Гарвард: от пуританской школы к фабрике гениев и миллиардеров

Гарвард — как тот старый друг, которого все знают, но никто толком не видел в пижаме. Гарвард — это не просто университет, это слово, которое само по себе уже звучит как титул. Он возник в те времена, когда Америка еще не знала, что станет Америкой, а пуритане все еще спорили, грех ли улыбаться слишком широко. 1636 год, Колония Массачусетс-Бэй, поселенцы с серьезными лицами решают: стране нужен разум, а не только мускулы. Так Великий и Генеральный суд колонии постановил выделить 400 фунтов стерлингов на создание «школы или колледжа». Кто бы мог подумать, что этот скучный бюрократический акт станет отправной точкой для легенды.

В те времена колледж был почти религиозным учреждением. Цель — готовить священников, дабы слово Божье не теряло грамматику. Учебное заведение разместили в поселении Ньютаун (позже его переименовали в Кембридж, потому что, видимо, амбиции уже тогда шли впереди бюджета). Через пару лет у колледжа появился неожиданный благодетель — молодой пастор Джон Гарвард. Он умер всего через год после прибытия в колонию, но успел сделать важное пожертвование: оставил половину своего имущества и библиотеку из 400 книг. В пересчете на современные времена — примерно как если бы кто-то завещал стартапу гараж, аймак и подписку на JSTOR. Колледж признал этот жест великодушия, и в 1639 году его официально назвали Harvard College.

Первый президент колледжа, Генри Данстер, был человеком энергичным. Он придумал девиз (Veritas — «Истина»), учебную программу и, возможно, вечную проблему: как ужиться в общежитии с людьми, которые цитируют Платона в три ночи. Первый выпуск состоялся в 1642 году — всего девять студентов. Но эти девять, вероятно, чувствовали себя как избранные свидетели начала чего-то великого.

Поначалу все было довольно скромно: деревянные здания, холодные зимы, отсутствие отопления и Wi-Fi. Однако постепенно Гарвард начал разрастаться. К концу XVII века у него уже была солидная репутация, а в XVIII — влияние, сравнимое с орденом, только без монашеских обетов. В годы Американской революции здания университета использовали как казармы для солдат. Студенты и профессора спорили о свободе, налогах и философии, а на фоне этих разговоров рождалась новая страна.

В 1780 году Гарвард официально получил статус университета, а еще через пару лет открыл медицинскую школу. С тех пор он стал не просто учебным заведением, а лабораторией идей. Там учились, спорили, писали, изобретали, ругались и снова спорили. Гарвард стал местом, где даже воздух казался насыщен интеллектуальными спорами и кофе.

К XIX веку университет уже не принадлежал исключительно белым мужчинам с протестантской бородой. Он начал открываться для нового мира: женщин (в рамках Радклифф-колледжа), студентов других вероисповеданий, иностранцев. И если раньше Гарвард гордился своей строгостью, то теперь его гордость — разнообразие. Впрочем, пуританский дух в нем так и не умер: он просто научился цитировать Ницше и носить очки от Warby Parker.

Один из любопытных моментов истории — так называемый Indian College. В XVII веке в Гарварде решили обучать представителей коренных народов. Здание для этого построили в 1655 году, но проект оказался недолговечным. История об этом долгое время замалчивалась, пока современные историки не начали восстанавливать этот фрагмент. Гарвард, как и сама Америка, не без своих теней.

Кампус в Кембридже постепенно превращался в архитектурную галерею: кирпичные корпуса с белыми колоннами, башни, газоны, где всегда кто-то сидит с ноутбуком и чашкой кофе, даже если температура минус три. Самое старое здание, Massachusetts Hall, датируется 1720 годом — оно до сих пор используется, и в нем, как легенда гласит, живет дух первого ректора, который все еще проверяет списки посещаемости.

