Грег Уолш. Как стать звездой
Знаменитый английский продюсер Грег Уолш работает не только с такими гигантами, как Тина Тернер и «Пинк Флойд», но и с группой А’Studio, Владимиром Пресняковым и Вячеславом Каган-Палеем.
Грег получил музыкальное образование и играл на фортепиано, тромбоне, ударных, но предпочел стать звукоинженером. Он работал с многими наиболее успешными музыкантами семидесятых и восьмидесятых. Выход дебютного сингла Тины Тернер «Let’s stay together», записанного Грегом Уолшем, дал старт победной сольной карьере певицы, а сингл стал самым продаваемым диском. Ее альбом «Private Dancer», который продавался миллионными тиражами и пять раз становился платиновым, в 1985 году был удостоен 4 номинаций «Грэмми» из 6 как лучший альбом года. Спродюсированные им альбомы неоднократно становились платиновыми и получали премии: Heaven 17 «How men are»; ремикс с альбома Chicago – «Chicago 19»; альбомы японской группы The Alfie становились платиновыми в Японии; датская группа TV-2 стала и остается самой популярной в Дании. Благодаря совместной работе Грега и итальянского певца Лучо Баттисти (Lucio Battisti) альбомы Лучо – самые продаваемые в Италии.
Я знаю, что вы начали свою карьеру в 70-х в качестве звукоинженера. Как вы доросли до продюсера?
Мой отец был музыкантом – профессиональным, успешным гитаристом. Вся моя семья очень музыкальна: дядя играл на тромбоне, тетя – на аккордеоне. С ранних лет я ходил с папой по звукозаписывающим студиям. Еще у меня была своя собственная группа, в которой я был барабанщиком. Я всегда с нетерпением ждал выходных, когда я смогу пойти и поиграть вместе со своей группой. Мне это было гораздо интереснее, чем писать эссе по литературе. Я любил технику, в какой-то момент хотел стать пилотом, но однажды отец взял меня с собой на студию, где я попал в аппаратную. Там я понял, что самым важным для меня была не возможность управлять самолетом, а наличие кнопочек и рычажков, которых на студии было предостаточно. Я понял, что хочу стать звукорежиссером. (Смеется.) В то время в Лондоне было не так много студий звукозаписи. Моя карьера, как и у всех звукоинженеров того времени, началась с того, что я стал «чайным мальчиком» (tea boy): в мои обязанности входило заваривать чай для музыкантов. Затем я стал работать на студийном магнитофоне. Это очень важная задача, ведь чем быстрее на нем работаешь, тем быстрее идет звукозаписывающий процесс. Вскоре музыканты стали просить, чтобы именно я управлял магнитофоном. А это значило, что я стал работать с лучшими музыкантами, продюсерами и звукоинженерами того времени. Понемногу я осваивал и другие профессии в студии, наблюдая за работой старших коллег. И вот я уже стал работать за пультом в аппаратной!
В то время вы все еще мечтали стать музыкантом?
Нет, я быстро понял, что хочу работать с музыкантами. Ведь если ты музыкант, то тебе приходится постоянно играть одни и те же 10-15 песен. А в студии ты постоянно работаешь с разными группами, разной музыкой.
Набравшись опыта, вы решили шагнуть дальше и стать продюсером?
Когда-то давно у каждой студии были свои звукоинженеры. Но, начиная с 80-х, технологии стали быстро меняться, и сложилась такая ситуация, что были звукоинженеры старой закалки и молодые, одним из которых был я. Музыканты часто записывались в разных студиях, и им постоянно приходилось работать с разными звукоинженерами. Мне посчастливилось стать частью первого поколения звукоинженеров, которым стали предлагать работать не на студию, а на проект. Я стал фрилансером и работал с такими известными продюсерами, как Барри Блю, Крис Нил и другими. За годы работы я приобрел хорошую репутацию, так как я был и музыкантом, и технарем одновременно. Так я стал продюсером.
Вы работали с такими звездами, как Тина Тернер, «Пинк Флойд».
