Customise Consent Preferences

We use cookies to help you navigate efficiently and perform certain functions. You will find detailed information about all cookies under each consent category below.

The cookies that are categorised as "Necessary" are stored on your browser as they are essential for enabling the basic functionalities of the site. ... 

Always Active

Necessary cookies are required to enable the basic features of this site, such as providing secure log-in or adjusting your consent preferences. These cookies do not store any personally identifiable data.

No cookies to display.

Functional cookies help perform certain functionalities like sharing the content of the website on social media platforms, collecting feedback, and other third-party features.

No cookies to display.

Analytical cookies are used to understand how visitors interact with the website. These cookies help provide information on metrics such as the number of visitors, bounce rate, traffic source, etc.

No cookies to display.

Performance cookies are used to understand and analyse the key performance indexes of the website which helps in delivering a better user experience for the visitors.

No cookies to display.

Advertisement cookies are used to provide visitors with customised advertisements based on the pages you visited previously and to analyse the effectiveness of the ad campaigns.

No cookies to display.

Интервью

Скромная народная Евгения Симонова

Народная артистка Евгения Симонова считает, что у нее нет каких-то особенных способностей, и вообще она очень скромная и удивительная, талантливая и остроумная. Евгения Павловна приехала в Лондон со спектаклем Московского театра им. Маяковского «Женитьба», который несколько раз собирал полные залы. Евгения Павловна рассказала, чем кино отличается от театра, а хороший режиссер от плохого.

» Какие у вас лондонские впечатления. Нравится вам этот город?

Моя младшая дочь, Мария Эшпай, когда в первый раз попала в Лондон, вернулась и сказала: «Это город­сказка, это какой­то совершенно особенный город. Вы вообще ничего не видели в жизни, ничего не испытали, если вы не бывали в Лондоне». Здесь какая­то удивительная атмосфера свободы, легкости, все удобно и красиво, изысканно и одновременно просто. Мне кажется, что, если ты живешь в такой красоте, это должно давать какой­то очень большой заряд энергии, сил, желания жить.

» Вы ведь и сами окончили музыкальное училище.

Я ненавидела занятия музыкой, это было проклятье. Мне нужно было позаниматься полтора часа в день. И я помню, как этот дамоклов меч висел надо мной весь день. Мне бабушка моя любимая говорила: «Женька, ну сядь. Вот ты в одиннадцать села, в полпервого встала и вот весь день можешь наслаждаться жизнью, отзанимайся – и все». Это был какой­то кошмар. Просто солнце меркло, небо заволакивало тучами. Хотя музыку я очень люблю, даже больше, чем театр.

» А почему же тогда выбрали театр?

Не знаю, я никогда не хотела быть музыкантом. Слушать музыку очень люблю. В детстве я, наверное, как все девочки, мечтала быть актрисой, но так, очень отвлеченно. Потом в 9­10­ых классах я хотела поступить в иняз, но понимала, что я в жизни туда не поступлю. Так что получилось почти случайно. Училась в школе плохо, не было другого пути.

» У актеров часто случается, что какая-нибудь роль их преследует. У вас таких ролей много. Вы могли бы ничего больше не сыграть – и вас бы уже узнавали по этой роли. Есть у вас какая-то роль, о которой вам чаще всего напоминают?

Таких картин у меня не так много, хотя я снялась более чем в 50 фильмах. Это мои ранние картины. Вот «В бой идут одни старики». Это военная картина Леонида Быкова, ее показывают каждый год 9 мая. У меня там крохотная роль, но эта картина сразу принесла мне признание. А потом был фильм, который принес мне уже всесоюзную известность. Это «Афоня» режиссера Георгия Данелии. Но заслуга моя там минимальная, я была студенткой второго курса, я была таким типажом. В театре так не бывает, а в кино это возможно, когда какой­то непрофессиональный актер может сыграть такую замечательную роль. Но что­то там, наверное, все же смыкалось, потому что это было такое признание – я получала много писем, всяких предложений. Но я всегда отдавала себе отчет, что это аванс. А потом была картина «Обыкновенное чудо». Я думаю, если меня и помнят сейчас, то благодаря этой картине, и там я хоть что­то играю. И когда я куда­нибудь приезжаю, мне о ней напоминают.

» Раздражает?

Нет, я не могу сказать, что раздражает. Зрительское признание – это, в любом случае, счастье. Конечно, мне иногда бывает обидно, что зрители не видели моих поздних картин. Их не так много, но вот есть три, которые очень достойны, и мне бы, конечно, хотелось, чтобы зрители видели, что эти 55 лет я прожила не напрасно, что я что­то сделала, что я куда­то двигалась, пускай относительно самой себя, но это движение было. Вот, например, фильм «Многоточие».

» Георгий Данелия в своей книге «Чито-Грито» очень тепло пишет о вас. Вам тоже было приятно с ним работать?

Да, конечно. Во­первых, он гениальный режиссер, и я это знала. Я тогда как раз посмотрела картину «Не горюй». Причем, сначала на нее пошел мой брат (Юрий Вяземский – писатель и телеведущий. – Прим. ред.), вернулся и сказал родителям: «Я посмотрел фильм, вы завтра идете смотреть эту картину и учтите, если она вам не понравится, мне с вами будет очень трудно жить». Мы все были в восторге от фильма, естественно, а потом у нас с Юркой этот фильм был такой лакмусовой бумажкой. И если кто­то появлялся в доме, мы так невзначай спрашивали: «А скажите, пожалуйста, как вам фильм «Не горюй»?. Если человек не захлебывался от восторга, он для нас переставал существовать, какими бы добродетелями он ни обладал. Поэтому когда мне позвонил ассистент Данелии по актерам, у меня отнялись руки­ноги, и я пришла туда совершенно полумертвая. В нем есть что­то такое поразительное, что не дает расслабиться. Существование рядом с ним требует какого­то определенного тонуса. И все, конечно, в него влюбляются, все окружающие женщины без исключения были в него влюблены, потому что он человек исключительного обаяния и таланта.

