Чернобыльская весна 1986 года

Когда тебе было 20 лет и твой маленький внутренний мир замер и рухнул

26.04.2020

Иногда кажется, что в моей голове огромная библиотека со стеллажами, заполненными книгами, которые написаны чернильным пером личной памяти.

Вот и сегодня, в день 34-ой годовщины памяти Чернобыльской трагедии, я достаю с полки книгу с названием 26 апреля 1986 год.

Мне 20 лет и в то утро мой маленький, счастливый, внутренний мир замер и рухнул.

Была суббота.

Накануне, мы с девчонками договорились, что пойдем позагорать на Днепр, конец весны в тот год был по-летнему жарким.

Но утром позвонила мамина сотрудница Наташа и сказала, что ночью ее и еще нескольких коллег, (военнообязанных), вызвали по тревоге в зону ЧАЭС. Наташа сетовала в разговоре, что зачем-то надела новые джинсы, а это был такой дефицит в то время, настоящие фирменные джинсы и свою любимую кофточку, которые потом, вместе с защитным костюмом, надетым поверху, приказали там же снять и отправили домой в чьей-то чужой одежде.

Наташа потом еще не раз ездила на работу в Чернобыль, как и папина родная сестра, которую направили туда телефонисткой для обеспечения правительственной связи на две недели, но ей, как и Наташе пришлось вернуться раньше, так как ежедневный мониторинг радиации в теле начал показывать угрожающие значения.

Дни были жаркие и пыльные, асфальт в пустеющем каждый день Киеве плавился и становился мягким под ногами. Я помню, как стояла на пешеходном переходе, мигал светофор, красный-желтый-зеленый, я смотрела на него и боялась идти через дорогу. Оставшиеся в Киеве люди, ходили в наглухо застегнутых плащах и в головных уборах. Скупали в аптеках пузырьки с йодом, активированный уголь и в квартирах развешивали на окнах влажные ткани.

Тех детей, которых не куда было отправить к родственникам в другие города и села, вывозили на территории пионерских лагерей. А студентов направляли сопровождающими. Нашу группу из Киевского лингвистического университета отправили в Кривой Рог.

Вот, на фото, мы с девочками из моей университетской группы, отделения иностранных языков, в каком-то лагере, в Кривом-Рогу, но в Киеве тогда было страшнее, чем от той темно-бардовой пыли известного металлургического комбината города, которая на утро оседала на всех подоконниках и лезла во все оконные и дверные щели.

С мая по сентябрь мы жили в том лагере с детками разного возраста, от дошкольников до подростков, хотя по сути сами еще были детьми, которые нуждались в поддержке и уверенности, что все будет хорошо. Те три месяца были бесконечны, со стрессовыми, бессонными ночами, когда кто-то из детей сбегал из лагеря, а мы кидались на поиски с ужасом думая, хоть бы ничего не случилось. В основном детей находили на железнодорожном вокзале или по пути к нему. Дети хотели домой, к родным. Я помню, как в очередной побег искали мальчика, как я бежала ночью по самой длинной улице Кривого Рога, как я нашла малыша и он рыдал у меня на коленях со словами «хочу к маме», а я плакала и говорила ему, потерпи, еще чуть-чуть, скоро вернемся, я тоже сильно хочу домой, к маме.

В доме родителей жили семьи военнослужащих, тех соседей по дому, которых я помню до сих пор и кто из них был в ту апрельскую субботу и в последующие дни, на ЧАЭС, уже давно нет в живых. Спустя, год за годом, молодые и здоровые мужчины, сгорали и уходили в вечность. А красивые, молодые вдовы с маленьким детьми на руках оставались одни.

Наташу, как и папину родную сестру, после многочисленных операций и с набором приобретенных диагнозов, комиссовали по инвалидности.

Мама навещала Наташу в госпитале, а она запрещала маме, в первые дни, приближаться к ней и обнимать, говорила: «Танечка, от меня фонит, потом обнимемся». Молодая, красивая Наташа, стала инвалидом первой группы и выжила только благодаря тому, что ей помогли знакомые в Германии, где она лечилась не один год.

Папина сестра инвалид второй группы, диагноз рак груди. Я помню, как папа метался по Киеву в поисках лучших врачей, как Маша, теряла волосы после очередной химии, и как неизбежно громко в голове звучали слова онколога «нужно удалять грудь».

Сегодня, 34 года спустя, мы с мамой помянем тех, кто был на передовой ЧАЭС в 1986.

И обязательно, как каждый год, 26 апреля, мама позвонит Наташе и пожелает крепкого здоровья, а та ответит шуткой и скажет: «Эх, Танюша, мне так жаль тех новых джинсов и любимой красной кофточки».

В мире происходят события, явления, болезни, над которыми мы невластны. И с каждым таким потрясением, мы все больше и больше становимся осознанными и ощущаем ценность самых простых вещей: быть здоровыми, счастливыми и любимыми!

Жить здесь и сейчас!

Ценить каждый день и помнить тех, кто ради наших жизней, пожертвовал собой.

Вот закончится карантин и мы помчимся обниматься с друзьями, во всяком случае, я точно.

А пока, обнимаю всех виртуально и очень жду встречи.

п.с. Смотрю на фото и мне кажется, мы были такими смешными

Автор: Марина Наприенко