А вот статуя Джона Гарварда — отдельная легенда. Её называют «тремя ложами Гарварда»: во-первых, изображенный на постаменте человек — не Джон Гарвард, а студент-модель, потому что реальных портретов не сохранилось. Во-вторых, дата основания (1638) указана неверно — колледж был основан двумя годами раньше. И в-третьих, Гарвард не был основателем, а всего лишь щедрым донором. Но туристы продолжают гладить ботинок статуи — на удачу. Что характерно, сами студенты обычно ухмыляются: они-то знают, какие жидкости этот ботинок видел по ночам.

Список известных выпускников можно читать как альманах мировой власти: восемь президентов США (от Джона Адамса до Барака Обамы), куча нобелевских лауреатов, философов, писателей и миллиардеров. В Гарварде когда-то учились и те, кто потом с ним же спорил: например, Марк Цукерберг, который бросил университет, но позже вернулся в него в качестве миллиардера. Это, пожалуй, единственное место в мире, где вы можете получить диплом и стать примером, даже если ушли после второго курса.

Гарвард любит свои традиции. Одна из самых известных — Commencement Day, день вручения дипломов. Шествие под звуки духового оркестра, старинные тоги, цитаты из Цицерона и, конечно, дождь (в Бостоне он по расписанию). А еще легендарный ритуал первокурсников — пробежать голыми вокруг Harvard Yard в канун экзаменов. Никто не знает, почему это помогает, но, возможно, стыд активирует память лучше кофе.

В университете 13 школ: от права и медицины до бизнеса, инженерии и государственного управления. Каждая — со своей философией и характером. Гарвардская бизнес-школа, например, учит лидеров мира, а Гарвардская школа искусств и наук воспитывает тех, кто потом объясняет этим лидерам, почему мир не работает. Преподаватели здесь — как рок-звезды. Иногда студенты аплодируют им после лекций, иногда — прячутся за ноутбуками в надежде, что не вызовут отвечать.

Библиотека Гарварда — отдельная планета. Более 20 миллионов томов. Это крупнейшая академическая библиотека в мире. В ней есть книги, напечатанные при жизни Шекспира, и рукописи, которые выглядят как заговор. Одна из легенд гласит, что в библиотеке существует тайная комната, куда пускают только профессоров с безупречным чувством иронии.

Университет живет по своим ритмам: вечный семестр, где где-то между старинными фасадами и кофейнями рождаются новые стартапы, диссертации и идеи, способные перевернуть экономику. Гарвард — это как древний храм, в котором просто заменили священные тексты на PowerPoint и добавили бесплатный Wi-Fi.

Но Гарвард — не только знания, но и деньги. Его эндаумент — более 50 миллиардов долларов. Это не просто университет, это инвестиционный фонд с факультативом по философии. В то время как другие университеты выживают на грантах, Гарвард может себе позволить философскую роскошь задавать вопросы вроде «Что есть истина?» и платить при этом рыночную зарплату тому, кто отвечает.

Сегодня Гарвард — это не только Кембридж. Это глобальная сеть: исследовательские центры, лаборатории, кампусы, обмены. Университет активно продвигает идеи открытого доступа, равных возможностей и этичного лидерства (что, конечно, не мешает его выпускникам занимать самые циничные посты в мировой политике). Гарвардская ирония в том, что он проповедует смирение и самоанализ, обучая людей, которые потом управляют половиной планеты.

Впрочем, в этом вся его суть. Гарвард — это зеркало эпохи. Когда-то он воспитывал священников, потом революционеров, потом бизнесменов, теперь — стартаперов и борцов с климатом. Он не стоит на месте, потому что не может: слишком много глаз на него смотрит, слишком много ушей ловят каждое слово из его лекционных залов.

Прогуливаясь по Harvard Yard, можно поймать странное чувство: будто находишься внутри легенды, которая все еще продолжается. Под этими дубами и кирпичами прячутся не только умы, но и истории. Гарвард — это живой организм, которому почти 400 лет, но он по-прежнему бодр, язвителен и немного самовлюблен. Он научил целые поколения думать, спорить и сомневаться. И, пожалуй, в этом его самая великая заслуга: он создал не просто выпускников, а людей, которые продолжают задавать неудобные вопросы, даже когда весь мир ждет простых ответов.

Фото: Detroit Publishing Co.