Да, мне посчастливилось работать с многими известными музыкантами. С Тиной Тернер я работал над синглом, которым открывался альбом «Private Dancer». Для меня это был очень важный проект. Когда я впервые встретил Тину, она выступала в клубе Venue в лондонском районе Виктория для 50 равнодушных слушателей. Но уже через 6-7 месяцев она давала сольный аншлаговый концерт на стадионе «Уэмбли-арена», которым она и сделала себе имя. Я помню наш первый рабочий день на студии Эбби Роудс, когда мы записывали вокал для песни «Let’s Stay Together». Тина спела ее в своем мощном рок-н-ролльном стиле. Я предложил ей попробовать спеть помягче, ведь это нежная песня. На что она ответила: «Ты первый в моей карьере, кто просит спеть помягче, а не пожестче. Конечно, я попробую!» Она спела ее мягче, и получилось просто потрясающе. «Нет, я могу лучше!» – ответила Тина и действительно спела лучше. Эта версия и вошла в альбом. Я лелею воспоминания о работе с группой«Пинк Флойд». Когда альбом пишется легко, весело, то потом и слушать его также приятно. В конце 80-х – начале 90-х я получал приглашения о работе из других европейских стран от не менее знаменитых музыкантов, которые были суперзнамениты, когда я еще ходил в школу. Больше всего я уважаю в таких людях то, что они – хозяева своей судьбы. У них есть свое собственное мнение, вектор развития, они знают, что такое музыка и какой она должна быть. Они никогда не захотят записать похожую на чью-то песню только потому, что что-то сейчас модно или популярно. В наше время, как только появляется модный трек, его сразу начинают копировать другие певцы. У настоящих исполнителей есть не только голос, но еще и яркая личность, индивидуальность, свой стиль, нестандартное мышление, своеобразная манера общаться.
Вы работали с итальянскими, японскими, датскими, русскими музыкантами. Как вы считаете, почему певцы не могут стать популярными в других странах? Дело не только в языке?
Я думаю, что проблема изначально была в звукозаписывающих компаниях. Крупные местные звукозаписывающие компании – всегда филиалы английских или американских лейблов. Казалось бы, они ведь могут помочь вывести на мировую арену неизвестные таланты, но происходит обратный процесс: лейблы продвигают своих, западных исполнителей на зарубежных рынках. Так что самым большим фактором успеха является промоушн. Другой фактор – музыкальная культура. К примеру, на Западе музыка воспринимается как нечто одноразовое, долго не живущее. А в других странах это совсем иначе. К примеру, в Европе, где я работал с датским коллективом TV-2, они выпустили уже свой 30-й альбом, и каждый раз он поднимается на 1-ю строчку хит-парадов. То же самое и с российской группой A’Studio. На мой взгляд, этим группам удается установить очень прочный контакт с поклонниками, отношения «исполнитель – фанат» гораздо крепче и серьезнее. В России, Италии текст песен гораздо важнее, чем в англоговорящих странах. Я считаю, что русские музыканты, песенники, режиссеры концертов делают потрясающую работу! Русские исполнители заслуживают гораздо большего признания на Западе. И сейчас у них есть для этого все шансы, так как складывается новая, демократическая система, в которой правят не большие звукозаписывающие лейблы, а социальные сети. Таким образом, правильное продвижение исполнителя в социальных сетях дает русским группам все шансы на мировой успех.
А как же разница в культурах?
Это не проблема. Наоборот, в этом новизна, изюминка. В том, что русская музыка непопулярна на Западе, не стоит винить культурные различия. Что важно – это имидж, и если исполнитель вызывающе одевается или неподобающе себя ведет, это может стать помехой. Очень важно уметь говорить на языке страны, в которой выступаешь. A’Studio, к примеру, говорят на идеальном английском. Надо уметь поддержать разговор, а самое главное – суметь выразить себя, свою индивидуальность.
Как складывались ваши отношения с группой A’Studio?
Я начал работать с A’Studio около 10 лет назад, через свою компанию Ark Records. Мы попробовали пробиться на британский рынок танцевальной музыки с синглом «SOS». Мы заключили около 40 лицензионных контрактов на этот трек. Выйти на танцевальный рынок было проще, чем сразу представлять группу A’Studio такой, какая она есть. Мой план был таким: сначала представить группу на танцевальном рынке, завоевать доверие, а затем уже выходить на широкий рынок. A’Studio заработала себе хорошую репутацию в Великобритании, и, надеюсь, в будущем она нам поможет.
Насколько важен для исполнителя своей веб-сайт в Интернете?
Очень важен! Музыкальный рынок быстро меняется, и на нем стало сложно делать деньги. Крупные лейблы уже не берут неизвестные группы, а подписывают контракты только с раскрученными группами. А как же раскрутиться? Именно для этого мы создали интернет-компанию под названием Arkade, которая предлагает профессиональные услуги по дистрибуции для независимых молодых исполнителей. Самая дешевая подписка на наш сервис – £12, это дешевле набора струн для гитары. Исполнители получают свою базу, на которой они могут размещать свои песни и продавать их, получая 100% выручки. Также мы предлагаем услуги продвижения в социальных сетях. Современное состояние музыкальной индустрии – это Дикий Запад, где яркая идея может привести к оглушительному успеху!
