Константин Новоселов: «Нобель» за графен

В 2004 году русские ученые, работающие в Манчестерском центре междисциплинарных исследований и нанотехнологий, открыли новую форму углерода – графен. А в 2010 году Нобелевский комитет присудил Константину Новоселову и Андрею Гейму премию за это открытие в области физики. Сегодня графену посвящено несметное количество научных работ – кажется, этот сверхтонкий материал произведет настоящую революцию в мире техники: микропроцессоры, которые будут делать на его основе, будут работать во много раз быстрее нынешних кремниевых. Уроженец Нижнего Тагила Константин Новоселов – самый молодой нобелевский лауреат по физике за последние 70 лет. Он окончил с отличием факультет физической и квантовой электроники МФТИ по специализации «наноэлектроника» и поступил на работу в Институт проблем технологии микроэлектроники РАН в Черноголовке. В то время там работал еще один выпустник МФТИ – Андрей Гейм. В 1999-м Константин перебрался в Нидерланды и стал аспирантом Андрея Гейма в Университете Неймегена, в лаборатории сильных магнитных полей. Здесь же он встретил свою будущую жену Ирину, которая работала в местной фирме и делала эксперименты в соседней лаборатории. С 2001 года он живет с женой в Англии и работает в Манчестерском центре междисциплинарных исследований и нанотехнологий в группе профессора Андрея Гейма. Хотя ученые долго и целенаправленно шли к созданию графена, идея простого способа его получения пришла случайно. Для очистки поверхности графитовых кристаллов их обклеивали скотчем, потом его срывали и выбрасывали. На скотче оставался слой графита, а у графитового кристалла появлялась идеально гладкая поверхность – ее-то и исследовали, а Гейма и Новоселова заинтересовал скотч и то, что на нем оставалось. Склеивая и разлепляя скотч с графитом, ученые получили слой графита толщиной в один атом… И прозвище garbage scientists – «мусорные ученые». Первые результаты открытия были опубликованы шесть лет назад в журнале Science. Согласно завещанию Альфреда Нобеля, премия выдается только за работы, получившие экспериментальное подтверждение и практическое применение, и только живым ученым. Академик Гинзбург получил премию за сверхтекучесть и сверхпроводимость в 2003 году, в то время как работы по этим темам были завершены соответственно в 1958 и 1950 годах. Академик Жорес Алферов стал лауреатом «Нобеля» по физике в 2000 году, через тридцать лет после защиты докторской диссертации о гетеропереходах в полупроводниках. В случае с графеном путь от первой публикации до Нобелевской премии занял всего шесть лет.

» В октябре 2010 года вы получили Нобелевскую премию за открытие двумерного материала графена. Эйфорию до сих пор ощущаете?

Я стараюсь забыть об этом, а поздравления только мешают. Открытие ведь было сделано на самом деле уже 6 лет назад, сейчас мне интересны новые проекты. А потому я стараюсь давать как можно меньше интервью, не выезжаю на конференции, в общем, продолжаю работать в лаборатории. Я научился говорить «нет», иначе пришлось бы проводить время в разъездах и рассказывать о том, что уже произошло, вместо того чтобы двигаться вперед.

» В вашей лаборатории работает много русских. Это свидетельство превосходства российской системы образования над английской?

Конечно, нет. Вы, наверное, читали список профессоров, а тут действительно как­то исторически сложилось. Но среди студентов русские ребята, конечно, выделяются, но у них сильные конкуренты – у нас обучаются таланты со всего мира. Сравнивать системы образования я не могу, потому что не преподаю в Англии. К тому же я выпускник Московского физико­технического института, где обучение в принципе отличается от системы в других вузах. Оно более приближено к тому, как работают западные учебные заведения – у студентов есть возможность общаться с учеными практически с первого курса, а при желании они могут быть вовлечены в исследовательскую работу уже после второго­третьего курса.

» Открытие графена произошло случайно, хотя ничего в этой жизни не происходит случайно.

Как правило, ученый только в ретроспективе может сказать, что произошло открытие. А когда вы работаете, то идут эксперименты один за одним, и в какой­то момент у вас есть тот результат, который кто­то другой, возможно, сочтет за открытие, а для вас это рядовой результат. Считалось, что получить материал со свойствами графена невозможно. Лев Ландау и Рудольф Пайерлс считали, что силы взаимодействия между атомами должны смять такие материалы в гармошку или свернуть в трубочку. Однако нам удалось получить такой материал. Мы прилепляли скотч к графиту, затем его сдирали и отбирали под микроскопом мельчайшие частицы. В результате получился графен. На сегодня это самый прочный из созданных людьми материалов. Он также сверхтонкий и обладает проводимостью лучшей, чем медь.

» Графену предрекают сумасшедшее будущее. Говорят, что он заменит множество материалов, будет применяться вместо кремния в компьютерных схемах, использоваться в самолетостроении. Вам интересно участвовать в коммерческом применении материала или вы хотите продолжать работу в лаборатории?

Я прежде всего ученый. Приятно, что теперь я могу позволить себе заниматься теми исследованиями, которые мне интересны. Конечно, интересно будет увидеть, какое применение получит графен.

Увлекательно найти для него новые отрасли применения, а не просто использовать его для замены уже существующих материалов. В будущем я вижу, что 80% моего времени будет занимать чистая наука. На сегодняшний день мы не участвуем в коммерческой стороне применения графена и не получим от него материальной прибыли. Но я знаю, что Samsung планирует выпуск мобильных телефонов с использованием графена уже в 2012 году. Коммерциализация материала идет очень быстро. Если кто­то получает патенты, то он и зарабатывает деньги. Мы сознательно этим не занимаемся. Можно было бы потратить время на получение патентов, но это очень скучно. Это время лучше использовать на новые исследования.

» Нобелевскую премию вы получили, работая вместе с Андреем Геймом. Кажется, до этого Андрей получил Игнобелевскую, или, как ее еще называют, Шнобелевскую, премию. (Андрей Гейм — второй в истории «Нобеля» лауреат, ставший обладателем и самой смешной, и самой серьезной премии мира. – Прим. ред.).

Премию получил Андрей в 2000 году за так называемую левитирующую лягушку. Используя свойства сверхпроводящих магнитов и эффект диамагнитной левитации, Гейм поднял в воздух сначала лягушку, потом кузнечика. Его коллегой по этой разработке был Майкл Бэрри из Бристольского университета. Шнобелевская премия – очень веселое мероприятие, многие лауреаты серьезной Нобелевской премии проводят разные несерьезные эксперименты. Ее выдает не Королевская академия наук, а сатирический журнал «Анналы невероятных исследований».

» Как семья отреагировала на получение вами Нобелевской премии?

Жена восприняла очень спокойно. Дома поблажек нобелевскому лауреату не дают. Наверное, не хочет, чтобы у меня развилась звездная болезнь. Дочки пока не понимают, что произошло, – им всего по 15 месяцев.

» Жена – тоже ученый?

Да, она биолог, технический директор компании, которая производит медицинское оборудование.

» Пресса шумела, что вас приглашали работать в русскую Силиконовую долину в Сколково, а вы отказались.

Я общался со многими людьми в России, но не разу не получал прямого приглашения. Признаюсь, я точно не знаю, что происходит в Сколково. Мне все равно где работать – если есть хорошие условия, то мне в этом месте жить интересно. Сейчас такие условия есть в Манчестере, а будут где­то лучше – почему же не переехать? Самое главное – наличие хорошего коллектива и возможность приглашать новые таланты.

интервью:  Елена РАГОЖИНА