Ржавчина, фосген и молчание моря: мрачная история Бьюфортс-Дайк

Где-то между берегами Шотландии и Северной Ирландии лежит странное место, о котором редко вспоминают на туристических картах. На вид — просто кусок моря, слегка скучный, холодный, серый, как большинство северных пейзажей. Но под этой водой скрывается подводная могила двадцатого века. Это впадина Бьюфортс-Дайк — самое опасное и самое ироничное хранилище британской истории, набитое ржавыми бомбами, химическим оружием и прочими «подарками» прошлого, от которых хотелось избавиться поскорее и подальше.

Когда-то давно, задолго до военных сводок и отчётов Министерства обороны, этот разлом был просто геологической прихотью. Ледники вырезали в морском дне глубокий ров — километров пятьдесят длиной, несколько километров шириной и больше трёхсот метров глубиной. Природа, как обычно, постаралась. Люди оценили: отличное место, чтобы что-нибудь спрятать. После Второй мировой войны Британия внезапно обнаружила, что у неё остались горы ненужных боеприпасов. Снаряды, ракеты, глубинные бомбы, химические вещества — всё это лежало на складах, требуя денег, охраны и утилизации. Лишние заботы для страны, уставшей от войны.

И тут кто-то в военном ведомстве, вероятно с чашкой чая в руке, сказал сакраментальное: «А давайте просто сбросим всё в море». Так Бьюфортс-Дайк превратился в крупнейшую подводную свалку оружия в британской истории. От порта Кэрнрайн отходили баржи, гружённые до краёв тем, что даже музей бы не принял: ракеты с фосгеном, ящики с патронами, химические бомбы, металлические цилиндры с радиоактивными отходами. Всё это летело за борт — красиво, эффективно, экономно. Миллион тонн опасного прошлого на дне моря. Государство поставило галочку: проблема решена.

Проблема, как выяснилось позже, просто сменила адрес. Сначала об этом месте никто не вспоминал. Вода холодная, глубина приличная — казалось, всё надёжно. Но время имеет привычку портить даже самые прочные вещи, особенно если они сделаны из металла и лежат в солёной воде. С десятилетиями бочки ржавели, корпуса бомб разъедала коррозия, а содержимое медленно просачивалось наружу. Никто толком не знал, что именно вытекает — фосген, тротил или просто старое масло. Главное, не думать об этом слишком часто.

Периодически море напоминало о себе. В 1990-х снаряды вдруг начали выбрасываться на берега Шотландии и Северной Ирландии. Рыбаки доставали из сетей странные металлические штуки и звонили в полицию с вопросом: «А это вообще безопасно?» Ответ был стандартный — «только не трогайте». На пляжах ставили таблички с инструкцией не поднимать ничего подозрительного. Власти уверяли, что опасности нет. Ну, почти нет. То есть, как бы, пока всё лежит в покое, можно спать спокойно.

Проблема в том, что море — не музей. Там всё движется, течёт, перемешивается. Течения переносят частицы, шторма переворачивают донные слои, песок шлифует металл до дыр. Учёные предупреждают: ржавчина не спрашивает разрешения у Министерства обороны. Рано или поздно всё, что было сброшено, начнёт возвращаться — в воде, в осадке, в рыбе. Пока анализы не показывают катастрофы, но слово «пока» здесь ключевое.

Отдельная история — радиоактивные отходы. В пятидесятых туда сбрасывали бочки с лабораторным мусором и люминесцентной краской. Не тонны, конечно, но достаточно, чтобы звучало тревожно. И никто не может сказать, в каком они состоянии сейчас. В отчётах 60-х годов значится «упакованы в бетон». Спустя семьдесят лет бетон может превратиться в песок.

Бьюфортс-Дайк — кошмар для инженеров и рыбаков. Любой проект на морском дне — прокладка кабелей, строительство трубопроводов или мечта о мосте между Шотландией и Ирландией — упирается в мрачное «а как насчёт взрывчатки под ногами?». Инженеры уже подсчитали: строить там мост — всё равно что ставить палатку на минном поле. Даже прокладка электрических кабелей требует сложных обследований, чтобы не задеть что-нибудь, что с детства мечтает взорваться.

Официальная позиция правительства звучит одновременно бодро и туманно. В 1996 году отчёт заявил, что «вреда для окружающей среды не выявлено». А в следующем абзаце признал, что «оценить будущее состояние боеприпасов невозможно». То есть прямо сейчас всё вроде бы неплохо, но никто не поручится, что через десять лет дно не начнёт бурлить.

