Инна Чурикова: Царица сцены

Скоро Новый год. А какой Новый год обходится без новогодней сказки? На протяжении многих лет все дети страны Советов смотрели любимый фильм «Морозко», снятый лучшим сказочником страны Александром Роу. Фильм не только заслужил признание и любовь зрителей, но еще был удостоен в 1965 году на Венецианском фестивале Гран-при «Лев Святого Марка» как лучший фильм для детей. После выпуска этой замечательной новогодней сказки Александр Хвыля, исполнитель роли Морозко, стал главным Дедом Морозом страны, ежегодно собирая детей под Кремлевской елкой. Одну из ролей – дочку злой мачехи Марфушу в этом фильме сыграла Инна Чурикова. Роль получилась очень выразительной и запоминающейся.

Инна Чурикова родилась в городе Белебей в Башкирии. После окончания в 1965 году Высшего театрального училища им. М. С. Щепкина играла в Московском ТЮЗе. С 1975 года – актриса Театра им. Ленинского комсомола в Москве (ныне – «Ленком»). Роли в театре: Сарра в «Иванове» А. П. Чехова, Неле в «Тиле» по Шарлю де Костеру, Аркадина в «Чайке» А. П. Чехова, Ира в «Трех девушках в голубом» Л. Петрушевской, комиссар в «Оптимистической трагедии» В. Вишневского, Мамаева в «Мудреце» по А. Островскому. В двух постановках «Гамлета», осуществленных на сцене «Ленкома»: первая – А. Тарковским, вторая – Г. Панфиловым, – актриса сыграла Офелию и Гертруду.

В кино Инна Чурикова дебютировала еще в студенческие годы – роль Райки в «Тучах над Борском», 1961. Затем последовали фильмы «Я шагаю по Москве», «Морозко», «Стряпуха», «Тридцать три», «Неуловимые мстители», «Старшая сестра». Встреча с режиссером Глебом Панфиловым стала судьбоносной. Их семейный и творческий союз длится уже более 30 лет. Панфилов снял актрису в кинолентах: «В огне брода нет», «Начало», «Прошу слова», «Тема», «Валентина», «Васса», «Мать», «Романовы. Венценосная семья», «В круге первом», «Без вины виноватые». Среди фильмов других режиссеров, в которых играла Чурикова, стоит назвать «Тот самый Мюнхгаузен», «Военно-полевой роман» (приз «Серебряный медведь» Берлинского кинофестиваля ), «Мертвые души», «Курьер», «Ребро Адама», «Год собаки», «Курочка Ряба», «Ширли-мырли».

В 1985 году Инне Михайловне было присуждено звание народной артистки РСФСР, а в 1991-м – народной артистки СССР. Инна Чурикова – лауреат многих российских и международных премий.

» Инна Михайловна, одним из первых ваших фильмов был фильм «Морозко», который снимал такой прославленный сказочник – Александр Роу.

До сих пор в разговорной речи остались фразы из этого фильма «Холодно ли тебе, девица, холодно, красавица?». И запомнилась сцена как вы, закутанная в платки, в отличие от падчерицы ответили –
«Ты что, издеваешься?!» Какие яркие моменты остались в вашей памяти о тех «сказочных» съемках?

Я играла в «Морозко», когда еще училась в институте, и это было первое серьезное приглашение на замечательную роль. Мне очень хотелось сыграть эту роль. Пробовалась актриса Носова, и мне казалось, что возьмут ее. Когда мне дали эту роль, я была счастлива. Это была моя первая большая работа в кино. Мы уехали в Архангельск, где был глубокий снег. И все было как в сказке. С Роу работали удивительные умные волшебники с золотыми руками. Дрессировщики, у которых свиньи ездили быстро, как лошади. И я действительно ездила на поросятах. (Смеется.) Фокусник принес пенек, на котором расцветали розы, это и вошло в фильм. Было много смешного во время съемок. В одном кадре я должна была есть яблоко, но были какие-то проблемы, яблоки найти в Архангельске не смогли, и мне дали лук, и я его ела вместо яблока.(Смеется.) Была сцена свадьбы героев. У нас был красивый стол с зажаренным поросенком, но его полили бензинчиком, чтобы артисты его не трогали. После этого фильма я была национальной героиней во многих социалистических странах. До сих пор этот фильм помнят. Недавно я была в Чехии на фестивале, и меня узнавали и говорили: Марфушка.

» Расскажите, пожалуйста, о вашей роли в фильме «В огне брода нет». Это был фильм, который поменял всю вашу жизнь: вы стали звездой, нашли человека, который стал вашей, а вы – его судьбой.

