Ночная экскурсия на колесах

С каждым днем на дорогах больших городов становится все больше велосипедистов. Особенно это ощутимо в Париже и Лондоне после появления возможности арендовать велосипеды. Можно ездить на велосипеде и изучать достопримечательности города в компании единомышленников. Уникальный проект «Лондонская велоночь» ­ ночная велоэкскурсия – прошел в июле в рамках London festival of Architecture. 900 участников, вооружившись радионаушниками, несмотря на проливной дождь, сели на велосипеды и совершили 5­часовой велопробег от рынка Спиталфилдс до Олимпийской деревни в Ист­Энде. Во время путешествия им передавали по радио музыкальные отрывки и замечательные комментарии к увиденным в дороге архитектурным памятникам, составленные Питером Акройдом, Рики Бардеттом, Джоном Марриоттом, Дэвидом Аджайе и другими специалистами по архитектуре и истории культуры. Нам об этом путешествии рассказал организатор и автор проекта «Велоночь» Сергей Никитин.

Создаем чудеса

Я окончил исторический факультет Московского университета и преподаю историю городов и искусства в Российском университете дружбы народов, являюсь его доцентом. Проект «Велоночь» существует уже 15 лет и занимается различными филантропическими инициативами в области городов, изменения городской атмосферы. Мы делаем это разными способами: организацией перформансов, экскурсий, лекций, выставок.

Изначально проект был московский, затем им заинтересовались в Санкт-­Петербурге, потом мы провели его в Киеве. Потом получили приглашение в Рим, Нью­-Йорк. И вот недавно прошла лондонская велоночь, которую мы готовили почти два года.

Если говорить о нашей миссии – мы создаем чудеса. Современному городу не хватает чудес, люди устают от рутины, размеры городов превысили все мыслимые нормы, и для нас самое важное, когда люди, посещая наше мероприятие, чувствуют себя восхищенными, удивленными.

Создавать чудеса, удивлять людей можно разными способами. Мы удивляем их высокой культурой. Мы занимаемся событиями, которые связаны с достижениями высокой науки, науки об искусстве, архитектуре, социологии, экономике, а также мы не забываем о современной и классической музыке, танце, театре.

Город – соловьиный сад

Лондонская велоночь имела два больших акцента. Первый – восприятие самой отсталой части Лондона, Ист­Энда, который сейчас переживает очень интересный, уникальный эксперимент по рестарту благодаря проведению в нем Олимпийских игр. Ист­Энд – это такое бесконечное, бесформенное пространство. Для нас, организаторов, и большинства участников было интересно оказаться в этой лаборатории.

Второй мощнейший акцент – музыка. И тут наше сотрудничество с Trinity Laban Conservatoire of Music and Dance оказалось невероятно плодотворным. Получилась удивительно вдохновляющая часть программы – музыкальный пикник в Crystal Palace, как мы в шутку его назвали – five o`clock tea in the morning, почти часовой концерт студенческого оркестра под управлением Ника Пендлбери.

Чем, по-вашему, Лондон отличается от других столиц мира?

Лондон сейчас абсолютный лидер в мире. Это город, который задает стандарты – стандарты удобства, среды, транспорта, культуры, музыки, архитектуры. Здесь создаются вещи, которые уходят в тираж, на которых делают колоссальные деньги и частенько уже не британцы. Это город концептов. Поэтому для нас было важно показать здесь концептуальные вещи.

При подготовке к очередной велоночи мы с коллегами обсуждаем ритм предстоящего города. Так вот, Лондон сохранил ритм XIX века. Кроме того, Лондон сохранил высокую культуру классической музыки. Для нас это очень важно. Поскольку именно классическая музыка звучит в душах людей, которые создают велоночь.

Уродлив, но любим

А как, на ваш взгляд, в общую картину Лондона вписываются странные новостройки? Не разрушают общую атмосферу?

Лондонцы живут в наследии «тэтчеризма», которое уничтожило планирование города как таковое. Когда-­то над планировкой города работали 400 человек. Знаю, что все это закончилось при великой Маргарет Тэтчер, – наверное, у нее были какие­то причины. Бывший мэр Ливингстон стал это возрождать.

Я думаю, что лондонцы – удивительные реалисты, и это поражает. Базовое ощущение интеллигентного лондонца в том, что он считает: его город был и есть уродлив. Причем это ему не мешает любить свой город. В этом есть колоссальное культурологическое отличие от нашего, российского, отношения к своей столице.

Слово джентльмена

Какая из 15 велоночей вам запомнилась больше всего?

Сложно сказать, с каждой что­то связано. К примеру, в Москве для нас перекрывали Рублевское шоссе – ночью, разумеется. Там движение на велосипедах вообще запрещено.

В лондонской велоночи меня поразил момент, когда мы договаривались об аренде Crystal Palace для утреннего концерта и чаепития. Нам его предоставили бесплатно, а вообще его аренда стоит 16 тысяч фунтов. С администрацией договорились на словах, и ближе к событию я стал беспокоиться: ни писем от них, ни звонков – а вдруг что сорвется! Но оказалось, джентльменское соглашение не требует подтверждений.

Кстати, в Нью­Йорке все делается только под контракт, в России тоже, но там до самой последней минуты опасаешься, как бы чего не сорвалось. В Риме участники спрашивали, где мы нашли такую доброжелательную местную полицию.

Помню, в Москве во время третьей велоночи мы остановились у одного общежития. Его обитатели были озабочены и обеспокоены: почему 700 человек на велосипедах остановились у них под окнами? Им и невдомек было, что напротив стоит здание – памятник конструктивизма.

Ваша безопасность под вашу ответственность

Насколько велосипедисту безопасно на дорогах в разных странах?

Небезопасно. Но я считаю, что проблема везде одна и та же – велосипедисты и автомобилисты не до конца понимают друг друга. Во многом это оттого, что велосипедисты не знают правил дорожного движения и у многих вообще нет водительских прав. Вот и едут как умеют.

Кстати, для наших участников есть правило – иметь при себе шлем. Но в Лондоне нас попросили убрать это из правил, так как здесь это необязательно. На мой вопрос: а как же безопасность? – ответили: она на совести самих велосипедистов. Но я все равно остаюсь при мнении, что правила надо менять: у каждого велосипеда должен быть номер, а у его обладателя – права и шлем, разумеется.