Домье: образы Парижа
«Как современен старик Домье!» – писал художник и критик Александр Бенуа в 1934 году. 80 лет спустя, стоя у небольшого полотна Домье «Человек с канатом», убеждаюсь, как прав был главный «мироискусник»! Зависшая между небом и землей фигура на холсте кажется написанной моим современником, художником XXI столетия. Не менее современны и типажи, глядящие с литографий и картин Домье, – их двойников без труда нахожу здесь же, среди публики, пришедшей в Королевскую академию художеств на выставку «Домье (1808-1879): образы Парижа».
Из трех ипостасей Домье – карикатуриста, живописца и скульптора – наиболее известна первая. Во всяком случае, так было при жизни художника. Да и впоследствии, если говорить, к примеру, о Советском Союзе, Оноре Домье прежде всего знали по хлестким карикатурам на политиков и власть имущих – вплоть до самого короля! Этот французский художник XIX века был словно скроен на заказ для образа идеального героя агитационного уголка любого советского учреждения. Происхождение – рабоче-крестьянское, образование – урывками, отношение ко всем французским революциям – восторженное; даже в тюрьме художнику пришлось отсидеть за свою политическую сатиру. Это не говоря уже о поэтических образах простых людей, которых Домье всю жизнь воспевал в своих работах!
За такой мощной стеной набивших оскомину клише рядовому советскому гражданину разглядеть подлинного Домье-художника было весьма проблематично.
Итак, родился Оноре Домье в Марселе в семье стекольщика. Однако в портовом городе семья долго не задержалась: обнаружив у себя поэтический дар, отец Домье решил вырваться из провинции в столицу искусств – Париж. Париж к поэтическому дару наивного стекольщика остался равнодушен – хотя некоторых успехов как драматург он все-таки добился. Впрочем, на жизнь этого явно не хватало, так что за первые 12 лет семья Домье переезжала десять раз.
Оноре пришлось рано познакомиться с рабочими буднями – уже в 12 лет он работал рассыльным в суде, затем продавцом в книжной лавке. Несмотря на желание учиться живописи, настоящий курс Домье так и не удалось пройти. Он брал уроки у художника Ленуара, посещал Académie Suisse, проводил долгие часы в Лувре, копируя Тициана и Рубенса. Рост популярности литографии привел парня в мастерскую художника Рамеле, где он в совершенстве освоил эту технику.
Начав с небольших картинок, нотных заголовков и детских книжек-азбук, Домье вскоре переходит к работе для журналов. В сатирическом издании Шарля Филипона «Карикатюр» и были созданы самые известные политические карикатуры Домье. Популярность литографий художника стремительно росла – особенно после появления карикатуры на «короля-гражданина». В толстопузом, на тонких ножках «Гаргантюа» с головой-грушей все мгновенно узнали Луи-Филиппа I. Домье изобразил короля на троне-стульчаке жадно заглатывающим отнятое у французской нации золото. Пройдя через желудок ненасытного властителя, золото появлялось под стульчаком в переработанном виде – как ордена, маршальские жезлы, почетные грамоты и министерские портфели.
За «Гаргантюа» Домье обвинили в «возбуждении ненависти и презрения к правительству, в оскорблении особы короля», оштрафовали на 500 франков и присудили 6 месяцев тюрьмы. Отсидев, пламенный республиканец Оноре с еще большим энтузиазмом взялся за старое. Только теперь это был не площадной юмор в духе Рабле, а едкая, злая сатира на политическую элиту Июльской монархии.
Сидя в палате депутатов в ложе для журналистов, наш художник не делал наброски – предпочитал запоминать лица ораторов, унося в голове каждую черточку. Потрясающий острый дар наблюдателя и феноменальную память Домье отмечали все современники. Придя в мастерскую, художник переводил эти мысленные снимки в глину, лепя небольшие бюстики, с которых затем и рисовал эскизы для будущих литографий. Именно эти моментальные скульптурные шаржи помогали Домье во всех тонкостях передать в карикатурах портретные черты вкупе с нравственным уродством правящих политиков – их беспринципность, хитрость, тупость и жадность. «У этого парня под кожей мускулы Микеланджело!» – утверждал Бальзак, также работавший для журнала «Карикатюр». Многие литографии Домье выпускались в виде отдельных листов большого формата и выставлялись в витринах на всеобщее обозрение («Законодательное чрево», «Улица Транснонен», «Свобода печати»). Журнал «Карикатюр» просуществовал до 1835 года – пока новые «сентябрьские законы» не запретили политическую карикатуру в стране.
