Одри Хепберн: портреты иконы
«Ее поцеловал в щеку Бог…» Билли Уайлдер
«Eе глаза чересчур велики, брови излишне широки, шея слишком длинна, грудь абсолютно плоская, а тело длинновато. Сложите все это вместе – и перед вами предстанет богиня, сошедшая с полотен Модильяни»,
– писал о знаменитой киноактрисе и модели Одри Хепберн не менее легендарный британский фотограф Сесил Битон. Битон знал, о чем говорит: грациозное очарование и изящный аристократизм Одри под объективом его камеры обретали статус недосягаемого совершенства. Впрочем, не только его – магию красоты Хепберн увековечили мастера, чьи имена вошли в антологию мировой фотографии XX века: Ричард Аведон, Норман Паркинсон, Терри О’Нил, Ирвин Пенн, Ангус МакБин. Их работы представлены на выставке «Одри Хепберн: портреты иконы» в лондонской Национальной портретной галерее. Однако кураторы новой экспозиции не ограничились уже ставшими классикой фотопортретами: главный магнит выставки – коллекция из 35 снимков из семейного архива Хепберн, которую привезли в Лондон сыновья актрисы – Шон Феррера и Лука Дотти. Многие из них мы увидим впервые. Как, к примеру, черно-белую фотографию 13-летней Одри – ученицы балетной школы в Амстердаме (1942). Шестьдесят экспонатов выставки – рассказ о жизни одной из самых фотографируемых актрис минувшего столетия, начиная с учебы в балетной школе Мари Рамбер в Лондоне и дебюта в кордебалете в лондонском Вест-Энде, первых рекламных фотографий в «Татлере» и других модных журналах, первых съемок в кино и главной роли в театре на Бродвее – до пика голливудской славы в 1950-1960-х и благотворительной работы для ЮНИСЕФ в 1980-1990-е годы.
Одри Хепберн пришла в кино во времена, когда знойные дивы золотого века Голливуда собирали у экранов миллионы зрителей. Казалось, не было дома, где не красовалась бы фотография Мэрилин Монро, Авы Гарднер или Лиз Тейлор. В моде были соблазни- тельные женские формы, эдакие «желе на ножках», как кто-то окрестил героиню фильма «В джазе только девушки». На фоне аппетитных округлостей секс-бомб Одри с ее тоненькой невесомой фигуркой казалась существом эфемерным, эльфом, изящным иероглифом, вычерченным единым взмахом кисти. Уникальная внешность Хепберн, ее высокий рост (170 см) и почти болезненная худоба (вес –50 кг) так загипнотизировали режиссера Билли Уайлдера, что он без колебаний отдал столь далекой от тогдашних голливудских стандартов актрисе главную роль в своем фильме «Римские каникулы». Невинность и наивность, которой лучились широко распахнутые глаза Одри, ее непосредственность, искрен- ность и утонченность в роли принцессы Анны в фильме «Римские каникулы» поразили зрителей, завоевав ей всенародную любовь. Она и сама казалась принцессой, трогательной, аристократичной, доверчивой, пробуждающей в мужчинах рыцарские чувства.
За роль в «Римских каникулах» Хепберн получила сразу три главные премии – «Оскара», «Золотой глобус» и BAFTA (1953). Одри Хепберн-актриса реализовала себя сполна: снялась в 28 фильмах, сыграла десятки ролей. Ее партнерами были знаменитые актеры – Грегори Пек, Гари Купер, Фред Астер, Шон Коннери, Питер О’Тул. Спектр ролей – от традиционных сюжетов о лукаво целомудренной Золушке в легких комедиях «Сабрина», «Забавная мордашка», «Любовь в полдень» – до Наташи Ростовой в американской экранизации «Войны и мира»; незабываемая Холли Гоулайтли в «Завтраке у Тиффани», сестра Люк в «Истории монахини», девушка-птица в «Зеленых поместьях», свободные от предрассудков современницы в ироничных кинолентах 1960-х «Шарада», «Как украсть миллион», «Двое в дороге», великолепная Элиза Дулиттл в мюзикле «Моя прекрасная леди», жена миллионера в романтической детективной комедии «Они все смеялись» – многие из ролей, воплощенных Одри Хепберн, стали классикой мирового кино.
Хепберн спровоцировала настоящую революцию в мире моды: ее стиль, основанный на элегантной чистоте линий, природной естественности, простых, но смелых аксессуарах и минималистской палитре, был немедленно растиражирован прекрасной половиной человечества по всему миру. Масштаб популярности стиля «под Одри», gamine, был беспрецедентным, а маленькое черное платье, в котором она появилась в фильме «Завтрак у Тиффани», навсегда вошло в энциклопедию моды. Впрочем, сама актриса считала, что в ней нет ничего особенного. «Моя внешность не недостижима, – сказала она в одном из поздних интервью. – Женщины могут выглядеть как Одри Хепберн, если наплюют на свои волосы, купят себе большие очки и маленькое платье без рукавов». Мало того – актриса и выдающаяся фотомодель, ставшая для многих символом красоты и обаяния, весьма критично относилась к своей внешности, страдала комплексом «нефотогеничности», считая, что у нее квадратное лицо и слишком тяжелая челюсть. Даже один из самых знаменитых снимков XX века – где она в роли Холли с мундштуком в руке в маленьком черном платье от Живанши – не переубедил актрису!
