Конфуций: мудрость у реки жизни
Конфуций — фигура, окутанная дымкой веков, мудрец, чьи слова до сих пор цитируют, хотя он жил задолго до появления твиттера и мемов про котиков. Его жизнь, как старый свиток, полна историй, которые то ли были, то ли их приукрасили последователи. Но это не мешает им быть чертовски интересными. Вот некоторые эпизоды из жизни Конфуция, которые рисуют его не только как бородатого философа, но и как человека с характером, с чувством юмора и кучей житейских проблем.
Когда Конфуций родился в 551 году до нашей эры в царстве Лу, его семья не была из тех, кто разъезжает на золотых колесницах. Отец, Шулян Хэ, был военным, но к моменту рождения малыша уже стариком, а мать, юная Янь Чжэнцзай, растила сына практически в одиночку после смерти мужа. Мальчика назвали Цю, что значит “холм”, — говорят, из-за необычной формы его лба. Уже с детства он был не из тех, кто гоняет мяч по двору. Вместо этого Цю устраивал “ритуалы” с игрушечными алтарями, изображая жреца. Соседи, небось, косились: “Что за странный пацан?” Но этот “странный пацан” уже тогда впитывал идеи порядка и гармонии, которые потом лягут в основу его учения.
В юности Конфуций был не кабинетным умником, а парнем, который брался за любую работу. Ходят слухи, что он пас скот, вёл учёт зерна и даже подрабатывал смотрителем складов. Не то чтобы он мечтал о карьере “главного по амбарам”, но жизнь заставляла. При этом он умудрялся учиться всему подряд: от музыки до стрельбы из лука. Представляете, Конфуций с луком в руках, целится в мишень и философствует о смысле жизни? К 19 годам он женился, завёл сына, которого назвал Ли (что значит “карп” — видимо, любил рыбалку или просто был оригиналом). Семейная жизнь, правда, в историях почти не упоминается — то ли скучно было, то ли летописцы решили, что мудрость интереснее бытовухи.
Однажды, уже будучи взрослым, Конфуций решил пробиться в политику. В царстве Лу он получил должность вроде министра юстиции. И вот тут началось веселье. Он взялся за дело с таким рвением, что преступность, говорят, почти исчезла. Ходит байка, что он убедил местных аристократов снести укрепления своих замков, чтобы ослабить их власть и укрепить центральное правление. Аристократы, конечно, скрипели зубами, но Конфуций умел быть убедительным. Правда, его прямота сыграла злую шутку: он так достал местных богачей своими реформами, что те подговорили правителя Лу отправить его в отставку. Мораль? Даже великим философам не стоит слишком сильно наступать на мозоли власть имущим.
После изгнания из Лу Конфуций не ушёл в закат писать мемуары. Вместо этого он собрал своих учеников и отправился в путешествие по Китаю, словно рок-звезда в турне. Его “группа” состояла из преданных последователей, которые записывали каждое его слово (и, возможно, закатывали глаза, когда он в сотый раз говорил про “благородного мужа”). Они колесили по царствам, пытаясь убедить местных правителей внедрить конфуцианские идеи. Успех был так себе: цари слушали, кивали, а потом вежливо (или не очень) показывали на дверь. Один правитель даже спросил: “Зачем мне твой порядок, если я и так сижу на троне?” Конфуций, говорят, только вздохнул и пошёл дальше.
В этих странствиях случались и курьёзы. Однажды Конфуция с учениками окружили в поле какие-то местные хулиганы, приняв их за шпионов. Ученики запаниковали, а Конфуций, вместо того чтобы драться или бежать, начал… играть на лютне. Да-да, посреди поля, под взглядами недружелюбных типов, он бренчал на струнах и пел что-то возвышенное. Хулиганы, видимо, так обалдели от такой наглости, что просто ушли. Мудрость, харизма или просто лютня как оружие массового поражения? Решайте сами.
