Троя. Мифы и реальность
«Чаша Нестора я, приятно пить из меня.\
Тот, кто пьёт из чаши сей, он сразу\
желанием увенчанной короной
прекрасной Афродиты будет захвачен»,
– начертано по-древнегречески на боку облупившейся глиняной чаши с геометрическим орнаментом. По-видимому, автор обладал неплохим чувством юмора, если снабдил простую незамысловатую посудину столь высокопарной подписью – по контрасту с другой известной чашей царя Пилоса Нестора – массивным золотом кубком, о которой рассказывает Гомер в поэме «Илиада». Видавшая виды глиняная чашка, датируемая 715 годом до нашей эры, – один из самых древних экспонатов новой выставки «Троя: мифы и реальность», развернувшейся в залах Британского музея.
Впрочем, единого мнения о смысле подписи у учёных нет – некоторые полагают, что это пример древней алкогольной игры, участники которой должны были по очереди писать строки стихотворения на сосуде, из которого пили. Да что там чаша, если само существование Трои со всеми сопутствующими событиями, героями и атрибутами до сих пор остаётся предметом споров и многочисленных гипотез учёных и археологов.
3000-летняя история легендарного города и Троянская война, запечатлённые в эпосе древнегреческого поэта Гомера «Илиада» волновали человечество на протяжении столетий, бесконечно пересказывались и переосмыслялись. Богиня Афродита пообещала троянскому принцу Парису самую прекрасную женщину на земле – греческую принцессу Елену. Парис похищает её у мужа – царя Спарты Менелая – и увозит к себе.
Возмущённые греки осаждают Трою в течение десяти лет и в конечном итоге хитростью проникают в город: воины Одиссея, спрятавшиеся внутри огромного деревянного Коня, который был подарен жителям Трои в знак лжеперемирия, под покровом ночи выбираются наружу и открывают городские ворота основным силам греческой армии, устроившим резню и опустошившим Трою. В этой драматической истории есть всё: роковая женщина, любовь к которой стала поводом для великой войны, эпические битвы, обречённые герои, хитроумные интриги, мудрые короли-старики и глупые молодые принцы, любовный треугольник и даже деревянная лошадь. Гордость и вожделение сталкиваются с судьбой и силами богов в переполненной эмоциями, страстями и кровью трагической саге.
Троянские мифы пережили тысячелетия, а словосочетания «Суд Париса», «Троянский конь», «Елена Прекрасная», «Одиссея», давно вошли в повседневный лексикон… И не только. К примеру, выражение «Троянский конь» стало символом предательства и обмана (и даже использовалось в названии вредоносных вирусных компьютерных программ); а за вполне анатомическим медицинским термином «Ахиллово сухожилие» стоит миф о смерти одного из самых выдающихся героев Троянской войны – Ахиллеса, убитого стрелой в пяту. Миф гласит, что мать Ахиллеса, Фетида, желая, чтобы её сын стал бессмертным, погрузила его в воды священной реки Стикс, и это сделало тело мальчика неуязвимым. Ранить Ахиллеса можно было только в пятку, за которую мать держала его, окуная в воду. Мраморная скульптура Филиппо Альбачини (1777 – 1858 гг.) «Раненый Ахилл» – один из центральных экспонатов выставки в Британском музее, отважившемся на поистине колоссальную по размеру и грандиозную по амбициям экспозицию в духе гомеровского эпоса.
Более 300 экспонатов, среди которых античные вазы, саркофаги, фрески, скульптура, оружие, фрагменты мозаики, глиняные амфоры и серебряная посуда прибыли в Лондон со всего мира: из Берлинского музея, Эшмолианского музея искусства и археологии, Датского национального музея. Некоторые артефакты насчитывают более 5 000 лет. Выставка построена по трём крупным разделам: первый посвящён изложению главных эпосов, связанных с Троей – «Илиаде», «Одиссее» и «Энеиде», рассказанных с помощью произведений визуального искусства и материальных объектов. Рассматривая их, поражаешься, насколько по-разному трактуют античные мастера вновь и вновь повторяющиеся сюжеты гибели Ахилла, суда Париса, страданий Кассандры, встречи Одиссея с сиренами; насколько индивидуальны интерпретации образов героев троянских мифов, запечатлённых в камне, бронзе, графике, на многочисленных греческих амфорах.
