Кристофер Ле Брун. Художник и президент
Морозным днем 10 декабря 1768 года личным указом английского короля Георга III была основана Королевская академия искусств. Несмотря на звучный эпитет «королевская», денежных средств от короны, равно как и от государственных организаций, Академия искусств никогда не получала – в полном соответствии со своим статусом независимой арт-институции, Академия управляется самими художниками. И своего президента, на которого возлагалось бремя главы трудноуправляемого сообщества свободных творческих индивидуальностей, члены Академии художеств – живописцы, скульпторы, архитекторы и граверы – избирали также сами. За более чем двухсотлетнюю историю на этом посту сменилось 25 президентов, в числе которых немало известных мастеров – Джошуа Рейнолдс, Джон Эверетт Милле, Фредерик Лейтон. Нынешний, 26-й президент – художник, график и скульптор Кристофер Ле Брун – был избран коллегами в 2011 году, сменив на посту архитектора Николаса Гримшоу.
Выпускник Школы изобразительных искусств Слейда и художественного колледжа Челси, Ле Брун широко выставляется в Великобритании и других странах, его работы представлены во многих частных коллекциях и музеях, включая Британский музей, МОМА, Тейт, Национальную портретную галерею и т. д. С 1996 года – член Королевской академии художеств, с 2000 года – профессор живописи. Как удается совмещать творческую деятельность, педагогическую работу и административные обязанности, каково это – быть 26-м президентом Королевской академии художеств – в нашей беседе с Кристофером Ле Бруном.
В декабре 2012-го исполнился год, как вы стали президентом Королевской академии искусств. Для организации, история которой насчитывает 246 лет, это, конечно, совсем крошечный срок. И все же чего из того, что планировали, удалось достичь?
Королевская академия искусств – довольно большая и сложная по структуре организация. Тем не менее, я поставил перед собой несколько ясных и четких задач. Одна из них – усилить резонанс академии в мире, придать ей более интернациональный статус – что, кстати, было актуально и в годы основания академии в XVIII веке, ведь среди первых ее членов числились художники из Швеции, Америки и многих других стран. Так что, в минувшем году мне пришлось много путешествовать – я побывал в Гонконге, Сингапуре, Катаре, Нью-Йорке и Вашингтоне. Другая задача – завершить реконструкцию здания на 6 Burlington Gardens, которое мы приобрели несколько лет назад (до этого там располагался Музей человечества), присоединив его к корпусу академии. И третья задача – добиться согласия членов академии на реконструкцию. А это далеко не просто, ведь речь идет о ста очень важных и интересных личностях! К счастью, мне удалось собрать группу академиков, поддержавших идею реконструкции здания!
Какой процент академиков должен дать добро, чтобы решение считалось принятым?
Реально это выглядит так: академики собираются на Генеральную ассамблею и голосуют. Конституция, которой мы руководствуемся, достаточно проста, если не сказать, жестка, – она ведь принималась в XVIII веке! К примеру, когда меня избирали президентом, нас всех собрали в зале, закрыли двери и не позволяли выйти, пока не было принято решение! Когда нужно выработать план по какому-либо важному вопросу, вначале проходят обсуждения и дебаты. Если повезет – находим удовлетворяющее всех решение без голосования, но обычно этому предшествуют бесчисленные личные встречи с академиками.
Вы 26-й президент Королевской академии. Некоторые из ваших предшественников пробыли на своем посту более 20 лет, другие – всего несколько месяцев. Кого из них вы считаете лучшим президентом?
