Особенности национального кинематографа: Скиннер и Филатова
Так получилось, что приблизительно в одно время английский актер Джетро Скиннер снялся в ленте режиссера Ю. Бычковой «Плюс один», а русская актриса Вера Филатова — в картине англичанина Фила Клейдона с труднопереводимым названием «Lesbian Vampire Killers» (то ли лесбиянки убивают вампиров, то ли вампиры-лесбиянки убивают всех подряд, и кто-то убивает их самих). Работа в «Плюс один» выпускника манчестерской Школы актерского мастерства Скиннера была отмечена главным призом за исполнение мужской роли на фестивале «Кинотавр» в Сочи в 2008 году. Вера получила прекрасные отзывы за убедительное изображение очень плохой девочки–вампира. Мы попросили их рассказать об особенностях национального кинематографа — Джетро поделился взглядами на российскую «фабрику грез», а Вера рассказала о работе в Англии.
Как вы получили главную роль в русской картине?
Позвонил приятель и предложил поучаствовать в кастинге в Лондоне. Предупредил, что роль я не получу – это большой русский проект, из которого уволили раскрученного американского актера и в очередь встали известные англичане. Я закончил работу в саду и переваривал новость о том, что у меня будет ребенок. На кастинг я отправился не переодевшись и в соответствующем настроении. Приятель, увидев меня, сказал: «Чувак, ты выглядишь так, как будто тебе только что сообщили, что ты станешь отцом». Было не смешно.
Как проходил кастинг?
Обычно режиссер смотрит на резюме, а Оксане Бычковой главное было увидеть характер. Мне предложили станцевать под мультик про Красную Шапочку. Я пустился в пляс. Не знаю, что я изображал, но через минуту все громко хохотали, и я понял, что у меня есть шанс. Через три дня паковал чемодан.
Вы участвовали в обсуждении фильма «Плюс один» в программе Гордона «Закрытый показ», где прозвучало много критических отзывов. Как вы себя чувствовали под перекрестным огнем критиков?
Я не мог поверить своим ушам и глазам, когда участники начали кидаться друг на друга, а заодно на режиссера, продюсера и актеров, и открыто говорили, как они этот фильм ненавидят, как он ужасно снят, какие плохие декорации, какой слабый сценарий и т.д. Я не могу себе представить такую программу на английском телевидении.
Давайте попробуем определиться с жанром фильма. Что это было? Существует множество версий: трогательная любовная история, классическая русская сказка с предсказуемым сценарием, лирическая комедия…
Я бы не стал выискивать глубинные смыслы в этом фильме. Я слышу все эти обвинения в отсутствии реалистичности – вот, мол, не могут русские менты принести девушке мешок конфет и потом оставлять любовные послания у нее под окном на асфальте. Зачем так серьезно ко всему относиться? В конце концов, менты тоже люди! Это романтическая комедия – с одной стороны. Самое главное – честное позитивное послание от режиссера всему миру.
Вы настолько естественно выглядите в роли кукольника, как будто всю жизнь только этим и занимались!
Это актерское мастерство. Только в случае с Дигги вживаться пришлось сразу в две роли. Он же тоже парень с характером – говорит другим голосом, двигается, отпускает шуточки. Было сложно.
Один из российских критиков высказал мнение, что вы так великолепно играли, потому что не понимали, что вам говорит режиссер…
У меня было две основных директивы: «Не улыбаться!» и «Улыбаться!». Хотя нет, была еще одна: «Побольше иронии, побольше иронии!». Через какое-то время я понял, что русская «ирония» и «английская ирония» – понятия разные. Русская ирония – это легкое дурачество. Английская ирония сродни сарказму.
Кстати, о голосе – вы по-другому звучите в реальной жизни. Вы на съемочной площадке меняете голос?
Да, замечал за собой такое – каждый раз, когда общаюсь с иностранцами, говорю с другим акцентом и другим голосом. Моя мама просто ненавидит это, жена тоже. Мне кажется, это такой эффект взаимодействия с другим человеком – понятия не имею, как это все происходит.
Съемки происходили в Москве. Поделитесь интересными историями!
В первый день съемок режиссер сломала ногу, и доктора предписали ей лежать минимум 10 дней. А у меня проект в Лондоне. Я спросил других участников команды, что они думают, и мне сказали: «Надо найти другого доктора». Этот другой доктор прописал Оксане ни в коем случае не лежать на месте. Ей наложили гипс и вернули на съемочную площадку.
Восприятие фильма «Плюс один» в России и других странах будет отличаться?