Здесь нет единого канона, мастера не просто воспроизводят миф, а становятся его сотворцами. На чёрнофигурной амфоре афинского художника 540-530 г. до н.э. – поразительная по драматизму сцена: Ахилл, в пылу битвы широко размахнувшись, вонзает копьё в шею царицы амазонок Пентесилеи. За секунду до её смерти их глаза встречаются и Ахилла охватывает жар любви. Его глаз, показанный в профиль, становится огромным, в очах Пентесилеи застыла смерть. Один из тех экстримов, которыми полны троянские мифы: любовь с первого взгляда на пороге смерти.
Вторая часть выставки сконцентрирована на раскопках и находках Генриха Шлимана. Интересно, что 150 лет назад археолог обратился в Британский музей с предложением приобрести у него коллекцию найденных артефактов за 50 тысяч фунтов стерлингов (около 5 миллионов сегодня). Музей посчитал эту сумму завышенной и отказался. Тогда Шлиман сделал другое предложение – он готов одолжить коллекцию на временное экспонирование. И опять руководство музея не согласилось. Зато музей Виктории и Альберта, в те годы называвшийся South Kensington Museum, оказался более сговорчивым, и находки археолога экспонировались в его залах с 1887 в течение трёх лет. В конечном итоге, в выигрыше оказался Берлинский музей, где сокровища осели и хранятся по сей день. За исключением клада Приама, вывезенного из Германии в годы Второй мировой войны в Москву. Так что нынешняя выставка в Британском музее в какой-то мере исправляет ошибку руководства полуторавековой давности.
Но вернёмся к Шлиману. Конечно, он не был первым, кому пришла в голову идея искать Илион (другое название Трои, давшее имя поэме Гомера «Илиада»). Трою, как и Атлантиду, пытались найти многие. Ещё в 1775 году английский писатель и путешественник Роберт Вуд в своей книге «Эссе о подлинном гении и творениях Гомера» писал: «От истинной и славной Трои в веках не осталось следов: не осталось и камня, чтобы удостоверить, где она стояла. Её искали без особых успехов ещё со времен Страбона. И Лукан, упоминая, что её тщетно искали ещё во времена Юлия Цезаря, заключает свой рассказ меланхоличным наблюдением о судьбе этого прославленного города: «Даже руины его были уничтожены».
И всё же именно благодаря находкам Шлимана в Турции в 1870-х годах произошёл перелом и реальность древней Трои обрела фундамент. Не случайно надпись у входа в Музей Трои гласит: «Господь Бог создал Трою, господин Шлиман раскопал её для человечества». С этим утверждением, однако, согласны далеко не все археологи. Второе столетие в мире кабинетных учёных продолжается троянская война, не утихают дискуссии: а ту ли, гомеровскую Трою открыл господин Шлиман? Да и личность неистового археолога-любителя, его методы и деятельность историки и учёные оценивают весьма неоднозначно. К тому же этот горячий поклонник поэзии Гомера и сам был не чужд мифотворчества. Описанные им в дневниках, письмах и автобиографиях факты частенько расходятся с официальными версиями событий – что, конечно же, не проясняет линию судьбы этого неординарного человека, жизнь которого напоминает авантюрный роман.
К археологии сын немецкого пастора Эрнеста Шлимана пришёл, когда ему было уже за 40. Но всегда уверял, что мечта о Трое родилась ещё в детстве. Подаренная матерью на Рождество книга историка Йеррера «Всеобщая история для детей» произвела на него огромное впечатление.
Особенно поразили картинки с изображением города Трои, воспетой слепым поэтом Гомером в «Илиаде». Семилетний Генрих принял решение: когда вырастет – непременно отыщет и раскопает этот прекрасный город. Трогательная история о подарке матери, рассказанная Шлиманом в автобиографии, расходится, увы, с реальными фактами. Знаменитый фолиант действительно хранится у его потомков, но куплен был много лет спустя в России, в букинистическом магазине Санкт-Петербурга.
В России 24-летний Генрих оказался в 1846 году, успев до этого несколько лет поработать в Голландии посыльным, а затем и торговым агентом. При этом обнаружилось, что у него недюжинный дар лингвиста: за два с половиной года самостоятельных занятий Генрих овладел английским, французским, итальянским, португальским, шведским и испанским языками. А узнав, что у компании «Шредер и Ко», в которой он трудился, большие виды на российский рынок, Шлиман взялся и за русский язык.
