The Long Now: Галерее Саатчи исполнилось 40 лет
В Лондоне снова свершилось арт-событие, которое, судя по всему, заставит половину Челси говорить о вечности, а другую половину — о моторном масле. В Галерее Саатчи открылась грандиозная выставка «The Long Now: Saatchi Gallery at 40» — своеобразный подарок галереи самой себе на сорокалетие. И это не юбилейный банкет, а философское размышление о том, как современное искусство стало хроникой нашего беспокойного века.

Название звучит почти как мантра для уставшего от суеты мегаполиса. «The Long Now» — это не просто выставка, это попытка взглянуть на время без истерики. Без срочности дедлайнов, без бесконечных обновлений и уведомлений, без вечного «срочно к пятнице». Организаторы решили: раз уж современное искусство всё время бегает за трендами, пора немного посидеть, выдохнуть и поговорить о вещах, которые переживут даже Wi-Fi.
Saatchi Gallery давно заслужила репутацию институции, которая не боится быть громкой, противоречивой и иногда раздражающей. Именно здесь в 1980‑х родились славные и скандальные «Young British Artists» — те самые, что делали скульптуры из туш и инсталляции из мусора, и с гордостью утверждали, что да, это тоже искусство. И вот теперь галерея отмечает сорок лет — возраст, когда многие начинают покупать велотренажёры и говорить «вот раньше было». Галерея Саатчи, как всегда, идёт другим путём: вместо ностальгии — диалог между прошлым и будущим, где одно отражается в другом, буквально.

Главный герой выставки — легендарная инсталляция Ричарда Уилсона «20:50». Если вы никогда этого не видели, представьте огромный зал, наполненный до уровня пояса густым, чёрным, блестящим моторным маслом. Поверхность гладкая, как зеркало. Она отражает стены, потолок, вас — и вдруг вы не понимаете, где вверх, где вниз. Пространство начинает плыть, а вместе с ним и ваше чувство ориентации. Это не просто эффектная штука для Instagram — это философия в жидком виде.
Масло, переработанное и пахнущее машинным прошлым, становится метафорой времени, которое, кажется, остановилось. Уилсон играет с восприятием так ловко, что зритель сам превращается в часть инсталляции. Вы буквально ходите по узкому мостку, окружённому маслом с обеих сторон, и чувствуете, как каждый шаг отзывается в зеркале чёрной жидкости. В этом — странное, почти медитативное спокойствие. Мир словно застыл, и единственное, что движется, — это ваше дыхание.

Рядом — монументальная «Passage» Дженни Савиль. Если Уилсон говорит о времени, то Савиль — о теле. Её работы всегда были гимном плотской человеческой форме, честным и бесстрашным. Здесь, на огромном холсте, плоть разрастается до масштаба пейзажа. Кожа, мышцы, складки — всё это не просто анатомия, а топография человеческого опыта. Савиль заставляет нас смотреть, долго и без уклонов, на то, что мы обычно скрываем. На фоне холодных, концептуальных экспериментов современного искусства её живопись звучит почти вызывающе эмоционально.
Выставка растянулась на два этажа и девять залов. Это не прогулка по музею, а скорее путешествие по сознанию — с остановками, перепадами и сюрпризами. В одном зале можно столкнуться с масштабной фотографией Эдварда Буртынского, где индустриальные ландшафты кажутся живыми существами, в другом — с абстракциями Кристофера Ле Бруна, бывшего президента Королевской академии, который пишет так, будто пытается поймать музыку света. Его «Tristan» — это полотно, где что-то напоминает бурю, что-то — память, а что-то просто настроение лондонского утра после дождя.

Название «The Long Now» неслучайно. Оно отсылает к идее долгосрочного мышления, к проекту, который пытается заставить нас мыслить не днями и неделями, а столетиями. Это почти антидот против эпохи мгновенных реакций. Галерея предлагает зрителю побыть в «долгом настоящем» — пространстве, где прошлое и будущее сплетаются в одно. Здесь рядом висят имена, которые сделали Saatchi известной, и новые, чьи работы только начинают историю. Этот симбиоз делает выставку живой: она не про архив, а про пульс.
Ощущение праздника здесь соседствует с тревогой. Всё вроде бы торжественно — сорок лет галереи, огромное пространство, известные имена. Но за всей этой масштабностью сквозит нечто глубже — вопрос о том, куда вообще идёт современное искусство. Что оно делает с нами, зрителями, и что мы делаем с ним. После десятилетий шок-контента и концептуальных провокаций художники снова возвращаются к простому: как сделать, чтобы человек почувствовал, а не просто понял.

