но, видно, у тебя, помимо тебя, другие люди владеют, и не только люди, а мужики торговые, и не заботятся о наших государских головах и о чести и о выгодах для страны, а ищут своей торговой прибыли. Ты же пребываешь в своем девическом звании, как всякая простая девица».
Вот так круто завернул царь Иван – на то он и Грозный. Интересно, что переписка с Елизаветой вновь возобновилась в 1582 году. И опять, кроме дел политических (послу Федору Писемскому было поручено хлопотать о заключении союза с английской королевой против польского короля в войне за Ливонию), обсуждались дела матримониальные. Царь, к тому времени имевший седьмую жену, сватался к племяннице Елизаветы – Марии Гастингс. И хотя успеха и на этот раз не добился, переписывались монархи до смерти Ивана Грозного в 1584 году.
Впрочем, как бы ни складывались личные отношения с царем, послов далекой Московии Добрая королева Бесс привечала с монаршей щедростью. К примеру, для приема русского посла Григория Микулина (портрет которого представлен в экспозиции) золотую и серебряную посуду из Тауэра везли на 7 повозках, а развлекали высокого гостя премьерой «Двенадцатой ночи» Шекспира. Кстати, первое издание пьес Шекспира – один из 150 экспонатов выставки.
Среди раритетов экспозиции – монументальный портрет Елизаветы I (так называемый Хэмпденский) – в полный рост, с «розой Тюдоров» на плече; торжественное звучание глубокого красного цвета платья на золотом фоне трона и шпалер, покрытых вязью орнаментов и геральдических символов. Интересно, что королева с особым вниманием следила за тем, какие именно из ее портретов тиражируют копиисты, и даже выпускала специальные прокламации, запрещавшие копирование неугодных ей оригиналов.
Есть на выставке портреты русских царей (Михаила Романова, Алексея Михайловича) и посланников (князя Петра Потемкина), знаменитый портрет Генриха VIII кисти Ганса Гольбейна-младшего и парадные доспехи этого короля-многоженца. Стильный «металлический костюм» для турнира пригнан по фигуре дородного Генриха (обхват талии которого достигал 132 см) и поражает тонкостью ювелирной отделки. Не зря же в королевских мастерских в Гринвиче, где «шили» доспехи, имелась должность «позолотчика и гравера королевских лат», искусно переносившего на металл рисунки Гольбейна.
Дань геральдике – традиционному способу демонстрации статуса и мощи знатных кланов – кураторы отдают у самого входа на выставку, где зрителей встречают геральдические деревянные животные рода Дейкеров (красный бык, черный грифон, белый баран и венценосный белый дельфин, несущие штандарты с гербами) в компании с каменными львами, сторожившими некогда дворец последнего короля династии Тюдоров.
От Уайтхолла до Кремля – экспонаты выставки «Сокровища царственных дворов» воссоздают миниатюру мира, отделенного от нас тремя столетиями, но не утратившего своей магической притягательности.
Treasures of the Royal courts: Tudors, Stuarts and the Russian Tsars
до 14 июля 2013
Victoria and Albert Museum, Cromwell Road, London SW7 2RL
www.vam.ac.uk