Начнем с того, что после лорда Лейтона я самый молодой президент – мне всего лишь исполнилось 60 лет! Надо сказать, что в особенности в XIX веке большинство президентов были пожилыми людьми, а для работы, требующей массы энергии, мысленных и физических усилий, возраст – немаловажный фактор. На мой взгляд, очень хорошим президентом был Джошуа Рейнолдс – успешный живописец и интеллектуал, написавший ряд важнейших трудов по теории искусства XVIII века. Затем художник Бенджамин Уэст, американский художник и роялист, и, конечно, одна из крупнейших фигур в викторианской Англии – лорд Лейтон. В XX веке я бы выделил Хью Кассона, который начал процесс модернизации академии. Некоторые из художников пробыли на этом посту очень короткий срок, но не потому, что были плохими президентами, а просто вскоре умерли от старости! Хотя академия и была основана королем Георгом III, однако документы были составлены несколько расплывчато, без точных формулировок. К примеру, вступив на президентский пост, я обнаружил, что несу личную ответственность за все долги академии. Опасная штука! Мне бы совсем не хотелось, чтобы мой дом забрали за долги! (Смеется.) Так что придется серьезно дорабатывать некоторые положения конституции. Хотя в ее основе и остается текст XVIII века, но какие-то правки в практическую ее часть мы уже начали вносить. Например, по старому положению, обращение к членам академии было исключительно как к лицам мужского пола. Мы это изменили, ведь сейчас среди нас много женщин-художниц.
Что конкретно стоит за словосочетанием «президент академии»? Каковы ваши обязанности?
Моя главная обязаность – представлять членов Королевской академии искусств. Однако в минувшем году на мою долю выпала весьма необычная и приятная миссия: я отправился в Букингемский дворец вручить королеве Елизавете II дар от академиков в честь ее бриллиантового юбилея. Очень немногим людям в Британии разрешено обращаться к монарху напрямую. В тот день там присутствовали главы британских церквей, канцлеры Оксфордского и Кембриджского университетов. Так что я приготовил большую речь! Каждый из академиков приготовил в дар королеве одну работу на бумаге, и я принес в Букингемский дворец 8 портфолио с прекрасными произведениями искусства! Теперь они часть Королевской коллекции и осенью этого года будут представлены на специальной выставке в Queens Gallery.
А какую работу подарили вы?
Я написал большую акварель под названием «Завершенное путешествие».
Кроме столь приятных обязанностей, как дарение подарков королеве, в чем заключается роль президента в целом?
Президент совместно с академиками должен сформулировать направление и политику нашей институции, и, как лидер, трансформировать ее в реальность. Академия – независимая организация художников, возглавляемая ими самими. Большинство арт-организаций – такие как Национальная галерея, галерея Тейт, Музей Виктории и Альберта – имеют финансовую поддержку государства. Мы же не получаем от государства никаких средств, ни пенса! Но это и хорошо, потому что мы свободны говорить и делать то, что считаем нужным. И академики очень ценят эту свободу и независимость.
Какой вы видите Королевскую академию искусств через 10 лет?
В первую очередь я хочу превратить академию в наиболее значительный центр визуального искусства в этой стране, а также сделать ее домом для современного искусства в международном масштабе. Поднять роль нашего учебного центра – школы при Королевской академии искусств. Наше расположение – в самом центре Мейфэер – хороший плюс, чтобы посещение академии стало естественным делом для всех поклонников искусства в этой стране и гостей Великобритании.
Как вы собираетесь добиться этого?
В XVIII и XIX веках академия была необходимой и очень важной арт-институцией. В XX столетии ее роль ослабела – новые движения в искусстве концентрировались в Париже, Москве и других центрах Европы. Сегодня многие выдающиеся современные художники Великобритании не являются членами Королевской академии искусств, поэтому свою роль в XXI веке мы видим в том, чтобы привлечь их в ряды академиков. Некоторые сдвиги в этом направлении уже произошли. Наши выставки прошлых лет, такие как «Сенсация», «Аниш Капур», «Дэвид Хокни», «Бронза» стали переломными событиями в художественной интеллектуальной жизни Британии, подняли репутацию академии. Мы предоставили этим мастерам полную свободу при создании выставки, а такие взаимоотношения в цепочке «художник – музей», на мой взгляд, уникальны.
Если это не секрет, расскажите, пожалуйста, как происходит прием в члены Королевской академии искусств.
У нас есть специальная книга, в которую члены Королевской академии искусств могут вносить имена кандидатов. При этом предлагать кандидата можно только в своем виде искусства: живописец – живописца, скульптор – скульптора и т. д. Когда будет собрано достаточное количество подписей под именем кандидатуры, она выносится на голосование.