Когда я прочла сценарий Габриловича и какого-то Панфилова «Святая душа», он мне так понравился, так хотелось сыграть в этом фильме! Это была такая роль! Я ведь вообще только начинала, и этот фильм определил мою жизнь. До этого я в ТЮЗе играла в массовке, бегала из одной кулисы в другую и изображала разных зверей. Правда, в спектакле о молодом Дзержинском, который устроил восстание в тюрьме, мне дали роль молодой девушки, заключенной – это и была моя первая человеческая роль. (Смеется.) И вдруг выпало такое счастье: дали в этом фильме («В огне брода нет») роль Тани Теткиной. Меня утвердили по настоянию Глеба – я работала, мне было так интересно. Началась новая жизнь! Глеб был буквально упоен фильмом, он думал только об этом, и все мы тоже. У нас была замечательная компания: Миша Кононов, Толя Солоницын, Михаил Глузский, Майя Булгакова.

» Сценарий фильма «Начало» писался специально для вас?

Да, Глебу хотелось написать сценарий для меня. Я тоже принимала в этом участие, написала сцену съемок. Прочитала Глебу, а он говорит: «Ты, конечно, молодец, что это написала, но здесь все не так». Сел и быстро переписал все заново, абсолютно другую сцену.

» Это та сцена, где вам руки мешают? А это правда, у вас действительно бывают такие ситуации?

Нет, это совершенно невозможно. Как бы ты ни волновался, как бы у тебя ни падало сердце, ты должен быть готовым выйти на сцену и чувствовать себя свободным. Это закон.

» Но ведь у начинающих актеров бывает паника.

Паника периодически бывает. Когда премьера, когда еще не все найдено и какие-то вещи ты выполняешь только потому, что этого требует режиссер, а они не стали твоими.

» А когда вы понимаете, что уже «в роли»?

Это происходит постепенно. Мы играли «Чайку» и поначалу действовали точно по рисунку, начерченному Марком Захаровым, нашим режиссером. А потом «Чайка» превратилась у нас в абсолютно свежий импровизационный спектакль, со своим дыханием.

» Вы любите импровизировать на сцене. Что подталкивает вас к этому?

Когда есть партнер, есть ситуация. Нет ничего прекраснее импровизации, когда партнер неожиданный. У меня были такие партнеры, и я счастлива. Караченцов был прекрасен в спектакле «Сорри», Янковский в «Чайке», Леонов. Сейчас «Чайка» не идет в театре – это была грандиозная работа Олега, и пока нет актера, который может играть на таком уровне. В спектакле «Сорри» не могу представить другого партнера, жду выздоровления Коли.

» Вы стали для Панфилова музой, такой, какой была для Феллини Джульетта Мазина…

Мне повезло, что с Глебом нам удалось сделать очень хорошие фильмы: «Начало», «В огне брода нет», «Прошу слова», «Васса», «Мать». Но у него есть еще какие-то основные задачи: он снял фильм «Венценосная семья», «В круге первом». У Глеба была необходимость об этом рассказать, определить ушедший век.

» Мне кажется, что менталитет людей менялся отчасти и благодаря таким фильмам, как «Тема».

Когда мы сняли фильм «Тема», позвонила Эра (первая супруга Глеба) и говорит: «Глеб, в Ленинграде говорят, что ты диссидент, что с тобой не надо разговаривать!» Это была мощная картина, зрители узнавали нашу жизнь без вранья. Картина честная и правдивая. После этой картины Глеба таки записали в диссиденты и фильм запретили. С 1979 года фильм пролежал на полке вплоть до «реабилитации» 1986 года. А в 1987 году он завоевал на Берлинском международном кинофестивале приз «Золотой медведь».

» Когда читаете сценарий, вы чувствуете, что это роль ваша, или нет?

Драматург Круглова написала пьесу об Анне Карениной и думала, что роль Анны – для меня, уговаривала играть. Но я отказалась.

» А почему?

Потому что я не Анна Каренина.

» Но вы же актриса! Вы же вживаетесь в образ, можете прожить любую роль.

Тут другая история. Может быть, если бы нашелся какой-нибудь режиссер, как Глеб Панфилов, который смог бы меня убедить, как он убедил меня играть Вассу… Мне казалось, что Каренина другая. Когда я читаю сценарий и меня охватывает огромное волнение сопереживания, тогда мне кажется, что это моя роль. Какой-то восторг должен быть внутренний. Марк Анатольевич Захаров пригласил меня на роль свахи в «Женитьбе». Я испытываю восторг, когда произношу на сцене слова, которые написал молодой Гоголь. Или когда играю «Чайку» Чехова. Там есть какие-то волшебные слова.

» Когда вы играли Офелию в спектакле «Гамлет», поставленном Тарковским, для вас это было открытием. Почему? Из-за личности самого Тарковского?

Конечно, мне было очень интересно работать с Андреем. И потом, ведь это Шекспир, я ведь никогда до этого не играла Шекспира. Что может быть загадочнее, увлекательнее Офелии. Там надо было много разгадать в ее характере. Немного позднее у меня была интереснейшая роль Гертруды в этой же пьесе, но уже в постановке Панфилова. У меня был такой шекспировский период – довелось сыграть двух таких разных женщин в «Гамлете». У Тарковского Гамлет – позитивный, романтический герой (в исполнении Анатолия Солоницына). А у Панфилова это человек, подобно режиссеру, творящий жизнь.