Всего несколько лет понадобилось предприимчивому немцу, чтобы перейти в разряд миллионеров. Он умудрялся делать деньги на всём: продавал в Амстердам русский хлеб и ввозил в Россию селитру, индиго, резину и сахар; открыл собственное дело с представительствами в Москве, Париже, Лондоне, Амстердаме, а во время «золотой лихорадки» основал свой банк в Калифорнии. Авторитет Шлимана в деловых кругах России стремительно рос: он получил звание почётного потомственного гражданина, в 1852 году женился на Екатерине Петровне Лыжиной, дочери известного петербургского адвоката, у супругов родилось трое детей.
Успешные сделки предпринимателя далеко не всегда строились на честном бизнесе, и некоторые из его афёр и спекуляций не остались незамеченными: к примеру, поставки Шлиманом для армии низкопробной амуниции – сапогов с картонной подошвой, фляг, пропускавших воду, ремней, провисающих под тяжестью снаряжения. Так что когда много лет спустя Шлиман хотел вернуться в Россию для раскопок скифских курганов, на его прошении о въезде в страну Александр II написал краткую резолюцию: «Пусть приезжает – повесим!»
Сколотив значительное состояние, Генрих Шлиман распрощался с коммерцией и отправился в кругосветное путешествие. А по возвращении с решимостью приступил к осуществлению своей давней мечты о прекрасной Трое.
Чтобы освоить азы археологии и античной истории, экс-бизнесмен посещает лекции в Сорбонне, но, не дослушав курс, отправляется в Грецию: копает на острове Итаке, где происходила часть описанных в гомеровской «Одиссее» событий; пытается разыскать могилу царя Агамемнона в Микенах; затем в поисках местонахождения Трои переезжает на упомянутую в «Илиаде» равнину в западной части Малой Азии возле Дарданелл. Из бытовавших в то время гипотез самой достоверной ему кажется теория о том, что Трою нужно искать на месте холма Гиссарлык в Турции (по-турецки «крепость»).
Не стоит забывать, что в годы, когда к историям в поэмах Гомера относились по большей части как к легендам, Шлиман был убеждён в их абсолютной достоверности; и пока учёные в тиши кабинетов колебались и сопоставляли факты, он, как неофит, рвался к действиям и совершил-таки ряд археологических открытий. Но эта же безоговорочная одержимость стала причиной многих ошибок и гибели во время раскопок важных исторических культурных слоев. Стремясь во что бы то ни стало доказать свою теорию и докопаться до Трои, он походя проскакивал, а порой и небрежно уничтожал то, что не подходило под описания Гомера. Профессиональные археологи были возмущены действиями Шлимана, именовали его самого дилетантом, а методы раскопок – примитивными и разрушительными. Но факты остаются фактами: во время раскопок Гиссарлыка (1871-1873 гг.) под руинами греческого города классической эпохи он нашёл остатки более древнего укрепления и ряд культурных слоёв, уходящих к бронзовому веку. Была открыта микенская цивилизация. Настоящим триумфом для Шлимана стал клад, который он случайно обнаружил в мае 1873 года. Это собрание золотых и медных украшений Генрих назвал по имени троянского царя «кладом Приама». Впрочем, некоторые учёные-археологи отнеслись к кладу с подозрением, считая, что ради утверждения своей теории Шлиман попросту соединил вместе артефакты из разных мест и временных периодов.
От троянского коня до шекспировских Троила и Крессиды, голливудских фильмов и современного искусства, экспозиция в Британском музее разворачивает перед нами ещё одну проекцию истории Трои. Заключительную часть выставки кураторы посвятили представлению того, как троянские мифы преломлялись в западном искусстве: портрет Елены Троянской кисти Эвелин де Морган, работы Уильяма Блейка, Сая Твомбли, фоторабота американки Элеонор Антин «Судейство Париса», созданная по мотивам полотна Рубенса, и даже неоновая абстракция… Пока рассматриваешь их, возникает непреодолимое желание вернуться назад, в античные залы, к образцам искусства, пережившим время и не утерявшим силы удивлять, восхищать и вдохновлять тысячи лет спустя.
* * *
TROY: MYTH AND REALITY
21 ноября 2019 – 8 марта 2020
The British Museum
Great Russell Street, London WC1B 3DG
