Взятие Бастилии, или Vive La France!

Часто на протяжении истории человечества если бы не миф, сложенный вокруг того или иного события, о нем, быть может, давно бы забыли. Так обстояло дело и с одним из самых известных событий новейшей истории под названием «взятие Бастилии», свершившееся 14 июля 1789 года.

По легенде, штурм этот и стал запалом Великой французской революции, которая, как пишется в справочниках, «завершила эпоху деспотизма и возвестила людям Свободу, Равенство, Братство». Начиная с 1880 года день взятия Бастилии объявлен национальным праздником. С тех самых пор, празднуя годовщину падения «цитадели деспотизма», 14 июля традиционно проводят парады военной техники, а сам господин президент Французской Республики, чей кортеж торжественно движется по Елисейским полям от площади Согласия к площади Звезды, приветствует и поздравляет сограждан. Затем глава французского государства принимает поздравления от глав других государств, дает бал и праздничный банкет в Елисейском дворце.

А вечером лопаются звезды фейерверков не только в Париже, но и по всей Франции. В каждом, даже самом маленьком городишке и деревеньке проводятся торжественные мероприятия – минуты памяти, ярмарки, парады, из динамиков звучит праздничная патриотическая музыка и, конечно, «Марсельеза». Повсюду реют трехцветные флаги, городские улицы украшены гирляндами и транспарантами с лозунгом «VIVE LA FRANCE!». Французский народ празднует взятие Бастилии.

А веселее всего на знаменитых «балах пожарных». Поскольку именно в пожарных депо идут танцы до упаду под духовой оркестр. А в эпицентре всего ­ всемирно известная парижская площадь, где до 1789 года высилась знаменитая на весь мир тюремная крепость.

Главы из учебников, рассказывающие об этом судьбоносном для всего человечества событии, из года в год старательно заучивают школьники всего мира. И на страницах всех этих учебников красуется неизменная репродукция, где восставшие парижане картинно рушат ненавистную цитадель и освобождают сотни (sic!) заключенных, томившихся в темнице.

Однако в реальности взятие Бастилии – история, мягко выражаясь, неоднозначная. Начать с того, что фактически французский национальный праздник – это Праздник Федерации (Fête de la Fédération), окончательно объединивший французский народ 14 июля 1790 года – в годовщину штурма. На Марсовом поле тогда собрались представители французских провинций, которые отпраздновали объединение нации. Лафайет, герой Войны за независимость Соединенных Штатов Америки, дал в тот день торжественную клятву от имени федератов объединить всех французов. Далее король поклялся соблюдать конституцию, принятую Национальным собранием. Договор был поддержан единодушно. И, будь сегодня уже возможны путешествия во времени, много бы отдала я, чтобы воочию увидеть Талейрана в рясе и при полном епископском параде, благословляющего Праздник Федерации — взятие Бастилии!

Но раз уж именно взятие Бастилии заработало статус общефранцузского праздника, неплохо все же узнать подлинную историю этого события. Ведь она, история, хотя и движется по проложенной колее в заданном направлении, грузится, однако, на запасных путях…

Тюрьма королей

Бастилия, крепость в предместье Сен­Антуан, на западе столицы, поначалу была составной частью фортификаций, возведенных в XIV веке для защиты Парижа от англичан. Фундамент ее был заложен в 1370 году, примерно в середине Столетней войны. Сперва построили две башни, соединенные между собой стенами, которые в свою очередь связывали их и с уже имевшимися там. Позднее добавили еще две башни, а в 1383 году Карл IV велел к ним пристроить еще четыре.

Теперь башен в крепости было уже восемь, их соединяли высокие стены, окаймлявшие просторный двор. Высота стен крепости составляла примерно 23 м. Владевший этой крепостью владел Францией. Увы, в 1418 году, во время Столетней войны, Бастилию захватили англичане и удерживали 18 лет.

В государственную тюрьму Бастилия была официально превращена кардиналом Ришелье к середине 1620­х, хотя первые узники появились там уже при Карле VI (1380–1422).

Тюремная «дольче вита»

Стоит объяснить такую деталь тогдашнего французского судопроизводства. Простолюдинов за преступления могли осудить, приговорить к наказанию плетьми, колесовать, повесить, отправить на галеры, но аристократ всему этому не подвергался. Зато сынка знатных родителей за беспутный образ жизни, транжирство и пр. могли заточить в крепость без суда и следствия ­ по просьбе семьи. Для этого король выдавал lettre de cachet (письмо с королевской печатью) – изобретение генерал­лейтенанта полиции М. Р. д’Аржансона в годы правления Короля Солнце. Таким письмом по просьбе родичей упрятывали в Бастилию без суда, следствия и объяснения причин непутевого отпрыска ­ от греха подальше. А там его содержали в царских условиях!