Ещё одна история — про Конфуция и его любовь к ритуалам. Он был помешан на том, чтобы всё делалось “по правилам”. Однажды его пригласили на пир к какому-то вельможе. Хозяин, желая подколоть, подал блюда в неправильном порядке. Все ждут, что Конфуций начнёт есть, а он сидит с каменным лицом и заявляет: “Ритуал нарушен, я не ем”. Гости в шоке, вельможа краснеет, а Конфуций, как ни в чём не бывало, уходит. Упёртый? Ещё как. Но для него ритуалы были не просто формальностью — это был способ держать мир в гармонии. Хотя, признаться, я бы на его месте всё-таки попробовал утку.
Конфуций был не только строгим учителем, но и мастером подколов. Один ученик, Цзы-лу, вечно лез с вопросами и спорами. Однажды он спросил что-то вроде: “Как быть, если долг перед семьёй противоречит долгу перед государством?” Конфуций, вместо длинной лекции, бросил: “Если бы ты меньше болтал, то сам бы уже понял”. Цзы-лу, говорят, обиделся, но потом всё равно вернулся за новой порцией мудрости. Ученики вообще были для Конфуция как вторая семья — он их и ругал, и хвалил, и, похоже, искренне любил, хотя иногда ворчал, что они “тупят”.
Ещё одна байка — про Конфуция и его встречу с отшельником. Во время странствий он наткнулся на старика, который жил в лесу, подальше от всей этой политической суеты. Старик начал издеваться: “Ты, Конфуций, бегаешь по царствам, учишь людей, а мир всё равно в хаосе. Не проще ли плюнуть и уйти в горы?” Конфуций мог бы обидеться, но вместо этого улыбнулся и сказал: “Если я не буду пытаться, кто тогда?” Отшельник, говорят, только хмыкнул, но в глубине души, может, и зауважал этого упрямого философа.
К старости Конфуций вернулся в Лу, уставший, но не сломленный. Он уже не рвался в политику, а занялся преподаванием и редактированием древних текстов. Его дом превратился в нечто вроде философского хаба, где ученики спорили, пили чай (или что там пили в те времена) и обсуждали, как сделать мир лучше. Говорят, он лично отредактировал “Книгу песен” и другие классические тексты, чтобы они лучше передавали его идеи. Это как если бы он взялся за ремастеринг старых хитов, только вместо гитар — моральные принципы.
Однажды, уже в преклонном возрасте, Конфуций заболел. Ученики дежурили у его постели, а он, как настоящий драматург, выдал: “Мир не принял мои идеи, но я сделал всё, что мог”. Звучит пафосно, но, честно, после всей его жизни это было вполне искренне. Он умер в 479 году до нашей эры, оставив после себя не только учение, но и кучу историй, которые до сих пор пересказывают. Ученики потом собрали его высказывания в “Лунь Юй” — что-то вроде цитатника великого человека, только без картинок с закатами.
Есть ещё одна история, почти легенда. Говорят, Конфуций как-то увидел, как ребёнок играет у реки, и спросил: “Не боишься утонуть?” Малец ответил: “Если я буду осторожен, река меня не тронет”. Конфуций засмеялся и сказал ученикам: “Вот вам и мудрость — простая, как детская игра”. Не факт, что это правда, но звучит так, будто Конфуций мог бы это сказать. Он умел находить смысл в мелочах, будь то река, ритуал или даже дурацкий вопрос ученика.
И, наконец, история про Конфуция и его смирение. Один раз к нему пришёл какой-то важный чиновник и начал хвастаться своими достижениями. Конфуций слушал, кивал, а потом тихо сказал: “Благородный человек не хвалится, а делает”. Чиновник ушёл, а ученики спросили: “Учитель, почему вы не поставили его на место пожёстче?” Конфуций усмехнулся: “Зачем? Он и так знает, что я прав”. Вот это был его стиль — не кричать, не тыкать пальцем, а просто сказать пару слов, которые потом крутятся в голове годами.
Конфуций был не просто стариком с длинной бородой и пафосными цитатами. Он был живым, со своими странностями, упрямством и верой в то, что мир можно сделать лучше, даже если он сам этого не увидит. Его истории — это не только про философию, но и про то, как быть человеком в мире, где всё идёт наперекосяк. Он учил, спорил, играл на лютне, злил аристократов и смеялся над собой. И, честно, если бы он жил сегодня, то, наверное, вёл бы твиттер, где постил бы что-то вроде: “Ритуалы — это важно, но не забывайте про кофе”.
