Акватопия: образы океанских глубин
От галереи Тейт Сент Айвз в Корнуэлле до моря – пара сотен шагов. Мыс, на котором выстроено здание музея, как волнорез, входит в воду, и кажется, что стоишь на носу корабля. А вокруг в своем непостижимом блеске и сиянии – море, словно гигантское чудище в серебряной чешуе. Выставка «Акватопия: образы океанских глубин», заполнившая пространство галереи, кажется естественным отражением морской стихии.
Переплетение реальной и воображаемой жизни океана в комплексе противоречивых взаимоотношений человека и водной стихии, где борьба и примирение, умиротворение и сосуществование покоятся на тонкой грани бытия, втягивает в свой водоворот. Кураторы закинули свои обширные сети в бездонные глубины темы, и улов оказался впечатляюще разнообразным и пестрым – от реальных документов из истории морских открытий, судостроения, колонизации и работорговли, торговых связей, научных фактов, политических и социальных теорий до предметов ювелирного и декоративно-прикладного искусства, живописи, графики, скульптуры, поэзии, мифов и легенд. Грех пожаловаться и на недостаток эмоций: юмор, ирония и сарказм, первобытный страх перед стихией и обитателями морских глубин, эротика с привкусом насмешливого подтрунивания переплелись в многослойной ткани выставки. Чтобы не потеряться в таком обилии материала, проще дрейфовать между объектами, отдавшись неспешному течению экспозиции, разлившейся по всем залам Тейт Сент Айвз.
«Одной из задач «Акватопии» было представить утерянные связи между объектами», – говорит куратор Alex Farquharson. Объединить 500 лет истории освоения океанов и морей непросто, ведь каждый угол раскрытия идеи тянет за собой тему другой выставки.
Диапазон представленных в залах авторов – от всемирно известных имен до мэтров современного искусства – делает честь организаторам и говорит о серьезной научной подготовке экспозиции: работы Андреа Мантеньи, Уильяма Тернера, Гюстава Доре, Френсиса Денби, Кацусики Хокусая, Утагавы Кунийоши, Одилона Редона, Оскара Кокошки, Сальвадора Дали, Барбары Хепуорт, Рудольфа и Леопольда Блашка, Люсьена Фрейда соседствуют с современными авторами – Марком Дионом, Саймоном Старлингом, группой «Отолис», Эшли Бикертоном, Михаилом Карикисом и многими другими.
Открывает шоу инсталляция «Оранжевая акула» Эшли Бикертона. Довольно ироничный объект – реминисценция на известный формальдегидный шедевр Дэмьена Херста, но с совершенно другим углом зрения-видения. Лилового цвета пластмассовую рыбу-молот в натуральную величину художник облачил в ярко-оранжевый жилет с десятком пристежных ремней и застежек и подвесил под потолок на тросах; плюс свободно свисающие ремни, напоминающие кокосы балласты, два длинных пластиковых контейнера с зеленой жидкостью. Остроумная ремарка на вечное стремление человека обуздать дикую природу, облачив ее в цивилизованный (в нашем понимании, разумеется!) костюм безопасности.
Общеизвестно, что 70% земной поверхности покрыто водой. Писатель-фантаст Артур Кларк говорил: «Наша планета была ошибочно названа Землей – ее следовало бы именовать Океаном. Это пространство для нас все еще остается terra incognitа – точнее, aqua incognitа. О планетах Солнечной системы и Луне мы знаем гораздо больше, чем об океане: на сегодняшний день только четверть обитателей морских глубин была названа и описана. Наше появление на свет божий происходит из водных глубин, где мы пребываем в тепле и безопасности на полном обеспечении 9 месяцев. Так что океан для нас не такая уж чуждая стихия – мы все содержим в себе море».
Конец XIX и весь XX век изобилуют научными и околонаучными теориями о жизни морей, океанов и их обитателей. В литературе и философии море часто представлялось как объект бегства в иной мир – свободный от оков и условностей земной жизни и общества, одетых в шоры бесчисленных табу и вето. Образ жизни, поведение, походка и свободно ниспадающая одежда моряков, приключения пиратов были популярными объектами фольклора портовых городов. Их охотно подхватили романтики, воспев в поэзии, музыке, прозе. Крепкая связь с литературными источниками видна в объектах «Одиссеи» Гомера, «Бури» Шекспира, в древней поэзии моряков, «20 тысяч лье под водой» Жюля Верна и в особенности в «Моби Дике», ставших евангелием морской темы.
Дрейфуя по залам выставки, то и дело натыкаешься на самые неожиданные вещи. К примеру, шлем и ботинки водолаза конца XIX века, напоминающие одежду космонавтов из фантастических фильмов 50-х годов прошлого века. Одна мысль о том, что для работы под гигантской толщей воды придется облачиться в это железное снаряжение с металлическими плитами, вызывает шок. Ужасом апокалипсиса веет от картин Френсиса Денби «Потоп» и «Кораблекрушение» – неистовость и мощь неукротимой стихии библейского масштаба заставляет заглянуть в иной мир.
