Интервью

Княгиня Ольга Романова. Легко ли быть принцессой

Праправнучка Николая I и внучатая племянница последнего русского царя Николая II живет в семейном поместье ХIII века Провендер (Provender) в графстве Кент,  наполненном уникальными вещами, принадлежащими многим поколениям Романовых, семейными фотографиями и документами, связанными с историей России. Пишет книгу, основанную на воспоминаниях ее отца князя Андрея Александровича Романова. Является патроном Русского Бала Дебютантов.

– Очень часто любящие отцы называют своих маленьких дочерей “моя принцесса”. К титулу это никакого отношения не имеет. А вот у вас этот титул есть. Как же к вам ласково в детстве обращался отец? Назвать вас “принцессой’’ – это просто констатировать факт.

Screen Shot 2016-08-24 at 00.28.35
Княгиня Ольга Романова

– Отец никогда не называл меня принцессой. Всегда только “my dear”, “my darling”, “my honey-bunny”. И очень часто – “baby”. Даже когда представлял меня. Я всегда была для него маленькой девочкой, самой младшей дочкой. Его дети от первого брака намного старше меня. К 26 годам у него уже было трое детей, а когда родилась я – 54 года. Кстати, и Ольгой он меня никогда не называл.

Мне не нравилось имя Ольга, на мой взгляд, оно недостаточно английское. Я бы предпочла быть Мэри, Елизаветой или Александрой. Вариантов много разных. Александра, к примеру – это и Алекс, и Сандра, и Саша. А Ольга – только Ольга и все.

Князь Андрей Александрович Романов

– Прочитала, что вы получили частное домашнее образование, характерное Дому Романовых. Что включало в себя такое образование?

– Когда родители поженились, они стали жить в поместье моей матери Провендер, в графстве Кент (Provender, Kent) – я там родилась, выросла и сейчас живу.

В возрасте 8 лет маму и ее братьев – семи и шести лет – отправили в школу-интернат, потому как моя бабушка много путешествовала, писала книги и у нее совсем не было времени заниматься детьми. У мамы остались жуткие воспоминания об этой школе, и так как я была их поздним и единственным ребенком, она настояла на моем домашнем образовании. Папа не возражал, он просто обожал меня. До 12 лет я обучалась дома. Помимо учителей по академическим предметам были учителя по теннису, балету, верховой езде. А бальными танцами вместе со мной приходили заниматься все мои местные друзья.

– Насколько я понимаю, уроки русского языка не входили в программу вашего домашнего образования. Почему?

– Отец свободно говорил на пяти языках, общался по-русски со своими старшими детьми. Но не со мной. Когда к нам приезжали его двоюродные братья, дяди, тети, они говорили только по-русски, а мы с мамой тихонько сидели в уголочке и  прислушивались.

Думаю, это из-за трагической революции. Отец старался не то чтобы забыть Россию и все, что с ней связано, а скорее не пускать ее в нашу жизнь.

Он, к сожалению, немного рассказывал о том периоде своей жизни. Ему был всего 21 год, когда в 1918 году его семья была вынуждена покинуть Россию. Во время революции они находились в Крыму, в Ай-Тодор – имении его отца (Великого князя Александра Михайловича). Это недалеко от Ялты. Небольшая дорожка соединяла имение и Ливадийский дворец – летнюю резиденцию Николая II. Бабушка княгиня Ксения Александровна была родной сестрой Николая II. По этой тропинке можно было легко попасть во дворец – они много времени проводили вместе.

Отец очень любил Ай-Тодор. Дети с нянями жили там в большом доме, а родители – рядом, в доме поменьше. Отдельно от детей.

Огромный дом был окружен виноградниками, спускающимися к морю. Деду принадлежало 90% всех виноградников Крыма. Там делали замечательное вино.

Ваш отец страдал от ностальгии по России?

Отец очень скучал по России и всегда говорил, что когда-нибудь ситуация изменится и можно будет вернуться. Он желал всем сердцем поехать, но очень боялся за себя и свою семью. Ехать туда – был огромный риск. На двух моих двоюродных дедов после революции за пределами России были совершенны покушения.

Родители и меня просили не ездить в Россию. Очень нервничали по этому поводу. Первый раз я поехала в Россию в 1998 году на церемонию перезахоронения останков царской семьи вместе со своим сыном и еще пятьюдесятью шестью Романовыми.

Когда они уезжали из России, смогли ли что-то взять с собой, что потом перешло к вам по наследству и вы сейчас храните?

Для эвакуации членов семьи Романовых королем Великобритании Георгом V (George V)  был послан линкор британского Королевского флота «Мальборо». На его борту навсегда покинули Россию мой отец со своей первой женой, дед (Великий князь Александр Михайлович), бабушка (Великая княгиня Ксения Александровна), прабабушка  (вдовствующая императрица Мария Федоровна) и еще много других членов семьи. На удивление, они смогли забрать с собой даже больше, чем ожидали.

