Customise Consent Preferences

We use cookies to help you navigate efficiently and perform certain functions. You will find detailed information about all cookies under each consent category below.

The cookies that are categorised as "Necessary" are stored on your browser as they are essential for enabling the basic functionalities of the site. ... 

Always Active

Necessary cookies are required to enable the basic features of this site, such as providing secure log-in or adjusting your consent preferences. These cookies do not store any personally identifiable data.

No cookies to display.

Functional cookies help perform certain functionalities like sharing the content of the website on social media platforms, collecting feedback, and other third-party features.

No cookies to display.

Analytical cookies are used to understand how visitors interact with the website. These cookies help provide information on metrics such as the number of visitors, bounce rate, traffic source, etc.

No cookies to display.

Performance cookies are used to understand and analyse the key performance indexes of the website which helps in delivering a better user experience for the visitors.

No cookies to display.

Advertisement cookies are used to provide visitors with customised advertisements based on the pages you visited previously and to analyse the effectiveness of the ad campaigns.

No cookies to display.

Интервью

Юлия Высоцкая: в русском кино работают душевные люди, но профессиональной культуры нам пока не хватает

 

Актриса, телеведущая, а с недавних пор еще и автор кулинарных книг Юлия Высоцкая – один из центровых персонажей современного русского кинематографа. Свою первую роль она сыграла в фильме «Пойти и не вернуться» 1992 года, а через несколько лет она встретилась с режиссером Андреем Кончаловским и в 1998 году стала его женой. С тех пор Юлия снимается преимущественно в его фильмах, выход которых на экраны каждый раз вызывает жаркие дискуссии не только среди критиков, но и среди рядовых зрителей. В последнее время все больше времени Юлия с Андреем и их детьми проводят в Англии.

Вы не думаете, что детям таких «звездных» родителей непросто жить – ведь нужно соответствовать высоким ожиданиям окружающих?

Согласна. Ребенок еще рот не успел открыть, а все уже решили, что природа на нем отдыхает. Детям знаменитых родителей тяжело и потому, что еще до того, как они начали что-то делать, им уделяется слишком много внимания. Мы все с самого рождения за любовь боремся, за пространство – в умах и сердцах других людей, за территорию. Но когда ты рождаешься и, ничего не сделав, уже получаешь столько внимания, которое очень легко принять за любовь, к этому легко привыкнуть. Дети известных родителей уезжают учиться за границу, но потом, получив образование (а иногда и не получив), они возвращаются. Известность – это как наркотик. Мне нравится, что здесь, в Англии, один принц – в армии, второй учится в университете. Это здоровые примеры.

Легко ли вам работать с мужем?

Я снимаюсь только у него. Когда у меня спрашивают – почему, я не могу ответить. Так сложилось. Я трудная, не очень покладистая, не хочу работать в плохих условиях.

Так было всегда или такие повышенные требования появились только после того, как вы вышли замуж за Андрея?

У меня всегда были повышенные требования к режиссерам. Другое дело, что мне надо было питаться и зарабатывать себе имя. Поэтому я бралась за любую работу. Я могу и сейчас бесплатно сниматься у хорошего режиссера, даже если это будет небольшая роль. Всегда надеешься на контакт, на то, что встретишь талантливых людей, что это будет «fun». На результат надеяться бессмысленно. Никто не знает результата – ни режиссер, ни продюсеры. Самое главное – получить удовольствие от процесса.

За последнее время отношение к актерам на съемочной площадке изменилось?

Да, мне кажется, оно испортилось. Во-первых, это связано с тем, что артисты стали больше халтурить. Сейчас уже нет таких проектов, когда съемочная группа замирает за камерой, с наслаждением наблюдая за тем, что перед ней происходит. Люди привыкают к сериалам и портятся. И когда ты попадаешь в коллектив гримеров и костюмеров, которые, когда тебе нужно рыдать в камеру, хохочут, к ним не хочешь возвращаться. Ведь если начинаешь на них цыкать, не только из образа выходишь, но и разрушаешь свою нервную структуру, а нервной энергии не так много, особенно когда много работаешь.