В камере, где «томился» заключенный, на кровати были простыни голландского полотна, топился камин, подавались изысканные яства. Заключенные имели слуг и ходили друг к другу в гости. Да что там ­ «несчастному» предоставляли даже веселых девиц, которых беспрепятственно водили в камеру. Мало того, из кармана государства знатным сидельцам выдавались… карманные деньги!

Принцу крови выплачивалось 50 ливров в день, маршалу – 36, а уж кардиналу де Рогану, угодившему в кутузку за пресловутую «историю с ожерельем», платили в день аж… по 120 ливров!

Короче, в «мрачной темнице» заключенный как сыр в масле катался. И бывало, просил продлить свой срок наказания, дабы «во мраке заточения» скопить некоторую сумму денег, и тюремное начальство шло ему навстречу… Бастилия предназначалась не только для непутевых барчат, но и для заговорщиков либо авторов памфлетов против кого­то из высших эшелонов власти. Среди «жертв» комфортабельного узилища в разное время были маршал Жиль де Рэ, герцоги де Гизы, был и Вольтер – и, само собой, жутко таинственная Железная маска!

Незадолго до «незабываемого 89­го» попал в Бастилию и маркиз де Сад, который не оказался среди освобожденных 14 июля по чистой случайности. Дело в том, что 4 июля 1789 года буйного маркиза решили перевести в Шарантон ­ дурдом тюремного типа – за то, что тот стащил где­то переговорную трубу, выбрался на кровлю и обрушил на коменданта Делонэ поток площадной брани. Так вот и не удалось маркизу де Саду продефилировать в триумфальном шествии вечером 14 июля 1789 года плечом к плечу с освобожденными «жертвами деспотии» общим числом в семь человек…

С годами Бастилия стала принимать «постояльцев» менее знатных, и ежедневные субсидии соответственно снизились до 2,5 ливра. Тем не менее ее содержание существенно расширяло брешь в без того дырявом государственном кошельке. Расходы на Бастилию были такой значительной обузой для казны, что суперинтендант (государственный контролер финансов) Жак Неккер (1732–1804) решил в целях экономии тюрьму упразднить, а крепость снести. Ж. Неккера опередила Французская революция.

За пределами Бастилии

Бастилию охраняли 30 швейцарских гвардейцев и 95 ветеранов­-инвалидов. Ее служебные помещения ­ казармы, дом коменданта, кордегардия, кухни, конюшни и каретные сараи располагались вне территории крепости. Все эти здания были захвачены и сожжены вопреки здравому смыслу. И только тогда со стороны гарнизона наконец выстрелили из пушки – дали один­единственный выстрел. Затем послышалась ружейная стрельба. Нападающие вновь отступили.

Когда члены ревкома снарядили двух гонцов в Версаль, командование на себя взял человек из толпы ­ швейцарец Юлен тридцати одного года, управляющий прачечной в Ла­Бриш близ Сен­Дени. С Неккером он был знаком лично, был его восторженным почитателем. Впоследствии Юлен стал полковником, в 1806 году во время наполеоновских войн был комендантом Берлина. Но в тот час для него все только начиналось…

И тут маркиз Делонэ решил взорвать вверенную ему крепость. Но когда он с зажженным фитилем в руках спускался в пороховой погреб, двое унтер­офицеров бросились на него и отняли фитиль. Комендант распорядился сдаться и вывесить белый флаг. Толпа ворвалась в крепость, и Делонэ был растерзан.

Палуа ­ великий комбинатор

После падения крепости было официально постановлено Бастилию снести, и подрядчик Палуа приступил к работам. Гениальный тип был этот подрядчик Палуа!
Именно он подал идею о строительстве из крепостных блоков моста Революции, а ныне моста Согласия. А каменные осколки тот же Палуа пустил на сувенирные мини­Бастилии (как при разрушении Берлинской стены 200 лет спустя). Но самое главное то, что Палуа принадлежит великая идея: превратить место, где стояла Бастилия, в огромный танцпол под открытым небом, поставив посередине табличку:

«Здесь танцуют, и все будет хорошо!» («Ici l’on danse, ah ça ira, ah ça ira!»)

Июльская колонна

Единственный монумент на площади Бастилии сегодня – 52-­метровая Июльская колонна, воздвигнутая в память о «трех днях славы» (27­29 июля 1830 г.) во время Июльской революции. Открытие состоялось в 1840 году. Верх колонны украшает позолоченная статуэтка крылатого «Гения Свободы». Закон же о признании дня взятия Бастилии национальным праздником Франции был принят 6 июля 1880 года.