Виталий Игнатенко. ТАСС уполномочен заявить

Виталий Никитич Игнатенко – советский и российский журналист, известный общественный деятель, более 20 лет возглавлял ИТАР-ТАСС. Бывший руководитель пресс службы М.С. Горбачева, президент Всемирной Ассоциации Русской Прессы (ВАРП).

– Есть ли грань, что вправе спрашивать журналист в интервью, а что нет?

– Грань – это как папа с мамой воспитали. Журналист всегда должен чувствовать боль другого человека и ни в коем случае не переходить эту грань. Вообще главное качество хорошей журналистики – сопереживание. Хороший журналист от плохого отличается уровнем своей культуры. Когда я учился, у нас были замечательные преподаватели – великие писатели, поэты, журналисты – Мариэтта Шагинян, Константин Симонов. Это была писательская журналистика, и у нас была очень сильная литературная закваска. К сожалению, сейчас критерии к написанному снижены, стало намного проще, но базовые качества самого журналиста остаются – прежде всего он должен быть честен.

– Что является большим грехом? Не сказать правды или сказать неправду?

– Больший грех, конечно, сказать неправду. Лучше что-то оставить на размышление читателю. Но вводить в заблуждение людей нельзя. Это уже не журналистика, а что-то другое, не имеющее отношения к нашей профессии.

– Что стало лучше за те 50 лет, что Вы в этой профессии?

– Лучше и самое главное, что сейчас нет монополии на информацию. Любая монополия аморальна. А когда абсолютная монополия, она и аморальна абсолютно. Сегодня мы находимся в таком мировом информационном пространстве, что любая новость узнается в течение нескольких минут. Ее можно с разных сторон увидеть и выбрать то, что больше соответствует твоему пониманию о мире, развитии той или иной ситуации, события или факта. Когда мы начинали, было очень тяжело добывать информацию. И это всегда была классовая информация, нацеленная на один орган – ТАСС и всё. ТАСС уполномочен был заявлять, информировать. Ваш покорный слуга много сделал для того, чтобы расцветали другие агентства, и события подавались во всем многообразии и правильно оценивались.

– В одном интервью Вы говорили, что в перестроечный период журналистика была правильная, сильная и острая. Как вы считаете, сейчас журналистика правильная?

– Не могу сказать, что сейчас вся журналистика правильная. Есть очень серьезная и хорошая, но, в основном, она все-таки обслуживает интересы власти. У людей теряется интерес к телевидению, к прессе, к серьезной публицистике, и они всё больше уходят в социальные сети. Сегодняшнюю роль прессы невозможно сравнить с ее ролью в перестроечные годы. Тогда и пресса и сами читатели являлись решительными участниками перестроечного процесса. Журналисты не были только поставщиками информации. Но видно время для такой журналистики прошло. Перед обществом сейчас стоят другие задачи, много людей разочаровалось. И журналистика вдруг как-то успокоилась. Может потому, что те люди, которые начинали, уже ушли или стоят немножко в сторонке от событий, происходящих в данный момент.

– Это мировая тенденция или относится только к России?

– Это мировой процесс. Везде пресса теряет свое значение. Телекомпания CNN всегда была для меня примером, но сейчас информативность их материалов сильно упала – на миллионы, миллионы, миллионы зрителей. Не только потому, что появились другие очень хорошие каналы: на арабском востоке – это «Аль-Джазира», в Европе – «EuroNews». Каждая страна ввела новостные программы «24 часа». Ушла природа журналистики. Социальные сети взяли на себя значительную часть работы, которая раньше принадлежала газетам, журналам, телевидению.

– Это хорошо или плохо? Получается, что новостные ресурсы теряют свой смысл?

– Как средство коммуникации, развитие социальных сетей – хорошо. Как средство журналистики – плохо, потому что сложно стало отличить правду от неправды. Не стало никакой ответственности за слово. Каждый может написать, что ему вздумается. А общество все-таки привыкло слову печатному верить. В советское время говорили: все написанное пером надо ставить на партком. Слову печатному и дикторам верили – считали их поводырями в мире новостей. А сейчас всё требует проверки. Никакой ответственности нет за то, что сказано или написано, за свои слова. А это к добру не приведет.

– В современном мире в любой сфере ведется информационная война. Между странами, между большим бизнесом. У кого больше информационный ресурс, тот и выиграл. Уже давно многие понимают, что всей правды не знает никто, и не верят никому. Какой новостной ресурс для Вас является бесспорным авторитетом?

– Конфуций очень мудро сказал: «Знающий не говорит, а говорящий не знает». По-моему, это имеет прямое отношение к новостям. Очень важно знать поименно людей, которые в курсе дела. Для меня это профессиональная работа, и для рядового читателя или зрителя не годится.

К изданиям, которым можно доверять, я отношу «Московский комсомолец», «Коммерсантъ», «Российская газета», из зарубежных – это «Washington Post», «Frankfurter Allgemeine». Я понимаю, что здесь информация будет точная.

Когда издания и телевидение склоняются к информационным войнам, и каждый божий день говорят на белое – черное, не давая возможности другой стороне ни оправдаться, ни высказать свою точку зрения, зритель или читатель начинает в это верить. В него вкладывают такие очень опасные микробы вражды к целому народу, к системе, агрессию и негатив. Это неправильно. Задача журналиста наводить мосты, определять диалог, находить точки соприкосновения и общие темы, возможности разрешения глобальных проблем – таких как терроризм, экология, миграция населения, пандемии. И обязательно должен быть выработан иммунитет ко всякого рода желтой прессе и всякого рода банальщине.