Когда вы снимались в «Льве зимой» с английскими актерами, обстановка на съемочной площадке была другая?

Мы снимали фильм в Венгрии. Я играла небольшую роль, но я никогда не почувствовала, что ко мне относятся менее трепетно, чем к главным актерам. Понятное дело, что меня могли вызвать на съемочную площадку раньше, но это ведь правила игры. Я же понимаю, где Гленн Клоуз, а где я. И наши роли нельзя сравнивать. Я была тенью, оттеняла главного героя, а здесь человеку нужно плакать, смеяться – нужно нести на себе всю картину. Такой профессиональной культуры у нас нет.

Русские люди – замечательные, душевные, добрые. Я помню, что, когда только начинала сниматься и не было денег даже на бутерброды, чтобы брать с собой съемку, меня гримерши подкармливали. Но что касается профессиональных отношений, то мне кажется, что для того, чтобы их построить, нам понадобится еще много времени.

 

Меня очень впечатлила ваша роль в «Доме дураков» и тот факт, что при подготовке к роли вы ходили в сумасшедший дом. Вы, наверное, и психолога после этого посещали?

Впечатления от посещения больницы у меня были сильные. Но с другой стороны, тот факт, что, в отличие от пациентов, ты каждый день можешь оттуда выйти, работает даже лучше, чем психолог. Когда выходишь на улицу, жизнь такой прекрасной кажется и все проблемы становятся такими незначительными – в общем, мне этого заряда надолго хватило. Нужно беречь нервную систему и сохранять внутренний стержень. Там был очень странный запах – столовой, больницы, тел. Мы снимали там первый месяц – это дало чувство правды.

Роль Гали в фильме «Глянец» была совсем другой. Почему некоторые критики говорили, что вы сыграли себя?

Это не моя история, мне странно, когда говорили, что Высоцкая сыграла себя. Конечно, в каждой роли есть частичка меня – я бы хотела, чтобы это была частичка Раневской, но нет. (Смеется.) Но там были личные вещи, например, история с арбузом, это было со мной на самом деле, и монолог я сама написала.

В «Глянце» вы были брюнеткой. Как вы себя ощущали?

Ужасно! Мой естественный цвет – русый. Я покрасила волосы в Лондоне, я много лет знаю этого колориста, и полетела в Париж. Эффект был потрясающий – мужчины на улице оборачивались, мне уделяли столько внимания! Я подумала, что нужно стать брюнеткой. Потом я приехала в Москву. Первую пару дней люди, которые плохо меня знали, не здоровались со мной. У меня была назначена встреча с фотографом для моей новой кулинарной книги, он просто не узнал меня. В России, я подумала, любят больше блондинок.

Не задать вопрос о разнице в возрасте просто невозможно. Андрей старше вас на 26 лет – когда вы познакомились, вам было всего 23 года. У него было все – известность, жена, дети. Как вы его воспринимали?

Я была девушкой самостоятельной и не смотрела на него с открытым ртом. Меня не смущало, что он был женат. Мы были два человека, которые друг другу понравились, у нас начался роман. Я считала, что он сам должен разбираться со своими делами – так бы поступила я, если бы была замужем. Я с ним не разговаривала даже на эту тему, он должен был сам принять решение. В конце концов, ведь он начал за мной ухаживать, он же был женат, я не донимала его звонками и письмами. И я думаю, что, когда в браке мужчина смотрит на другую женщину, значит, в браке уже не все ровно, не все правильно.

Не было ли такого ощущения, что это все было временно?

Всегда было. Ну так что? Не жить теперь, жизнь – она тоже временна. Сейчас такого ощущения нет. Я думаю, что в браке, когда есть дети, такое ощущение просто нездоровое. Тогда и жениться не надо. Мне кажется, брак имеет смысл, когда люди отдают отчет, что они могут брать на себя ответственность за семью. Все может случиться. Может быть, мне и повезло, что у нас такая разница в возрасте.