А иностранный художник может быть избран?
Если нас очень интересует художник из другой страны, мы можем избрать его почетным членом академии, как это произошло с художниками Ай Вэйвэем, Джеффом Куном, Пером Киркеби и др.
А были случаи, когда художники отказывались принять членство в академии?
Да, в прошлом были. Тот же Генри Мур, к примеру. Одной из причин был инцидент, имевший место в конце 1940-х. В своей речи на ежегодном торжественном обеде в академии (в присутствии Черчилля) тогдашний ее президент сэр Альфред Маннингс заявил: «Если Пикассо явился бы сюда, я дал бы ему пинка под зад!» И все бурно зааплодировали. Катастрофа! Конечно, Маннингс был не прав, но, как истинный англичанин, сказал то, что думал. В результате многие художники того времени отказывались вступить в учреждение, глава которого имел подобное мнение о современном искусстве. Сейчас ситуация совершенно другая, почти все современные художники, чьи кандидатуры выдвигаются в академики, принимают членство (Трейси Эмин, Ричард Лонг, Аниш Капур и др. – Прим. ред.).
Вы профессиональный художник, многие годы активно работающий в живописи, графике, скульптуре. Ваши нынешние президентские обязанности наверняка отнимают массу времени. Удается совмещать администраторские и творческие занятия?
Да, эта работа забирает время. Но одновременно и дает мощный заряд энергии. С понедельника по среду я в академии, в остальные дни – в студии. Как ни странно, это помогает в творческой работе, заставляет концентрироваться и быть более собранным.
В ваших живописных работах часто ощущается некая дуальность, балансирование на грани между реализмом и абстракцией.
Для меня живопись – это мистерия, скорее процесс осмысления, чем принятия решений. И мне хотелось бы, чтобы зритель почувствовал мое восприятие мистичности живописного действа. Наверное, это балансирование на грани – отражение того, как работает мое воображение. Я не полагаюсь на рацио, а следую своей интуиции.
Академия имеет множество сторонников – только членов общества «Друзья Королевской академии» 95 тысяч. Как вы считаете, отличается ли ваша постоянная публика от любителей искусства, посещающих другие музеи и галереи?
Думаю, наша публика особенная. Королевская академия искусств имеет давнюю историю, всегда была очень британской институцией (что-то вроде феномена английского загородного дома или особняка – не слишком элегантного, но в стиле гранд), достаточно дружелюбной, с популярным в этой стране красным цветом в холле. Другая важная английская черта – то, что это благотворительная организация. Мы очень ценим поддержку «Друзей академии», это существенный источник средств, на которые мы опираемся, без них мы просто погибли бы. Хотелось бы больше давать им взамен, и осенью cледующего года после реконструкции мы откроем для наших «Друзей» обновленный «Keepers House» – с целой серией помещений для встреч и общения, новым рестораном и баром.
За последние 10-15 лет в академии состоялось несколько крупных выставок, посвященных искусству России: «Амазонки русского авангарда», «Из России», «Строя революцию». Есть ли в планах новые экспозиции, связанные с русским искусством?
Я уже упоминал о наших интернациональных планах выставок в разных странах мира. В Сингапуре недавно прошла совместная выставка работ 25 художников академии и 25 мастеров из Азии. Затем аналогичная экспозиция прошла в Катаре, а сейчас мы договариваемся провести совместную выставку с российскими художниками в Москве.
Со времени вашего президенства ваша супруга стала первой леди Королевской академии искусств. Как она воспринимает эту роль?
Моя жена – художница Шарлотт Верити – очень застенчивый по характеру человек, но, мне кажется, ей нравится эта роль.
Как первая леди она имеет влияние на принятие решений?
Шарлотт принимает участие в работе отдела, занимающегося подготовкой приемов, различных событий и вечеров в академии, обсуждает с отделом стиль оформления, цветочные аранжировки, меню. Но самое большое влияние она оказывает, конечно, на меня!