» А как вам удавалось с училищем договариваться? Ведь раньше студентам запрещали сниматься в кино.

У меня был гениальный художественный руководитель курса – Юрий Васильевич Катин­Ярцев. Он забрал нас
в 72­м году, а перед нами был курс, где учились Гундарева, Богатырев. Говорят, что наивысший талант – это открывать талант в другом. Он и сам был очень одаренным актером. При этом он был человеком, лишенным амбиций в каком­то таком примитивном смысле. Он понимал, что это предложение, от которого ты не можешь отказаться, как в «Крестном отце», он понимал, что такое Данелия, и он понимал, что это предложение может решительным образом повлиять на судьбу. Что и произошло, потому что в Театр Маяковского меня взяли благодаря фильму «Афоня». Главный режиссер театра Гончаров посмотрел этот фильм, и они меня взяли без показа. Позвонили и сказали, что он приглашает меня в труппу, что было такой фантастической удачей.

» Чем в актерском смысле работа в театре отличается от работы в кино? Что вам больше нравится?

Я для себя давно определила, что театр – это дом, а кино – это гости, куда очень хорошо иногда сходить, но может быть и очень плохо.

» А может быть плохо?

Может быть ужасно! Мне повезло, и у меня жизнь началась с таких великих режиссеров, и я наивно полагала, что только так и бывает, что только так режиссеры и относятся к актерам, к процессу, только так они владеют вообще собственной профессией, что только так они и могут поставить актерскую задачу. А оказалось, что так почти не бывает. Это бывает крайне редко. Больше 50 картин, а так было в моей жизни 5­6 раз.

» А в театре бывает ужасно или это особенность кино?

В театре бывает ужасно, но в театре проще, потому что в театре все­таки ты что­то можешь сам. Но вот в кино режиссер – это 95% успеха. Когда говорят «актерское кино», «актеры так играют», это может говорить только вопиющий дилетант, ничего не соображающий в профессии, потому что актеры сами по себе ничего не играют.

Есть знаменитая история про актера и режиссера Басова. Актер, который снимался у него в картине, все ходил и спрашивал: какова же моя сверхзадача? К чему я двигаюсь в этой роли? Есть такая терминология профессиональная – «сверхзадача». На что Басов сказал: «Ты играй, играй, а я тебе эту сверхзадачу склею». Поэтому мне кажется, что в кино актер совершенно беспомощный.

» А если возникает ситуация, когда вы не согласны с режиссерским видением, что будете делать – ругаться с ним или подчинитесь?

Вы знаете, дело в том, что я вообще послушная актриса, и поскольку я сама не очень много чего могу, я знаю это, я завишу от режиссера, поэтому я стараюсь максимально взять то, что можно. И даже у очень среднего режиссера можно все равно чему­нибудь научиться. Но я всегда считаю, что последнее слово должно быть за режиссером. Либо ты соглашайся, либо уйди. Я не люблю актеров, которые срывают репетиции, скандалят. Можно спорить, но нужно дать режиссеру возможность осуществить свое, потому что тогда хотя бы есть надежда. Если актеры все берут на себя – это, на мой взгляд, совершенно безнадежная ситуация.

» А можно сжульничать? На репетиции сделать как он хочет, а на премьере сыграть по-своему?

Есть такой знаменитый актерский анекдот, я должна его рассказать. Один режиссер приехал в провинцию ставить спектакль и говорит: «Я хочу этого актера, он очень талантливый». А ему говорят: «Да, но он непереносимый, вы с ним не справитесь, это чудовищно». В общем, на него наговаривают. Но режиссер говорит: «Ну все равно я хочу с ним попробовать». И вот первая репетиция, приходит этот актер с чудовищным поведением. Режиссер весь дрожит, но просит его что­то сделать:

– Пожалуйста, пройдите эту сцену так.

– Пожалуйста.

– А теперь, пожалуйста, более эмоционально, я попрошу вас. Если можно, вот тут такой взрыв.

– Пожалуйста.

От репетиции к репетиции актер делает все, о чем его просят. Режиссер не нарадуется на актера. Самый послушный, самый податливый. И вот премьера. Режиссер довольный, садится в зале, выходит этот актер и начинает творить что­то несусветное. Ничего из того, что режиссер выстраивал ему, не остается. Тот в ужасе в антракте прибегает в нему и кричит: «Что вы делаете?! Это же совершенно не то!» Актер говорит ему: «Слушайте, когда вы работали, я вам не мешал».

Поэтому, конечно, есть такой момент, когда можно немножко схитрить.

интервью:  Елена ОСИПОВА

Мы благодарим компанию London Theatrical Performances
за помощь в организации интервью

0 thoughts on “Скромная народная Евгения Симонова

  • олег яковлев

    Е.П.Симонова. Желаю счастья,здоровья семье и всего самого хорошего. Я вас по прежнему люблю и смотрю фильмы. Если будут сложности и трудности то поможем. Олег с Бама

Leave a Reply