Домье ушел в бытовую карикатуру – «сатиру нравов». Литографии художника для газеты «Шаривари» преимущественно исследуют мир буржуа – судей, чиновников, лавочников, рантье. Домье владел всеми оттенками сатиры. Как писал Александр Бенуа, «карикатура была не только его профессией, но самой его природой — тем естественным искажением, в котором, при всем его добродушии, представлялся ему мир… Для одних карикатура есть выверт, случайное отступление, случайная шутка на фоне какой-то жизненной серьезности. Для Домье шутка есть нечто нормальное, и, напротив, «серьезным» он становится очень редко, да и когда становится, то теряет значительную долю своей прелести».
Карикатурой художник занимался до самой смерти, создав около 4 тысяч литографий. Однако язвительная дама сыграла с ним плохую шутку – работы Домье-карикатуриста были настолько известны , что заслонили для публики Домье-живописца.
Кажется, живопись Домье создана другим человеком. Этот язвительный сатирик, трибун, неподкупный республиканец и борец в графике, войдя в реку живописи, превращается в мудреца и созерцателя, лиричного философа, сурового, но доброго. В литографиях – острые шаржированные портреты конкретных политиков, в живописи – символические повествования о жизни-судьбе человеческой. Серии «Прачка с детьми», «Дон Кихот», «Вагон третьего класса», «Театр», «Отправление поезда», «Адвокаты», «Скоморохи» – в этих маленьких живописных шедеврах предстают и социальные типы, и реальные люди. Домье ведет нас в самое сердце рабочего района Парижа, где он жил. Прачки, кузнецы, буржуа в салонах, модницы на бульварах, странствующие клоуны, работники на речных баржах и причалах, швеи – каждый образ врезается в памяти, звучит мощно и символично. Художник не скрывает, что его симпатии всегда на стороне обездоленных и угнетенных: в сатире Домье беспощаден, а в живописи он – художник с душой.
Не менее, чем экспрессивная динамика карикатур, увлекала Оноре статика – люди, слушающие музыку, читающие, создающие или рассматривающие произведения искусства. Вслушивание в окружающее пространство-бытие, где человек остается один на один с собой, говорит о сложной многоликости личности Домье-человека с его симпатиями и антипатиями; как и о художнике, открывающем новые пути в искусстве.
«Человек с канатом» – бытовая сцена с уличным маляром, то ли спускающимся на землю, то ли поднимающимся вверх – перерастает в символ-аллегорию самого художника, застывшего между земным и небесным и не принадлежащего до конца ни тому, ни другому. Микеланджеловская мощь фигуры, поединок светлого и темного, почти абстрактная по структуре живопись… В этой борьбе, следы которой мы видим на холсте в процарапанных, соскобленных мастихином следах краски, – проекция трагичности человеческого существования; и этот странный серый цвет фона, растворяющий в себе бытовые детали, впускающий нас в свое вневременное пространство…
Живая линия Домье струится по бумаге, холсту, извиваясь как уж, растворяясь в глубоких густых тенях, взрываясь мощными световыми аккордами, захватывает в вихрь страстей и эмоций, сродни музыке композиторов барокко.
Оноре высоко ценили его современники – художники и литераторы. Работами тихого, скромного, «милого старого шутника» Домье восхищались Делакруа, Бальзак, Бодлер, Мишле; его произведения были в мастерской у Добиньи и Курбе, Надара и Ван Гога; Эдгар Дега собрал коллекцию из 750 литографий, рисунков и живописных работ Оноре. Пройдут годы, и мастера европейского авангарда найдут у Домье элементы азбуки нового искусства; его нервные линии на сочной поверхности живописи позаимствуют постимпрессионисты и экспрессионисты, серия «Дон Кихот» вдохновит Пикассо; дань творчеству художника отдадут в своих работах Сергей Эйзенштейн, Франсис Бэкон, Питер Дойг, Квентин Блейк, Паола Рэго и другие.
Среди 130 работ Домье, представленных в Королевской академии художеств, – живопись, рисунки, акварели, скульптура и литографии, многие из которых никогда не показывались в Великобритании. Созданные художником «для себя», эти работы позволяют увидеть другую сторону всемирно известного мастера карикатуры – Домье «художника для художников».
Daumier (1808-1879):
Visions of Paris
до 26 января 2014
Burlington House, Piccadilly, London W1J 0BD
www.royalacademy.org.uk