Куратор выставки, Филиппа Адамс, подошла к задаче с ясным чувством юмора и уважением к истории галереи. Она не пытается оправдываться за прошлое Saatchi, не прячет скандалы под ковёр, а превращает их в часть нарратива. Ведь нельзя отпраздновать сорок лет, не вспомнив, как всё началось. Когда-то Чарльз Саатчи коллекционировал картины, как другие коллекционируют марки — с азартом и чуть нарциссическим удовольствием. Благодаря ему Британия узнала имена Хёрста, Эмин, Харлан и десятков других, а сама галерея стала брендом, который в равной степени раздражает и вдохновляет.
Сегодня «The Long Now» — это не просто очередное громкое шоу, а попытка ответить на вопрос: может ли искусство быть медленным? Может ли оно противостоять темпу, в котором мы живём? Каждый зал — как глава этой медитации. Где-то зрителя встречает зеркало, где-то звук, где-то почти физическое ощущение тишины. Даже свет здесь работает как инструмент. В одной части экспозиции освещение тусклое, почти интимное, а в другой — яркое, почти стерильное, словно лаборатория.

Вечерние показы «Lates» добавляют выставке немного богемного шарма: вино, тихая музыка, разговоры между людьми, которые делают вид, что понимают смысл 20:50, хотя на самом деле просто наслаждаются моментом. Но именно в этом и есть суть — не обязательно всё понимать. «The Long Now» — не про объяснение, а про присутствие. Про то, чтобы остановиться на мгновение и почувствовать, что ты всё ещё здесь, среди отражений, теней и идей.
Кстати, в этом есть ирония. Saatchi Gallery, когда-то символ дерзкой молодости британского искусства, сегодня размышляет о долготе и устойчивости. Это как если бы панк-группа 80‑х вдруг выпустила альбом о тишине. И всё же в этой метаморфозе есть логика: галерея взрослеет, но не стареет. Она просто перестаёт кричать — теперь говорит спокойно, уверенно и с самоиронией.

Посетители наверняка найдут свои фавориты. Кто-то зависнет у минималистских композиций Олафура Элиассона, где свет становится скульптурой. Кто-то — у странных объектов Джейка Чепмена, чьи работы по-прежнему балансируют между иронией и кошмаром. Кто-то оценит фотографии Алисы Андерсон, где волосы превращаются в медь, а движение — в металл. Всё это соединяется в сложный хоровод материалов, фактур и смыслов.
«The Long Now» — выставка, которая требует времени. Её нельзя «пробежать», как сториз. Здесь надо замедлиться, почувствовать, послушать. Даже моторное масло Уилсона будто шепчет: «Не спеши». Оно отражает вас так, что вы невольно начинаете смотреть не только на зал, но и на себя. И, может быть, это и есть главный жест выставки — вернуть зрителя в настоящее. Не в шумный, нервный, цифровой момент, а в настоящее, которое длится.

Conrad Shawcross, Golden Lotus (Inverted)
Saatchi Gallery называет проект празднованием сорокалетия, но это не юбилей с тортом, а скорее ретроспекция без сентиментальности. Галерея Саатчи не строит себе памятник — она заново изобретает разговор о времени. Потому что, если задуматься, современное искусство всегда и было хроникой «долгого сейчас». Оно фиксировало эпохи, идеи, манию к скорости, страх перед будущим. И вот теперь, спустя сорок лет, галерея предлагает сделать паузу, взглянуть на собственное отражение — и просто быть. В этом, пожалуй, больше поэзии, чем во многих стихах.
Так что если вы будете в Лондоне с ноября по март — загляните в Челси. Не ради того, чтобы «понять искусство». Ради того, чтобы на час-другой выпасть из суеты. Посмотреть, как время течёт в моторном масле, как плоть становится пейзажем, а прошлое и будущее встречаются в зеркале. Это и есть «The Long Now» — длинное, спокойное, красивое сейчас, которое не требует ни лайков, ни спешки.
The Long Now: Saatchi Gallery at 40
Saatchi Gallery
Duke of York’s HQ, King’s Rd, London SW3 4RY
До 1 марта 2026 года