Забавна и поучительна предыстория иронических работ Саймона Старлинга «Зараженные шедевры», представляющих копии скульптур Генри Мура, обросших мидиями. В ней переплелись две темы. Первая – скульптура. Энтони Бланк – известный куратор и по совместительству агент КГБ – в свою бытность директором солидного британского арт-института имени Курто в Лондоне консультировал также галерею искусств в Торонто. В 1947 г. он познакомил галерею с работами тогда уже всемирно известного английского скульптора Генри Мура с предложением приобрести их. Скульптура Мура «Лучник», предназначенная для установки на площади Натана Филипса в Торонто, вызвала резкий националистический протест в среде местных художников. Вторая тема «Зараженных шедевров» – мидии. Особая разновидность этих моллюсков была случайно завезена в Канаду в конце холодной войны на днищах торговых кораблей, прибывших из Черного моря, где те обитали. Эти мидии настолько изменили экосистему Великих озер, что стали угрожать безопасности местной флоры и системы водоснабжения. Художник Старлинг поместил выполненные из металла копии работ Мура на полтора года в озера, где они стали основой для роста мидий. В итоге эти обросшие моллюсками скульптуры послужили оригинальной иллюстрацией идеи, как предмет искусства способен спровоцировать конфликт – как в сфере искусства, так и в пространстве окружающей среды. Столкнув два события-конфликта в одном объекте, Старлинг получил вполне сюрреалистический результат.
Близкий ему по образности, но чисто поп-артовский по духу объект-скульптура Марселя Бродтаэрса «Кастрюля с неоткрывшимися мидиями»: гора моллюсков, блоком возвышающаяся из кастрюли, накрытой сверху крышкой. Все предельно просто, но плакатная ударная сила этой работы сразу врезается в память.
Чувственность и чувствительность с долей эротики звучит во многих работах выставки. Гравюра Хокусая «Ныряльщица за жемчугом и два осьминога» снабжена текстом грубоватого юмористического диалога участников. Как продолжение этой работы – бумажная скульптура этого же осьминога под названием «Хокусаи Октапаи» в исполнении современного художника Марвина Гэя. «Хокусаи Октапаи» сопровождает видео, в котором этот бумажный морской герой вовлечен в коитус с моделью – не столько эротика, сколько подтрунивание над откровенно кукольной комедией.
Вечно текучая неуловимая субстанция между небом и землей, не принадлежащая ни тому, ни другому, с вечно меняющимся цветом, как хамелеон, отражающая свет сверху и вбирающая темень бездны под ней – во многих полотнах Тернера море становится беспредметной абстракцией в себе. Говорят, чтобы испытать реальную силу океана, художник во время шторма привязывал себя к мачте корабля. В экспозиции две работы Тернера – «Восход солнца с морскими чудовищами» и прекрасная акварель «Морской петух».
На выставке много интригующих работ: «Морская скульптура», представляющая собой части китайской фарфоровой чаши XVIII века, склеенные выросшими кораллами в один объект, пойманный в сети траулера. Поражают хрупкие уникальные стеклянные модели осьминогов, морских ежей, актиний, медуз, каракатиц, с поразительной точностью и мастерством воссозданные живописцами по стеклу Леопольдом и Рудольфом Блашка. Эти мастера из Дрездена, работавшие в конце XIX века, вначале создавали подробные стеклянные модели растений по просьбе профессора Гарварда Джорджа Гудэйла, использовавшего их как «неувядающие» наглядные пособия для своих лекций по ботанике. Более 3000 моделей 850 видов изготовили отец и сын Блашка. И не только растений – воссозданные ими в стекле обитатели океана стали частью начавшегося в те годы процесса демистификации тайн морских глубин, сопровождавшегося многочисленными научными экспедициями и появлением десятков иллюстрированных изданий с описаниями жителей океанов.
Видеозвуковая инсталляция «Морские женщины» Михаила Карикиса – один из самых интересных проектов экспозиции – посвящена будням исчезающего матриархального общества женщин-ныряльщиц – искательниц жемчуга с маленького южнокорейского острова. Возможно, экспозиция «Акватопии» более схожа с кунсткамерой или неким кабинетом диковинок, чем с цельной в своей концепции выставкой. Однако мне кажется, что пять лет, потраченные кураторами на ее подготовку, дали очень интересный результат – в виде пестрой мозаики из наших знаний, фантазий, домыслов, суеверий и объектов искусства. При этом им удалось удержаться на плаву и не утонуть в обилии материалов этой гигантской темы – размышлений о нас и о планете Океан.
Aquatopia: The Imaginary of the Ocean Deep
до 26 января 2014
Tate St Ives, Porthmeor Beach, St Ives, Cornwall TR26 1TG
www.tate.org.uk