Учёные, которые всё-таки пытались разобраться, обнаружили в донных отложениях повышенное содержание тяжёлых металлов и следов взрывчатых веществ. Пока это не отравляет рыб, но звучит как начало экологического триллера. Особенно если учесть, что никто толком не знает, сколько именно и чего там сброшено. Документы утеряны, архивы неполные, некоторые данные засекречены. Классическая британская тайна: чем меньше информации, тем спокойнее спится.

Самое забавное — насколько эта ситуация отражает дух своего времени. В 40-х и 50-х идея сбросить отходы в море считалась почти научной. Море огромное, глубина приличная, значит, всё само растворится. Тогда ещё не было экологов с микроскопами и активистов с плакатами. Был здравый смысл чиновника: «раз не видно, значит, нет проблемы». С тех пор прошли десятилетия, а море продолжает тихо хранить этот оптимизм.

Иногда кажется, что Бьюфортс-Дайк — метафора целого века: закопай неприятное, сделай вид, что ничего не произошло, и надейся, что потомки не заметят. Только вот потомки уже заметили. Экологи требуют обследований, журналисты копаются в архивах, а правительство каждый раз отвечает одинаково: «Мы внимательно следим за ситуацией». Хотя никто там не следит, кроме, пожалуй, случайных крабов и дельфинов.

Рыбаки боятся за свои сети, экологи — за морскую жизнь, инженеры — за проекты, а туристы — за свои пляжи. Впрочем, большинство людей об этом месте даже не слышали. В новостях оно всплывает раз в десятилетие — когда шторм выносит на берег ржавый снаряд. Тогда журналисты вспоминают про «бомбовое кладбище в Ирландском море», а чиновники снова повторяют: «всё под контролем». Контроль, конечно, вещь условная, особенно когда речь идёт о миллионе тонн взрывчатки, разложенной на дне как праздничный пирог.

Можно было бы посмеяться, если бы не было так грустно. Отходы войны продолжают жить своей жизнью, иронично мешая будущим проектам. Мост между Шотландией и Ирландией? Прекрасная идея, если забыть про химические ракеты. Подводный туннель? Да пожалуйста, только запаситесь молитвенником. Даже проекты по добыче энергии из приливов тормозятся: никто не хочет ставить турбины над складом фосгена.

Справедливости ради, никто не предлагает вытащить всё это наружу. Никто не хочет, чтобы море превратилось в гигантскую свалку на поверхности. Поднять миллионы тонн ржавых бомб технически почти невозможно, а главное — опасно. Любое движение может вызвать детонацию или утечку. Так что официальная стратегия звучит как философия страуса: пусть лежит, может, само рассосётся.

Экологи называют Бьюфортс-Дайк «тикaющей бомбой». Учёные пытаются строить модели, чтобы понять, как быстро разрушаются оболочки. Но даже самые аккуратные прогнозы оставляют слишком много неизвестных. Может быть, взорвётся одно большое облако токсинов. А может быть, всё растворится медленно и незаметно. В любом случае, морские обитатели явно не давали согласия участвовать в этом эксперименте.

Бьюфортс-Дайк — это не просто географический объект. Это моральный памятник эпохе, когда решения принимались с поразительной уверенностью в безнаказанности. В двадцатом веке человек считал себя хозяином планеты. В двадцать первом выяснилось, что хозяин забыл, где спрятал мусор. Морская пучина терпеливо ждала, пока человечество повзрослеет и начнёт задавать неудобные вопросы.

Самое ироничное в этой истории то, что глубины, куда сбросили оружие ради «безопасности», теперь стали угрозой для новых поколений. Британская идея «пусть море решит» превратилась в долговременный эксперимент: сколько столетий понадобится, чтобы ржавчина догнала безответственность. Каждый год, когда очередная штормовая волна выбрасывает на берег снаряд времён дедушки, история напоминает о себе. И каждый раз общество делает вид, что удивлено.

Можно было бы снять документальный фильм с названием «Море, которое помнит». Там не будет драматичных актёров и взрывов — только тихое дно, покрытое ржавыми цилиндрами и песком. В этом молчании есть что-то тревожное: даже когда мы думаем, что избавились от прошлого, оно продолжает лежать рядом, просто чуть глубже. Море терпит, но не прощает.

Бьюфортс-Дайк давно вышел за рамки локальной истории. Он стал символом человеческой привычки откладывать последствия. И в этом его странное очарование. Никто не знает, что произойдёт через сто лет, но каждый понимает, что расплата неизбежна. Мы не можем вытащить бомбы из глубин, но можем хотя бы перестать притворяться, что их там нет. Остальное — вопрос времени и приливов.