Меня больше всего удивляет обсуждение этой картины в России! Все почему-то цепляются за тему секса. Главный герой переспал с главной героиней. Внимание, вопрос: какое у них будет будущее? Мне это не понятно. Герои пережили момент единения в настоящем времени. Там не стоял вопрос о построении долгосрочных отношений. Им просто было хорошо.
Главный герой Том – веселый раскрепощенный хулиган, с виду довольный жизнью. А кто там скрывается за маской кукольника? Том на самом деле счастлив?
Нет, конечно. Он одинок, и прячется за клоунской маской. Я привнес кое-что от себя лично в характер героя. Люди иногда заявляют: «Я такой-то и такой-то». А я им говорю: «Да нет, это тебе так кажется», и начинаю их испытывать. То же самое Том проделывает с Машей. Он сразу понимает, что Маша – очень интересная глубокая девушка, только скрывает это за строгой маской переводчицы.
Какие были сложности за два месяца проживания в Москве?
Много всего было… Меня преследовало все время чувство голода. Нас кормили один раз в день. В Англии я привык к завтраку, обеду, ужину. Голодный актер – злой актер. И постоянный недосып. Я был настолько ошеломлен размахом проекта, что мне было абсолютно не до сна.
Как вы думаете, Том вернется в Россию?
Если его пригласят, то он обязательно вернется. Не из-за романтических чувств, по работе. Есть идея снять продолжение фильма «Плюс один» в Лондоне. Они хотят, чтобы моя маленькая дочка снималась в этом фильме – якобы это наш с Машей совместный ребенок.
Ну и как вам такое предложение?
Это пока всего лишь идея. Когда она оформится в проект, тогда и поговорим об этом подробнее.
Новые предложения от российских режиссеров уже начали поступать?
У российского кинематографа мощный потенциал и много талантливых режиссеров и актеров. На данном этапе не могу поделиться подробностями, но очень надеюсь вернуться в Россию и поучаствовать в новых проектах. Я даже собираюсь для этого выучить русский язык.
Вера Филатова: от Достоевского до вампира
Вера, более года назад мы встречались с тобой в связи с выходом спектакля по произведению Достоевского «Неточка Незванова». Сегодня на экранах Великобритании идет фильм с твоим участием «Lesbian Vampire Killers». Как ты стала вампиром?
Когда я прочитала полный заголовок предлагаемого сценария, то позвонила в негодовании своему агенту и сказала, что она может забыть о моем участии. Та, обидевшись, стала объяснять, что это очень хороший проект с прекрасными актерами – Мэтью Хорном и Джеймсом Кордоном, известным благодаря скетч-шоу «Гэвин и Стейси». Мне нравилось, как Мэтью работал в популярном телешоу с Кэтрин Тейт. Если я не могу прочитать сценарий до третьей страницы, то я его откладываю в сторону. Этот сценарий оказался очень смешным, я представила, как будут работать Мэтью и Джеймс, и согласилась.
Как проходили съемки?
Мэтью и Джеймс очень разные. Когда они вместе – это другая динамика и совершенно другой мир, который ты не понимаешь. Я играла в основном с Мэтью, и у нас были чудесные отношения. О Джеймсе говорят, что он заразился звездной болезнью. Я на профессиональном уровне его очень уважаю, но как с человеком сблизиться с ним не смогла. Студия находилась в Ист-Энде, и во время съемок там нашли бомбу времен Второй мировой войны – нас эвакуировали и сказали, что если бы она взорвалась, то съемочная группа оглохла бы. Потом были протесты лесбиянок, которые, не читая сценария, решили, что фильм – это атака на секс-меньшинства, что в картине мужчины хотят поубивать лесбиянок.
Из названия, кстати, непонятно, кто кого убивает…
Убивают лесбиянки, но не потому, что они лесбиянки, а потому, что они вампиры. Они находятся под силой проклятия, а потому похищают женщин и превращают их в себе подобных, а мужчин просто убивают. Джеймсу и Мэтью суждено спасти вымирающее население близлежащего городка, но для этого инстинкт самосохранения должен победить основной инстинкт.
А муж не возражал против участия в фильме с таким названием?
Как он мог! Кстати, съемки проходили во время наших свадеб – одна была на Украине, другая в Италии, и режиссер согласился работать, исходя из наших обстоятельств. Было немного странно находиться в образе вампира-лесбиянки в шесть вечера и понимать, что на следующее утро я выхожу замуж.
Что изменилось после фильма?
Моя фигура – я забеременела во время съемок и сейчас со дня на день должна родить мальчика. Это, наверное, сценарий повлиял – пыталась доказать себе, что я не вампир-лесбиянка. Сейчас я занимаюсь семьей и магистратурой. Но агент по-прежнему посылает меня на пробы – вот недавно была на кастинге для фильма Вуди Аллена.