Другая концепция: Гамлет и Клавдий – ровесники, друзья; они вместе играли в футбол, у них были общие женщины. И вдруг его товарищ Клавдий становится мужем его матери, его отчимом – королем. Для Гамлета мир обрушился, изменился. И он начинает творить жизнь.

» Вы предпочитаете, если режиссер полностью ставит для вас роль или дает вам свободу играть так, как вы видите?

Я очень люблю разбор пьесы в репетиционном периоде. Когда определяется точно сцена, конфликт между персонажами, желания каждого, ритм.

Все это очень важно верно найти. Спектакль ведь играется не один раз, как снимаются сцены в кино. И я очень ценю режиссера, владеющего разбором.

Захаров лепит спектакль, как скульптор. Он мастер, у него точные требования к актеру. И все его замечания должны быть в точности выполнены. Но есть в «Ленкоме» и другие спектакли – «Сорри» был импровизационным, «Чайка» – сплошная импровизация. Спектакль Трушкина по пьесе американского драматурга Ричарда Баэра «Смешанные чувства», где я играю с Хазановым, – мы с режиссером долго работали над текстом, решали все сцены.

» Вы отказались от роли в пьесе «Монологи вагины». Спектакль по этой пьесе долгое время с огромным успехом шел в Лондоне. Отказ этот мне абсолютно понятен: мы из другого мира, подругому воспитаны, мы долгое время не говорили на определенные темы, и программа «Про это» была для нас сенсацией. Но мне кажется, если бы эту роль вам предложил Захаров или Панфилов, они смогли бы вас убедить!

Думаю, что ни Захаров, ни Панфилов эту пьесу не взяли бы. Это откровенный разговор, но надо оставлять какие-то темы для себя, должно быть что-то личное, сокровенное, и нельзя выносить это на публику.

» Это ведь откровенный разговор о проблемах…

Я не увидела здесь этого откровенного разговора. И потом, какие там проблемы? А вот фильм «Пианистка» производит мощное впечатление, для меня он был событием. Я бы, наверное, не посмела сыграть то, на что решилась Изабель Юппер в этом фильме. Наверное, режиссер ее убедил, она великолепна в этой роли. Но я бы не смогла – а может быть, смогла, не знаю…

» Были у вас в последние годы интересные работы в кино?

«Без вины виноватые» Глеба Панфилова. С замечательным партнером Иваном Панфиловым. (Смеется.) И совсем недавно я снялась в короткометражном фильме у Саши Котта. Меня заинтриговало, что режиссер написал такой интересный сценарий о людях моего возраста.

» А в театре что нового?

Скоро будем делать новый спектакль «Лев зимой». Интересная, сложная пьеса. 1100 год, Англия. Постановку будет осуществлять болгарский режиссер Александр Морфов, он уже создал у нас два спектакля.

» Вы загораетесь, когда появляется новая роль?

Я очень взволнована, жду репетиции. Это непросто, иногда мучительно трудно. Сложный процесс: определить, понять, почувствовать роль верно – ведь это совсем другой человек. Но у меня и моей героини есть вещи, которые волнуют нас обеих: дети, уходящая любовь, которую она пытается вернуть. Но там еще много других тем. Эти темы мне кажутся важными и современными. И главное – никто не говорит о вагине. (Смеется.) Конкретные гинекологические проблемы –
это, конечно, интересно, но об этом можно с девочками посидеть и обсудить. Зачем время на это в театре тратить?

» Вы в театре много лет, играли в стольких спектаклях, видели в зале столько людей. Изменился ли зритель, театр?

Трудно понять, потому что приходят зрители, смеются, восторгаются. А каков на деле спектакль, я не знаю – я же его не видела! Наверное, зритель изменился: серьезных, глубоких, проблемных пьес на сцене мало, а коммерческих – много.

» Ушли из жизни два великих актера – Олег Янковский и Александр Абдулов. Изменилась ли ситуация в театре?

Да. Я до сих пор места себе не могу найти в театре. «Чайку» больше не играем, и «Варвара и еретика», который я играла с Сашей Абдуловым. Очень талантливые люди ушли. И таких партнеров нет.

» Будем надеяться, что у вас будут хорошие роли. Не зря же вас называют царицей сцены: вас любят зрители, вами восторгаются.

В актерской работе каждый спектакль, каждый фильм – это всегда заново. И ты опять и опять доказываешь себе, что имеешь право быть актрисой. И это всегда и мучительно, и сложно, и насладительно. И бывает радостно, когда ты открываешь для себя часть истины, и когда есть свобода импровизации, и когда ты чувствуешь волшебное состояние, когда ты идешь, идешь и взлетаешь, иногда даже с партнером. Когда это родилось непонятным образом – это счастье, но это бывает так нечасто…