Многое, что было вывезено из России прабабушкой Марией Дагмар, – Марией Федоровной – отправилось в ее родную Данию, где она поселилась на вилле Видёре, недалеко от Копенгагена. Уже гораздо позже мы перевезли сюда часть мебели, коллекцию фарфора, картины и семейные фотографии.

В библиотеке в моем доме Провендер (Provender) стоит стол, сделанный специально для Марии Дагмар, привезенный из Копенгагена. А в кожаных сундуках, принадлежавших моему отцу, с которыми он уехал из России, я храню одеяла и подушки. Они и сейчас в прекрасном состоянии.

А как насчет семейных драгоценностей? Досталось ли вам из них что-то?

Я бы очень хотела, но, к сожалению, нет. Многие ювелирные украшения, яйца Фаберже и прочие ценности прабабушке пришлось продать или обменять на еду. У них совсем не было денег. Что-то из оставшегося перешло дочерям. Отцу ничего из драгоценностей не досталось.

Зато у нас сохранилось много икон.

Ваш отец, Великий князь Андрей Александрович, был одним из основателей Объединения членов рода Романовых. Вы входите в комитет объединения. Сколько сейчас во всем мире насчитывается членов рода Романовых?

После революции в России много Романовых было расстреляно большевиками, но в основном представители Российского императорского дома смогли покинуть страну. Оказавшись в изгнании, они осели в Европе, кто-то перебрался в Северную Америку и Австралию. После Второй мировой войны контакты между членами рода значительно ослабли. Тогда возника идея Объединения, чтобы иметь возможность чаще общаться и следить за успехами членов семьи. В 1979 году отец был старейшим из Романовых и было предложено именно ему возглавить Объединение. Но он отказался – в 82 года довольно сложно брать на себя такую ответственность.

Сложно точно сказать, сколько осталось членов семьи, многих уже нет в живых. Последний раз Объединение собиралось в 2001 году. Романовы – странные люди, когда встречаются – любят друг друга безмерно, но стоит разъехаться – и могут совершенно не давать о себе знать в течение нескольких лет.

Как познакомились ваши родители? Существует романтическая история встречи ваших родителей?

Не так чтобы история была очень романтическая.

Родители впервые встретились в посольстве Финляндии в Лондоне в середине 20-х годов. Бабушка дружила с финским послом, и мама иногда помогала на приемах в посольстве встречать гостей. Отец был со своей первой женой, они потом много раз встречались в других местах. После смерти первой жены отца родители вновь встретились в Шотландии, на приеме в королевском замке Балморал (Balmoral Castle) и вскоре поженились.

Девичья фамилия вашей матери МакДугалл, в Лондоне есть аукционный дом, специализирующийся на русском искусстве, с таким названием. Это ваши родственники по материнской линии?

Мою маму звали Надин МакДугалл. Мы дальние родственники с Вильямом МакДугалл, но я никогда не встречалась с ним.

Я знаю, что вы явлетесь патроном нескольких балов, проводимых в Лондоне. Помните бал, на котором вы дебютировали?

Я патрон четырех балов и не только в Лондоне. Русский Летний Бал (Russian Summer Ball) – моя бабушка Ксения Александровна была патроном этого бала, Казацкий Бал (Cassack Ball), Русский Бал Дебютантов (The Russian Debutant Ball in London) – это в Лондоне, а Русский Бал в Болгарии проводится в Софии.

Свой первый бал помнит каждый дебютант. Поэтому мне доставляет такое удвольствие быть патроном и присутствовать на Балу Дебютантов. В этом году в ноябре в Лондоне будет проводиться уже четвертый Бал Дебютантов.

Мой самый первый бал был в немецком посольстве в Лондоне в конце 60-х годов. Было ужасно интересно. Затем весь сезон, восемь месяцев я провела в белом платье. Мой собственный бал на 400 человек проходил в Dorchester Hotel. Из них только 150 были мои друзья, а остальные приглашенные – друзья родителей. Это был костюмированный бал в стиле Джорджетт Хейер (Georgette Heyer) – основательницы жанра «любовный роман эпохи Регентства». Это было замечательно! Особенно мужские костюмы – бриджи с подвязками.

Приходя на бал, вы танцуете?

Не очень часто. Но мазурку и русскую кадриль – обязательно!

Вы ведете активную социальную жизнь? Кроме балов ходите на скачки, конное поло, регату?

Чесно говоря, моя социальная жизнь не так уж и активна. На королевские скачки (Royal Ascot) ходила всего несколько раз в жизни.

Я люблю деревню, лошадей и охоту. В Лондон приезжаю лишь на какие-то специально проводимые мероприятия. Моя повседневная жизнь проходит в Провендер, в деревне в Кенте. Я типичный деревенский житель. Proper country bumpkin. Люблю своих собак – они всегда и везде следуют за мной. Внуки говорят: “Бабушка любит своих собак больше нас и разговаривает с ними все время”. Так и есть. Часто чувствую себя лучше и комфортней с животными, чем с людьми.

www.provenderhouse.co.uk 

Фото: Егор Писков  www.egorpiskov.com

Leave a Reply