Так каким образом симпатичная девочка из Донецка оказалась на широком английском экране?
Я училась в школе в Брайтоне, потом поступила в экономический университет LSE (London School of Economics) на экономическо-философское отделение, хотела быть академиком, доктором философии. Мне предложили работать над докторской диссертацией, но я поняла, что это не мое. Я решила пройти короткий летний курс драматического искусства в актерской академии LAMDA (London academy of Dramatic arts). К моему удивлению, по его окончании я получила предложение поступить в академию – обычно это предусматривает длительный процесс отбора в несколько туров. Я выучила монолог, прошла один тур и поступила. В мои планы не входило стать актрисой – то, что это мое призвание, я поняла уже ближе к концу трехлетнего курса.
А был страх перед сценой?
Конечно. Из всего актерского опыта у меня была только игра в школьных спектаклях. Когда в академии нам для практики стали давать небольшие роли, то со сцены я уходила в состоянии шока, не помня, что я говорила и делала.
Пьеса «Неточка Незванова» стала твоей первой самостоятельной работой после окончания актерской школы. Как ты решилась на такой шаг – в течение полутора часов держать публику без какой-либо поддержки, ведь ты была единственным актером на сцене.
Я была уверена в этом проекте, и от той уверенности появлялась сила. Достоевский – один из моих любимых писателей. Это его единственный роман, написанный от лица женщины. Он о музыканте, который не развил свой талант и из-за этого погубил и себя, и свою семью, и эту девочку, которая все же так его любит, что все прощает. По совету знакомого режиссера я оказалась в Питере, где проводили мастер-классы режиссер Александр Марков и специалист по сценической речи Валентина Белецкая. Они и предложили сделать постановку «Неточки Незвановой» в Питере. В итоге мы решили поехать с этой пьесой на театральный фестиваль в Эдинбурге.
И какие были впечатления от Эдинбурга?
Это была проверка на прочность – я вложила в это предприятие собственные небольшие сбережения. Мы сами печатали и раздавали листовки-приглашения. Я играла в небольшом помещении перед горсткой зрителей на дневном представлении. Время дня фильтровало зрителя – было понятно, что эти люди оказались в зрительном зале не случайно.
Потом постановка оказалась в Лондоне – театр в Нью-Энд предложил нам помещение. Мне самой пришлось продюсировать какие-то вещи, было сложно, но то, что спекталь выдержал три недели на лондонской сцене, придало мне уверенности.
Тебя не смутили восторженные отзывы критиков?
Успех стал результатом обоюдного труда самого произведения и режиссеров. Это было настоящая работа сердца, а не коммерческий проект. Нами двигало желание показать постановку людям. Я понимала, что эта работа может вызвать либо восторг, либо полное отторжение – это ведь не мейнстрим.
Расскажи, как началась твоя карьера на большом экране?
Я параллельно начала играть на телевидении в небольших эпизодах. Первой ролью в кино стала работа в фильме Альфонсо Куарона «Дитя человеческое» («Children of men»). Это была маленькая роль, и мне не повезло – мою героиню вырезали. Сейчас я опять перехожу к кинематографу. Меня отбирают на роли экзотические, то есть англичанок мне не играть. В кино такие роли интересней. В театре меня ограничивает репертуар, и театр дешевле, чем кино, а потому сценарий не перерабатывается, как в кино, где люди ответственны за бюджет.
А страх перед камерой есть?
Как и на сцене, такой страх – нормальное явление, его надо использовать. Это адреналин в крови, если его нет, то надо обращаться к доктору. Страх появляется от неуверенности в том, что ты делаешь, с опытом его становится меньше.
Какие роли тебе предлагают?
Как я говорила, из-за моей неанглийской внешности это роли характерные. Чаще всего в жанрах экшн, фэнтези – не то, что я люблю как зритель, но в них интересно сниматься. Чтобы продвигать собственные проекты, я сейчас пытаюсь получить степень магистра искусств как сценарист в Вестминстерском университете. Меня хотели взять на роль сестры Хабенского в фильме Бекмамбетова « Особо опасен» («Wanted»), но когда Анжелина Джоли получила главную роль, она вырезала оттуда всех женщин, чтобы они не «разбавляли» ее персонаж. Может быть, она и правильно сделала – так ее персонаж получился сильнее. Но я верю – чему быть, того не миновать. Я хочу продвигать себя и как актриса, и как писатель. Сейчас я работаю над сценарием романтического триллера, он чем-то похож на более душевную версию «Ничего личного» («Duplicity») с Джулией Робертс.
Редакция сердечно поздравляет Веру Флатову с рождением сына