Сын Хепберн, Лука Дотти, в интервью британскому порталу Mail Online вспоминает: «Она была невысокого мнения о себе как актрисе и была бы очень удивлена, узнав, что стала образцом для подражания для стольких людей. Мою мать всегда поражало, что ее считают эталоном красоты и великой актрисой. Она была очень скромной и стеснялась своего успеха. Да, ей, безусловно, нравилось такое признание, но слава для мамы никогда не была целью». Что правда, то правда: несмотря на успехи и многочисленные престижные премии, Хепберн никогда не страдала звездной болезнью – все, кому довелось общаться или работать с ней, говорят о ее доброте, теплом внимательном участии к окружающим, достоинстве и такте. А ведь судьба этой прославленной актрисы и всеобщей любимицы была далеко не такой безоблачной, как казалось на первый взгляд.
Биографы много пишут о нелегком детстве Одри, пришедшемся на годы Второй мировой войны, страхе и голоде в период нацистской оккупации Нидерландов (урожденная Одри Кэтлин Растон родилась 4 мая 1929 г. в Брюсселе в семье банковского служащего Джона Виктора Растона и голландской аристократки баронессы Эллы Ван Хеемстра, в роду которой были французские дворяне и английские монархи). О тоске Одри по отцу, покинувшему семью, когда ей было 6 лет, и мучительных мыслях, что в разлуке родителей виновата именно она. О нереализованной мечте стать балериной (из-за слишком высокого для балета роста) и многих других событиях, оказавших влияние на всю будущую жизнь Хепберн. «Я родилась с невероятным желанием любви и страстной по- требностью дарить ее», – писала актриса. И всю жизнь боялась, что такой любви у нее не будет. Ее первый возлюбленный, актер Билл Холден, оказался «сильно пьющим донжуаном», к тому же женатым. Но причиной их разрыва стало не это: из-за вазэктомии Билл не мог иметь детей, а Одри очень хотелось ребенка. Дети, супруг, дом, семейный мир были в ее жизни главными ценностями. Однажды она призналась: «Я уверена, что для того, чтобы стать по-настоящему хорошей актрисой, необходимо пройти через опыт рождения ребенка».
Мечта стать матерью осуществилась в браке с актером и продюсером Мелом Феррера – после череды выкидышей и трудных беременностей родился сын Шон. Но союз с отчаянно завидовавшим жене посредственным актером Мелом развалился, несмотря на все старания Одри. Новый брак – с итальянским аристократом Андреа Дотти исцелил от депрессии развода и подарил сына Луку. Однако с 14 лет влюбленный в актрису Андреа (именно тогда он впервые увидел ее в «Римских каникулах») недолго оставался верным реальной Одри. Врач-психиатр по профессии оказался ординарным плейбоем. Шесть лет Хепберн терпела любовные интрижки темпераментного итальянца, а потом забрала детей и уехала. По-настоящему счастлива Одри была лишь с актером Робертом Уолдерсом, с которым у нее возникла «дружба с первого взгляда». Актриса говорила, что Уолдерс для нее «больше, чем любимый человек, больше, чем какой угодно муж». Именно он стал союзником и преданным помощником в миссии, которой, уйдя из кино, актриса посвятила последние годы своей жизни – работе специальным послом ЮНИСЕФ. Более 50 поездок в охваченные голодом районы мира совершила Хепберн в составе благотворительных миссий ЮНИСЕФ, посетив за 5 лет 124 страны. Изматывающий график и тяжелые условия выносила стоически; ей многое удалось сделать – имя актрисы Хепберн открывало двери там, где другие оказывались бессильны. «Я не успокоюсь, пока хоть один ребенок в мире останется голодным», – сказала Одри, принимая в 1991 году из рук президента Джорджа Буша награду – президентскую медаль Свободы в знак признания ее работы в ЮНИСЕФ. В свою последнюю поездку, в Сомали, она отправилась за 4 месяца до смерти; жестокие боли в желудке терпела, сцепив зубы, – боялась, если признается – программу свернут. О том, что у нее рак, узнала по возвращении. Операция ничего не изменила, и 20 января 1993 года в своем любимом поместье «Мирный приют» в швейцарском городке Толошеназе Одри Хепберн умерла. Было ей 63 года.
Актер Питер Устинов как-то сказал: «Цифры говорят, что Одри умерла молодой. Чего цифры не говорят – это то, что Одри умерла бы молодой в любом возрасте». Думаю, выставка в Национальной портретной галерее – именно об этом. Для многих фотографов, запечатлевших актрису, она стала музой.
Ричард Аведон: «Я был сражен фотографическим даром Одри Хепберн. Моя камера не могла вознести ее на немыслимые высоты, потому что она уже там пребывала».
Сесил Битон: «Для того, чтобы появилась такая блестящая личность, вобравшая в себя дух времени, понадобились бельгийский фундамент, английский акцент и американский успех».
Дуглас Киркланд: «С ней работали многие, в том числе Ричард Аведон и Ирвин Пенн. Но я чувствовал себя так, будто я первый человек, которому выпало ее снимать. Она обладала невероятной энергией, какой-то неземной радостью, камера ее очень любила».
Филипп Халсман: «В ее лице так много различных ракурсов, такое богатство выражений, и оно так быстро и часто меняется, что вы постоянно боитесь опоздать. Она всегда ускользает от камеры».
Лео Фукс: «Она была необыкновенной. Одри – это одиночка, каких немного. В каждый момент времени она была очаровательна. Понятие «красивая женщина» очень трудно объяснить, но она была поистине красивой».
AUDREY HEPBURN: PORTRAITS OF AN ICON
2 июля – 18 октября 2015
National Portrait Gallery
St Martin’s Place
London WC2H 0HE