– Можно ли в себе воспитать умение читать между строк, чтобы противостоять агрессии и негативу?

– Что такое социальные сети? Это потребность узнать истину, своего рода чтение между строк. Тот, кто не верит официальным источникам, ищет место, где кто-нибудь объяснит ему, что происходит. Но это еще в лучшем случае. А в основном человек просто отбрасывает газету, перестает этим интересоваться, уходит в свой мир, иногда это мир национальной или территориальной ограниченности.

– После вашего ухода из ТАСС прошло уже пять лет. Как Вы оцениваете изменения, происшедшие в агентстве, которому вы отдали более двадцати лет?

– Я проработал директором ТАСС 22 года и 22 дня. Выветрить тассовский дух и стиль людей, отношение к делу, отношение к факту – несколько поколений прошло за время моей работы – очень тяжело. ТАСС в хороших руках. Все произошедшие изменения касаются развития агентства. Они сейчас активно работают в социальных сетях, очень интересно работают в пиаре. И замечательно, что они это делают.

– Журналистику называют четвертой властью. Приходилось ли Вам пользоваться этой властью?

– Для меня всегда существовал непереходимый, в моральном смысле, порог – ни в коем случае журналистику не использовать как власть. Я мог эту власть употребить, только чтобы вытащить кого-то из беды. Это – пожалуйста. Но использовать возможности или возможности органов печати, чтобы решить свои проблемы или проблемы своего круга – я этого не делал никогда.

Правильный журналист продается один раз – своей идее, теме и обществу. Я для себя сделал именно такой выбор. Использовать власть, даже когда я находился на посту вице-премьера России, отвечающего за печать, я не считал для себя уместным. О своей должности я всегда говорил, что представляю журналистов в правительстве, а не правительство в журналистике. Власть мне помогала развивать региональные средства массовой информации, когда у них не было возможности даже выживать; организовывать новые большие СМИ федерального значения. Вот это правильное отношение к власти, по-моему.

– Недавно узнала, что Вы регулярно участвуете в благотворительных футбольных матчах. Это же тоже своего рода использование своего положения, своего громкого имени в благих целях?

– Этот фонд называется «Северная корона». Мы собираемся для того, чтобы помочь больным детям в детских домах через спорт преодолеть свои болезни, строим футбольные поля, спортивные залы и так далее. Раз в год устраивается грандиозный матч – Москва против Санкт-Петербурга. Участники – от министра иностранных дел Сергея Лаврова, министра финансов Алексея Кудрина и министра обороны Сергея Шойгу до известных артистов и музыкантов. Игорь Бутман совершенно блестяще перед началом игры играет на саксофоне гимн России. За один такой матч мы собираем приличную сумму, которая покрывает строительство двух-трех футбольных полей. Настоящих футбольных полей с искусственным освещением и манежем. Это дорогое удовольствие.

Мы занимаемся материальным обеспечением фонда, а наши жены оказывают и другую помощь ребятишкам.

– А что же у государства-то денег не хватает на строительство футбольных полей для детских домов?

– Лучше эти средства принесем мы, чем государство будет их отрывать от более необходимых вещей – провести дорогостоящую операцию, вылечить ребенка. А таких детей, к сожалению, очень много. Просто десятки тысяч.

– Знаю, что Вы в браке со своей женой уже более 50 лет. Глядя на Вас, удивляешься необыкновенной нежности и любви в ваших отношениях. Что в женщине должно быть такого, чтобы мужчина ценил и любил ее всю жизнь? В этом заслуга скорее женщины или мужчины, который рядом?

– Только женщины. У нее есть интуиция, мужчина в отношениях более прямолинейный и плоский. Понимание должно у женщины быть абсолютным. Нужно очень понимать своего мужчину, где ему помочь и т.д. Я свою жену боготворю. Она очень мне помогает, во всём. Может это не заметно, не декларируется, но я ее помощь всегда чувствую, во всех делах. Она считает, например, чтобы я не сделал – это правильно. Хотя я сам иногда понимаю, что это неправильно. Таких моментов в жизни много. И, конечно, надо, чтобы сильно повезло. Чтобы было прямое попадание и сильное чувство обязательно.

– Расскажите о Всемирной Ассоциации Русской Прессы, которую Вы основали в 1999 году. Как возникла эта идея?

– ВАРП мы придумали в ТАССе. Когда в первый раз собрались в Москве, приехали представители из 23 страны, где издается русская пресса. Сейчас это уже 86 стран. Мы очень выросли за это время и имеем большой авторитет в мире. Это ни в коем случае не идеологический центр, никакая не пятая колонна – мы хотим, чтобы русский язык и русское интеллектуальное пространство сохранились. ВАРП ежегодно проводит конгрессы в разных странах, давая возможность журналистам, которые в разных странах работают на русском языке, пообщаться между собой.

Взаимности мы не требуем. Нам это, в общем, не надо. Нам главное, чтобы вы все развивались, и чтобы у вас всё получалось. Чтобы русскоязычные газеты, журналы, телевидение звучали по всему миру – вот главная задача.