Это не первый брак Андрея, у него было много романов с красивыми, умными женщинами. Вас эта часть его биографии не беспокоит?

У него прекрасная биография. Он не оставил никого обиженной и несчастной. Не ушел некрасиво, он заботится обо всех своих детях.

Он ваш кумир?

Так было бы невозможно жить. В его характере есть прекрасная черта – отсутствие пафоса, он не придает значения своей персоне. Он самый легкий и прекрасный человек, которого я встречала, – с ним дома очень легко.

Вы успешны не только в кино, у вас своя программа на телевидении. Многие люди хорошо готовят. Как возникла идея создания кулинарной программы?

Я очень люблю готовить, но я не профессионал – многого не знаю и не умею. Например, мне говорят, что я неправильно режу. Но соль программы не в этом – чтобы хорошо жить дома и вкусно есть, не нужно быть профессионалом. Мы не могли найти формат для передачи, и вот в Англии я увидела Naked Chef с поваром Джейми Оливером, и мне очень понравилось, что он не смотрит в камеру. Продюсеры его передачи отказывались продавать формат в другие страны, никак не могли найти подходящего повара для участия, но нам удалось их убедить.

Я видела книги ваших рецептов.

После съемок цикла программ рецепты из них выходят в книге. Уже можно это купить на СD и DVD, уже появилась и линия продуктов. Нужно же зарабатывать – если есть возможность, то почему бы ее не использовать.

Какая у вас любимая кухня?

Самая любимая – итальянская. Люблю и французскую, но она тяжеловата на каждый день. Мы охладели немного к китайской еде. Детки мои едят все подряд. Я рада, что они не знают, что такое чипсы, McDonalds, Coca-Cola. И я не думаю, что, когда они это попробуют, им понравится. Мне кажется, что рецепторы вкусовые формируются с детства. Они каждый день с утра едят кашу – они не любят хлопья, залитые молоком.

А это правда, что вы детям придумываете сказки?

Это уже не сказки, а бесконечные сериалы. (Смеется.) Маше уже восемь лет. В моей памяти уже перемешались и ее истории, и Петины. Андрей говорит, что нужно их на диктофон хотя бы записывать, так легче было бы разобраться, а то я все забываю.

 

Ваша мама сыграла большую роль при вашем поступлении в театральный институт. Вы часто общаетесь?

Почти каждый день по телефону говорим. Какое-то время она пожила с нами, но потом вернулась в Новочеркасск – там она выросла, там живут ее подруги, которых она знает более 30 лет. А мы с Андреем постоянно работаем, дети все время в школе. Каюсь, с ней гораздо больше времени проводит моя сестра Инна – они часто в туры ездят.

А чем занимается Инна?

Изучает иностранные языки. Кажется, собирается замуж. Ужасное и странное ощущение, так как я ее просто вырастила. Мне было 8 лет, когда она родилась. Мама очень много работала, няни у нас не было, поэтому я ее купала, кормила, плакала, когда она плакала. А теперь я начинаю придираться к ее жениху, хотя он замечательный молодой человек.

Москва – сложный город. Он вас принимает?

Я не ощутила, приняла меня Москва или нет. Мы живем семьей, а остальное меня не очень волнует. У нас нет светской жизни как таковой. Люди, с которыми я работаю в театре, замечательно ко мне относятся, у них нет никакого снобизма по поводу того, что я закончила школу в Минске.

А критика?

Критика никогда не будет воспринимать меня в отрыве от мужа – как бы я ни сыграла, все равно кто-то скажет: «Вот фильм плохой, а Высоцкая ничего сыграла». А как может быть фильм плохой, если актер сыграл хорошо? Поначалу к негативным комментариям я относилась болезненно. Самое главное – чтобы меня любили в семье и на работе.

Leave a Reply